Дональд Трамп почти догнал Хиллари Клинтон по опросам общественного мнения. За неделю до президентских выборов за Клинтон готовы проголосовать 46% опрошенных. Трамп отстает всего на 1% — за него высказались 45%. Опрос проводился среди аудитории телеканала ABC и газеты The Washington Post. Довольно резкое сокращение дистанции между кандидатами, скорее всего, связано с неожиданным решением ФБР возобновить расследование почтового скандала. Поводом послужили новые письма, обнаруженные в компьютере мужа помощницы Клинтон Хумы Абедин. Как почтовый скандал повлияет на ход избирательной кампании Клинтон? Действительно ли Трамп набирает голоса? Доктор исторических наук, профессор кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ Виктория Журавлева обсудила тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Олегом Булгаком.
Фото: Mario Anzuoni , Reuters
— С чем вы связываете резкое сокращение дистанции на финише президентской гонки? Мы ждали, что обычно к самым горячим предвыборным дням появляются самые главные скандалы — это самая главная часть, или самое страшное еще впереди?
— Трудно сказать, что еще может быть, но на самом деле это выборы, которые показывают, что в итоге все будет зависеть от того, как проголосуют избиратели, потому что разрыв действительно маленький. Хотя, с другой стороны, все-таки нужно смотреть полные раскладки опросов, которые выкладывают, например, Huffington Post Pollster и Real Clear Politics. Real Clear Politics — более консервативный ресурс.
— И там у них разрыв больше, да?
— Да, больше. Там получается отрыв где-то 2-2,5%. Ну и это все равно мало. Конечно, и выступление директора ФБР сыграло свою роль, и эта новая волна, которая поднялась. Джеймс Коми — республиканец, мы здесь видим, как активно работает фактор партийно-политической борьбы. Но, тем не менее, вся эта кампания показывает, что кандидаты все время идут очень близко друг к другу, именно поэтому эксперты опасаются делать какие-то точные прогнозы, поскольку действительно разрыв небольшой. И здесь вступают в силу различные факторы. Кстати, американские социологи, политологи до сих пор не пришли к единому мнению, это можно проследить и в прессе, действует ли, например, эффект Брэдли со всей очевидностью в этой кампании.
Это ситуация, когда люди говорят то, что опрашивающие хотят от них хотят услышать. Допустим, тот же Дональд Трамп апеллирует к этому эффекту, говорит о том, что многие просто в силу следования политкорректности не хотят открыто заявлять о поддержке, а на самом деле они поддерживают Дональда Трампа. Хотя, например, по моим наблюдениям, все сторонники Дональда Трампа очень громко заявляют о своей поддержке этого кандидата. Но мы не знаем с точностью, действует этот эффект или не действует, и в этом случае результат может оказаться совершенно неожиданным. С другой стороны, кстати, я буквально час назад смотрела Real Clear Politics, и там карта о том, как потенциально могут проголосовать выборщики на данный момент, раскладка достаточно интересная: за Клинтон — 263, за Трампа — 164, и 111 — неопределившиеся.
— Здесь мы видим еще больший разрыв?
— Да, а для победы нужно 270 голосов. И что получается — вот все эти 111 неопределившихся должны проголосовать за Трампа, чтобы теоретически у него был шанс. Но это все социологические опросы, это все предварительные раскладки. Что будет в действительности — посмотрим 8 ноября. Я, кстати, буду в это время в Вашингтоне, буду смотреть непосредственно из Соединенных Штатов Америки. Но на протяжении всех этих выборов, наблюдая за ними, я все-таки все время склонялась в сторону Клинтон. Не потому, что это очень хороший выбор для американцев, — по-моему, уже стало аксиомой, что у американцев плохой выбор в этой избирательной кампании.
— В Америке все говорят, что там «оба хуже».
— Поэтому в этой кампании очень многие голосуют от противного, очень трудно предвосхитить это, но в то же самое время, на мой взгляд, в этих выборах имидж Республиканской партии пострадал больше, чем имидж Демократической партии. Потому что Трамп взорвал Республиканскую партию, и мы видим очень нехарактерное для итоговых этапов избирательной кампании явление, когда представители Республиканской партии призывают не просто не голосовать за Трампа, а голосовать за Клинтон. Это действительно серьезный кризис. И тот же самый Берни Сандерс все-таки сохранил позицию внутрисистемного оппозиционера, то есть он вышел из этой гонки, сыграв очень позитивную роль, то есть как бы реабилитировав социал-демократическую идею и сохранив тот электорат, который бы ушел, если бы он не выдвинул свою кандидатуру. Реально сдвинув Клинтон к центру, даже, может быть, влево, он продолжал действовать и сохранил позицию внутрисистемного оппозиционера. В Республиканской партии, как мы видим, совсем другие расклады.
— Виктория Ивановна, скажите, мне очень нравится вопрос, который очень многие задают: Трамп набирает голоса, или Хиллари теряет голоса?
— Я думаю, происходят колебания. В какой-то момент Клинтон теряет голоса, Трамп чуть продвигается, но разрыв все равно сохраняется, а где-то наоборот происходит, потому что все время наблюдаются колебания. Выборы необычные, выборы говорят о том, что политический истеблишмент действительно оторвался от избирателей. Здесь нужны очень серьезные реформы внутри партии.
— А почему ФБР решилось начать новое расследование именно сейчас, почему ФБР не публикует компромат на Трампа о его связях с Россией?
— Есть очень простой, совершенно очевидный ответ: Джеймс Коми — республиканец. Директор ФБР — республиканец. Это фактор партийной борьбы. Это первое очевидное объяснение, которое приходит на ум.
— Если в 2000 году, помните, когда считался каждый отдельный голос и в конце концов итоги выборов подводил, по-моему, генеральный прокурор, а не те, кто считали на самом деле, то сейчас, получается, директор ФБР решит, кто будет президентом Соединенных Штатов?
— Нет, директор ФБР не может решить этого. Сейчас вообще и со стороны демократов, и даже в лагере республиканцев раздается критика в адрес действий Джеймса Коми, потому что существует The Hatch Act, который запрещает чиновникам использовать свое служебное положение, чтобы влиять на выборы. Тем более до выборов осталось всего ничего. И они пока точно не заявили о том, в чем нарушение. Зато Джеймс Коми уже проинформировал Конгресс. Поэтому последовала очень серьезная критика в адрес его действий. Я не думаю, что решать это будет он, потому что это вмешательство в процесс выборов, это нарушение принципа разделения, взаимодействия властей. И если вы, например, откроете последние публикации, которые сейчас появились в американской прессе, там как раз говорят о том, что здесь есть нарушения тех принципов функционирования власти, которые существуют в Соединенных Штатах.
— Как думаете, это будет трамплином для Трампа, сможет он на этой волне выиграть выборы, сможет пробиться?
— Я уже сказала свое мнение — на мой взгляд, все-таки у Хиллари Клинтон больше шансов, потому что у Демократической партии сохранился определенный имидж и потому что пресса очень активно за нее агитирует. В США наблюдаются совершенно неожиданные проявления симпатии в адрес Клинтон со стороны тех средств массовой информации, которые вообще заявляют о своей независимой позиции, но начинают публикации со слов: «Мы бы сохранили нейтралитет, если бы это не был выбор между Клинтон и Трампом» — в The Atlantic, последняя публикация, которые я видела. И это тоже окажет влияние, но, опять же, хочу повторить, все-таки более или менее результат будет ясен 8 ноября.
Кстати, такие неожиданные выборы уже, если я не ошибаюсь, были в 1948 году, когда Гарри Трумэн победил Томаса Дьюи. Тогда все тоже говорили, что выиграет, скорее, Дьюи, но выиграл Трумэн. Я к чему вспомнила этот пример — к тому, что все-таки еще вступил фактор авторитета партии. Все-таки тогда Демократическая партия сохранила свое единство, она сумела сыграть на своем авторитете — с Демократической партией был связан выход из мирового экономического кризиса, Вторая мировая война и победа в ней. А все-таки Демократическая партия все же в меньшей степени потеряла авторитет в этих выборах, чем Республиканская, и это тоже может сыграть свою роль.