— Налоговая служба прицельно взялась за трансграничные сделки с участием банков, где необоснованно использовалась льгота в виде соглашения об избежании двойного налогообложения? Это стратегия не на один год?
— Да, конечно. С 2017 года риск проверки банка будет напрямую зависеть от количества маркеров налоговой оптимизации. На анализе трансграничных сделок и построен один из таких маркеров.
— Но не все же трансграничные сделки таят в себе схемы ухода от налогов...
— Конечно, нет. Система автоматически должна лишь отобрать тех налогоплательщиков, кто находится в зоне риска, на основании имеющихся в ФНС данных.
— Допустим, программа выявила у банка риск налоговой оптимизации. Сразу проверка?
— Нет. Мы не считаем необходимым проверять подряд всех налогоплательщиков — только тех, у кого высокий риск уклонения от уплаты налогов.
— А банк будет знать о присвоенном ему месте в рейтинге?
— Сам банк — да, другие участники рынка — нет. При этом если банк попал в соответствующую зону риска, то инспекция тут же начнет процедуры, предусмотренные НК РФ, по сбору необходимой информации, в том числе пригласит банк для дачи пояснений. Кроме того, налогоплательщик вправе сам проявить инициативу, увидев присвоенный ему рейтинг: представить документы, подтверждающие отсутствие схем налоговой оптимизации,— например, подтверждающие, что сделка заключена с компанией, являющейся бенефициаром, и применение льготной ставки обоснованно. Кстати, транспарентность налогоплательщика также будет оцениваться инспекцией и прямо влиять на налоговый рейтинг.
— А если банк вообще не захочет идти на контакт?
— Тогда автоматически повышается присвоенный ему уровень риска и, соответственно, шанс попасть под выездной контроль.
— Конечного бенефициара банк знает в случае, когда сделка совершается с "родственными" компаниями. Однако при заключении сделки с несвязанным лицом банк наверняка этого знать не может...
— На наш взгляд, в финансовой отрасли, а в банках особенно, достаточно хорошо формализована работа по принципу "know your customer" с учетом требований, установленных в том числе федеральным законом N115-ФЗ и положением ЦБ N499-П. Кроме того, нельзя забывать, что налоговым законодательством банк как налоговый агент наделен в таких случаях полномочиями запрашивать дополнительную информацию у клиента.
— Тем не менее достаточность документального подтверждения — вопрос спорный. То, что банк считает достаточным, налоговики могут таковым не счесть...
— Такой риск существует, именно поэтому мы рекомендуем банкам открыто взаимодействовать с инспекцией на ранних стадиях, не доводя дело до выездной проверки. Банк, как правило, не заинтересован помогать реальным бенефициарам занижать налоговые обязательства, если, конечно, нет какой-либо "химии".
— И что даст банкам переход в режим такого взаимодействия?
— Возможность просчитать налоговые риски еще до заключения сделки или до применения льготы, запросив мотивированное мнение. Банк будет заранее знать — достаточно ли обоснованно он занимает ту или иную позицию, просчитает риски — санкционные и репутационные. Будет больше комфорта с точки зрения правовой определенности. Снизятся издержки, которые ранее были связаны с выездным контролем, досудебными и судебными процедурами, поскольку выездная налоговая проверка исключена для налогоплательщиков, перешедших на налоговый мониторинг.
— Получается, налоговики за банк решают, какие сделки проводить, какие нет. Возможно, поэтому банки не стремятся переходить на данный режим налогового контроля?
— Абсолютно не так. Во-первых, процедура не предусматривает каких-либо действий инспекции, направленных на ограничение предпринимательской деятельности. Задача инспекции — помочь правильно определить налоговые последствия сделки. Во-вторых, налоговый мониторинг пока в принципе штучный товар. Как всякое нововведение, он, безусловно, будет развиваться, и мы видим широкие перспективы применения этого метода налогового контроля именно в финансовой отрасли.