В Подмосковье разгорается конфликт между благотворительной организацией, арендовавшей бывшую турбазу под Сергиевым Посадом для организации социального общежития для бездомных, и жителями окрестных дачных поселков. Дачники опасаются, что приют станет центром притяжения «асоциальных элементов» и утверждают, что приют оформлен не на организацию, а на частное лицо, поэтому в случае любых правонарушений со стороны постояльцев, организаторы не будут нести никакой ответственности.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Межрегиональная общественная организация социальной адаптации лиц без определенного места жительства «Дом трудолюбия Ной» была основана общественным деятелем Емилианом Сосинским в октябре 2011 года для помощи бездомным, которые хотят изменить свою жизнь. В 1980-х годах Емилиан Сосинский был пионервожатым, потом занимался с трудными подростками и работал автоинструктором, а в 2004 году, когда, по его словам, «пришел к вере», помогал бездомным как волонтер. Решив, что разовая помощь вроде сбора еды или теплой одежды не приводит к эффективным результатам, господин Сосинский попытался взять за образец «дома трудолюбия», организованные в начале ХХ века Иоанном Кронштадтским: приюты содержались на средства, которые зарабатывали постояльцы. Первый приют «Ноя» был открыт на деньги прихожан московского храма Космы и Дамиана, но организация быстро вышла на самоокупаемость и стала расти. В «Ное» бездомные получают ночлег, еду, одежду, помощь в восстановлении документов, а взамен трудоспособных бездомных возят на работу — обычно это неквалифицированный труд на стройках или уборка улиц, — и удерживают половину заработка 50%. Постояльцев тестируют на алкотестере и штрафуют за прогулы. Сейчас в 12 приютах «Ноя» в Москве и Подмосковье проживает более 600 человек, 60% из которых трудоспособные, а 40% — инвалиды, пожилые и женщины с детьми. На их содержание, как утверждают организаторы, уходят все свободные средства, заработанные бездомными.
Всего «социальных мест» у «Ноя» 250. Как рассказал “Ъ” один из организаторов проекта Юрий Ноев, идея открыть новый приют возникла летом, когда из-за нехватки мест пришлось отказать в размещении лежачему больному. В новом пункте планируется разместить от 500 до 700 человек: для этого господин Сосинский арендовал бывшую базу отдыха вино-водочного завода «Кристалл» недалеко от деревни Голыгино Сергиево-Посадского района Подмосковья. Как рассказал “Ъ” помощник начальника УФСИН по Москве по организации работы с верующими протоирей Константин Кобелев, который активно сотрудничает с «Ноем», найти бывшую турбазу для социального приюта им помог архиепископ и наместник Сергиево-Посадский лавры Феогност. По словам господина Кобелева, у «Ноя» есть договоренности о сотрудничестве со многими силовыми структурами, в том числе и с УФСИН.
Категорически против создания приюта выступили жители ближайших населенных пунктов. Как утверждают жители СНТ «Заречье», на заброшенной базе нет ни необходимых коммуникаций, ни средств противопожарной безопасности. Кроме того, турбаза располагает только четырьмя корпусами общей площадью около 900 кв. м, рассчитанными на проживание 150 человек. Рабочих мест по соседству нет: «У людей не будет работы, соответственно, чтобы выжить, они будут громить дома местных жителей и дачников»,— опасается представитель инициативной группы Ольга Слуцкая.
«Массовое скопление социально неадаптированных людей различных национальностей, вероисповедания, бывших заключенных, возможно, лиц, находящихся в розыске, может стать благодатной почвой для огромного количества правонарушений: от краж и насилия до подготовки террористических актов»,— говорится в обращении членов СНТ «Заречье» на имя президента Владимира Путина.
Как признает сам господин Сосинский, среди бездомных, попавших в его приюты около 30% действительно составляют люди отбывшие наказание, но приют в Голыгино задуман как социальный, в нем будут размещены в основном дети, женщины, инвалиды и старики, а «процент бывших заключенных будет намного меньше». Опасения дачников Емелиан Сосинский считает беспочвенными.
Местных жителей смущает не только вероятное уголовное прошлое постояльцев приюта: они не хотели бы оказаться по соседству с людьми, страдающими от алкогольной и наркотической зависимости: «По словам самого Сосинского, только 2% способны продержаться без срывов. Куда они пойдут, когда “сорвутся”, когда начнется алкогольная или наркотическая “ломка”?» — спрашивает Ольга Слуцкая, напоминая, что приют находится в 300 м от СНТ «Заречье», где, по ее словам, 70% населения составляют пенсионеры.
Как отмечают члены инициативной группы дачников, договор аренды турбазы был заключен на частное лицо — Емелиана Сосинского. «По действующему законодательству он лично не несет никакой ответственности за поведение его подопечных»,— поясняет госпожа Слуцкая. По ее словам, если приют организован частным лицом, то все его обитатели официально считаются гостями, а «приют не могут проверить никакие контролирующие органы». Другой член инициативной группы Дмитрий Фимушкин рассказывает, что представители местной администрации в сентябре собирали межведомственную комиссию, которую представителя «Ноя» просто отказались пускать на объект, поэтому никто не знает, что на самом деле происходит в приюте: «Может, они там не трубы укладывают, а ракеты варят. У нас основная позиция такая: оформите приют на юридическое лицо и делайте все по закону».
Как пояснил “Ъ” Григорий Свердлин, директор благотворительной организации «Ночлежка», которая помогает бездомным в Санкт-Петербурге, даже если приют оформлен на частное лицо, это не снимает с организаторов ответственности и не мешает различным инстанциям проводить проверки. «К вам также могут прийти МЧС, пожарники и Роспотреднадзор, и если они увидят серьезные нарушения, то приют закроют». Глава «Ноя» поясняет, что оформить приют на частное лицо пришлось потому, что «в настоящий момент это единственно возможная в нашей стране форма работы с бездомными». Григорий Свердлин уточняет, что никаких юридических препятствий для организации приюта НКО нет, но такая процедура может быть связана с более многочисленными бюрократическими препятствиями и может привлечь «повышенное внимание проверяющих инстанций». В законности организации приюта в Голыгино уверена и уполномоченный по правам человека в Московской области Екатерина Семенова, которая подтвердила, что в законодательстве «много пробелов», мешающих НКО работать с бездомными. По словам госпожи Семеновой, которая недавно посетила один из социальных приютов «Ноя» в Капустино, местным бояться нечего: «Когда я туда зашла, я ожидала разного, но увидела настоящую семью, общину, которая наполнена очень доброжелательной обстановкой, где все друг другу помогают. Абсолютно чистое, домашнее помещение, которое даже оборудовано пандусом для колясочников». По словам уполномоченного, даже среди постояльцев-инвалидов «люди, способные что-то делать своими руками, имеют заказ от Сергиево-Посадской лавры на изготовление различной домашней утвари».
«Мы были во Фрязино, где тоже находится социальный дом, поговорили с соседями. Хотя они и признают, что никто из «ноевцев» не ворует и ни на кого не нападает, у них очень сильные претензии к санитарии», — возражают жители Заречья. По их словам, в социальные дома «Ной» привозит всех, кто по тем или иным причинам не может выезжать на работу: «Там есть иностранные мигранты, которых к ним автобусами приводят. Они сидят, ждут документов или депортации. Мы предполагаем, что они тоже все к нам поедут»,— говорят члены инициативной группы. Они предполагают, что создание приюта станет магнитом для «асоциальных личностей»: «Уже сейчас ходят разные люди и спрашивают, где находится приют»,— рассказывает Дмитрий Фимушкин. Он опасается, что те, кому «Ной» откажет в размещении, будут «срывать злобу» на жителях ближайших населенных пунктов. Местные жители ссылаются на опыт соседнего Радонежа, где священник организовал приют для 120 человек — бездомных, инвалидов, бывших заключенных,— которые в результате грабили дома в ближайших поселках: «Не осталось не одного погреба или гаража, который не был бы вскрыт»,— рассказывает Ольга Слуцкая.
В администрации Сергиево-Посадского района “Ъ” сообщили, что поддерживают взволнованных дачников, и подчеркнули, что «жители не против соседства с приютом, а против незаконных действий». В администрации подтвердили, что приют оформлен не на организацию, а на частное лицо, и таже усомнились в его законности, но не стали пояснять, планируют ли какие-то конкретные шаги против «Ноя». В середине октября в администрации Сергиево-Посадского района прошло выездное заседание Общественной палаты Московской области, на котором представители местной администрации, полиции и местных жителей обсудили ситуацию вокруг приюта в Голыгино. Как заявил по итогам заседания председатель общественной палаты Сергиево-Посадского района Олег Устинов, к проекту, как у администрации, так и у общественников, возникли серьезные вопросы. В частности было объявлено, что физическое лицо не может выступать организатором приюта. «Персонала нет, охраны нет, этот проект бизнесмена-филантропа, похожего на Остапа Бендера, мы не поддерживаем», — заявил господин Устинов.
О противодействии местных властей говорит и сам господин Сосинский, связывая позицию администрации с тем, что власти не хотят брать на себя лишний груз ответственности: «Учитывая наш контингент, это огромная нагрузка на здравоохранение, на социальные службы, на миграционное управление полиции. Это лишняя нагрузка на бюджет». При этом господин Сосинский надеется на нормализацию отношений с чиновниками и с жителями, ссылаясь на опыт других приютов сети. Он удивлен, почему именно вокруг лагеря в Голыгино разгорелся конфликт. «Я бы понимал, если бы мы цыганщину устроили: встали бы табором, у соседей вещей наворовали, а потом бы удивлялись, почему на нас наезжают?» — говорит Юрий Ноев.
Он предполагает, что причиной конфликта может быть база, которая после проведенного ремонта стала «ценным объектом недвижимости». Этой версии не исключает и региональный омбудсмен Екатерина Семенова: «Довольно большая территория турбазы была долгое время заброшена. Общественная организация с нуля привела территорию в порядок, наверное, кого-то эта недвижимость заинтересовала».
Екатерина Семенова обещает помощь постояльцам «Ноя»: «В первую очередь восстановление документов, восстановление пенсии, трудоустройство, получение различных положенных льгот». Она также намерена инициировать разработку законодательного определения статуса бездомных, чтобы «дать возможность именно общественным организациям оказывать подобные услуги».
Местные жители, со своей стороны, направили заявление в прокуратуру с просьбой проверить законность организации приюта на территории бывшей турбазы. «У нас народ боевой, люди из Заречного уже готовы выходить и перекрывать Ярославское шоссе, чтобы не допустить заселения приюта»,— говорят члены инициативной группы.