Глава президентского Совета по правам человека (СПЧ) МИХАИЛ ФЕДОТОВ сообщил корреспонденту “Ъ” ИРИНЕ НАГОРНЫХ, что будет настаивать на изменении законодательства об ОНК, чтобы такие активисты, как член СПЧ Андрей Бабушкин, могли продолжить работу по общественному контролю за правами заключенных.
Председатель Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
— Публичное обращение СПЧ к Общественной палате (ОП) стало следствием непреодолимых противоречий по формированию ОНК?
— Противоречия есть, но нет непреодолимых. Проблема в том, что целый ряд кандидатов не смогли вновь стать членами ОНК, например, потому, что физически не успели представить справку об отсутствии у них неснятых и непогашенных судимостей. Такую справку требует ОП, хотя в законе о справке ничего не написано. Они же не требуют справку о дееспособности, например! Мы должны каждой заявкой дорожить. Поэтому необходимо законодательно дать ОП право запрашивать такие документы в МВД, увеличить срок принятия решений для проверки, а кандидаты в члены ОНК пусть пользуются презумпцией добросовестности. Мы будем настаивать на изменении действующих правил: в Госдуме давно лежит принятый в первом чтении закон, вместе с комитетом по общественным объединениям будем работать над тем, чтобы быстро довести его до второго чтения.
— Вы против жесткого отсева кандидатов, на котором настаивает ОП? Они говорят, что опасаются кандидатов с неправозащитными целями.
— В этот раз отсев прошел жестче. В обществе действительно нет культуры общественного контроля, о степени активности гражданского общества каждого субъекта можно судить по количеству заявок: 70 — по Москве, Санкт-Петербургу, Свердловской области, Краснодарскому краю, а у Перми, где столько исправительных учреждений,— только 22 заявки. Есть и злоупотребления, когда человек рассматривает ОНК как инструмент для достижения иных целей, чем правозащитные. Вот для этого закон и предусмотрел ограничители: это не могут быть адвокат, сотрудник прокураторы, судимый, парламентарий.
— Каков выход из ситуации?
— Мы встречались 21 октября с Александром Бречаловым. И я выразил надежду, что совет ОП пересмотрит результаты отбора. Но, если это невозможно, необходимо объявить дополнительный набор в ОНК. Особенно в тех регионах, где формирование сорвалось, например в Туве. Квоты должны учитывать численность населения субъекта, количество колоний, СИЗО и др. А если ОП предложит финансирование необходимых расходов членов ОНК, например на транспорт, это будет просто прекрасно.
— Как вы понимаете, почему не прошла в ОНК часть правозащитников?
— Я бы хотел посмотреть опросный лист, по которому голосовали члены совета ОП. Напротив фамилии члена СПЧ Андрея Бабушкина была, как я понимаю, пометка, что он занимает выборную должность в органах местного самоуправления. А это не так, потому что есть градация: выборная должность — это муниципальный глава, а он рядовой депутат районного собрания. Не понимаю, почему не прошла член СПЧ Елена Масюк, имевшая многочисленные рекомендации. Но нам отказываются показать опросный лист. Это все равно что отказаться обнародовать информацию о кандидатах в депутаты, ведь члены ОНК выполняют публичные функции. В такой ситуации ссылка на закон о персональных данных была бы необоснованной. Тем более что Конституция признает за каждым гражданином право знать ту информацию, которая содержится о нем в государственных базах данных.
— Получается, процедура отбора должна быть более прозрачной?
— Да, на стадии формирования опросного листа прозрачность куда-то улетучилась. Придется гасить скандал, как мы и договорились с Александром Бречаловым, путем проведения донабора. Другого пути не вижу.