Государство тратит на соцопросы около 6 млрд руб. в год. "Деньги" и проект "Антирутина" проанализировали часть этого госзаказа (на 2,1 млрд) и убедились: это бремя для чиновников и промысел для псевдосоциологов. При этом своей задачи — выяснить реальное мнение граждан — эти расходы не решают.
Настоящая цель многих госзаказов на соцопросы — не выяснить мнение граждан, а повысить уровень одобрения деятельности властей всех уровней
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
Осенью 2014 года МВД заказало через госзакупки за 140 млн руб. очередное исследование общественного мнения о безопасности граждан и деятельности полиции. Тендер N0373100088714000029 выиграл РГСУ, обойдя ВЦИОМ и "Ромир". Неожиданно — ведь нужно было провести опросы граждан во всех регионах страны. Но вуз снизил цену контракта до 105 млн руб., а главное — привлек пул кандидатов и докторов наук. Если в деньгах с РГСУ еще можно было конкурировать ("Ромир" также снизил цену на 25%), то в уровне "остепененности" заявки — нет.
РГСУ сорвал куш: по данным проекта "Антирутина", анализирующего госзакупки на сайте zakupki.gov.ru, у вуза это был самый крупный контракт подобного рода с 2014 года (в разы дороже остальных). Об оплаченном из федерального бюджета социсследовании, результаты которого, как обычно, МВД не предало огласке, никто бы и не вспомнил. Но в сентябре 2016-го на заседании Общественной палаты министерства Алексей Кудрин, глава Комитета гражданских инициатив (КГИ), сообщил о результатах аудита двух неназванных опросов для МВД, проведенного Институтом проблем правоприменения Европейского университета (ИПП ЕУ) в Петербурге. Анализ ответов показал, что опросы, по словам Кудрина, приведенным в протоколе заседания совета МВД, выложенном на сайте ос.мвд.рф, "в большинстве регионов собраны с существенными нарушениями", поэтому "не пригодны для использования и не являются надежными для оценки деятельности МВД".
Три участника рынка социсследований подтвердили "Деньгам", что речь идет об упомянутом госконтракте РГСУ. Представитель университета отрицать это не стал. "Мы опровергаем претензии господина Кудрина и считаем их необоснованными, так как исследование общественного мнения выполнено в полном объеме в соответствии с техническим заданием к государственному контракту от 30 сентября 2014 года N0373100088714000029. Заказчик исполнением контракта полностью удовлетворен и претензий не предъявлял",— сообщил пресс-секретарь РГСУ Антон Бобков.
В этой сделке характерно многое. Закрытость заказчика, когда социсследования не предаются огласке. "Например, много исследований заказывает Минобрнауки, но найти в открытом доступе ничего нельзя",— говорит Игорь Задорин, основатель и глава ЦИРКОНа.
По договору только заказчики могут открыть данные исследования, но они, по словам социолога, делать это не спешат либо часто обнародуют сведения в выгодном для себя виде — сильно сокращенном или даже искаженном. "Госзаказчики часто говорят: мол, наша собственность, как хотим, так и представляем результаты",— отмечает Задорин.
Одна из самых острых проблем на рынке — это закрытость подавляющего числа исследований, что ставит барьер для внешней профессиональной экспертизы
Не желают публичности и некоторые поставщики. "Одна из самых острых проблем на рынке — это закрытость подавляющего числа исследований, что ставит барьер для внешней профессиональной экспертизы",— говорит Задорин.
Оценить качество невозможно также без аудита массива исходных данных, которые не обнародуют и иногда даже уничтожают. Главным же критерием качества социсследования в госзаказе стало полное соответствие отчета техзаданию, что, по словам Дмитрия Рогозина, полевого интервьюера РАНХиГС, толкает на искажение результатов. В настоящем исследовании результаты всегда расходятся с техзаданием.
Другая характерная деталь — отсутствие претензий заказчика, который выступает и приемщиком, а аудит исследований не проводит, так как не хочет, да и не может — нет нужной квалификации. "Проконтролировать качество такого опроса практически невозможно, а если это исследование, не связанное с опросами, то вообще невозможно",— говорит Кирилл Титаев, ведущий научный сотрудник ИПП ЕУ СПб и эксперт КГИ.
Но госзаказ на социсследования до недавних пор активно рос: по оценке Кирилла Родина, директора управления социально-политическими исследованиями ВЦИОМа, в деньгах примерно на 15-20% в год. Задорин отмечает, что такой рост был в 2006-2008 годах: "Последние три года он исчисляется процентами". "Если очень грубо, то госзакупки социсследований я оцениваю в треть всего рынка, то есть больше $100 млн в год",— рассуждает он. С начала нулевых прогресс большой, но результаты исследований мало кого волнуют. В итоге социсследования превратились в индустрию, где главное — выиграть торги.
Оценка рынка
Бронзовый сантехник Степан из Омска, возможно, знает об отношении россиян к качеству услуг ЖКХ больше, чем иные псевдосоциологи
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Проанализировать весь госзаказ на социсследования затруднительно, он может проходить под видом любых закупок. Чтобы понять, кто основные игроки и что заказывают, "Деньги" попросили проект "Антирутина", основываясь на данных сайта zakupki.gov.ru, проанализировать самый массовый канал закупок — опросы общественного мнения. Данные о госконтрактах отбирались по одному основному параметру — "услуги по изучению общественного мнения" (это два кода ОКПД — старый и новый: 73.20.20* и 74.13.12*). За 2014-2016 годы по ним из федерального, региональных, областных и муниципальных бюджетов на опросы потрачено как минимум 2,1 млрд руб.
Есть и другие ОКПД, содержащие контракты на опросы граждан и социсследования, но по этим же кодам проходит масса сделок, имеющих к социсследованиям отдаленное отношение, вроде услуг по "ремонту храмов" или "разработки профстандарта слесаря-сборщика ракетно-космической техники".
Выяснилось, что больше всего госорганы заказали "изучение общественного мнения" в предвыборном 2014 году — на 939 млн руб., на 703 млн руб. в 2015-м, 506 млн руб. с начала 2016-го, но это еще не окончательные данные. Исполнителями этого госзаказа числятся 392 юрлица — социологические и маркетинговые компании, столичные и региональные вузы, 27 индивидуальных предпринимателей. Встречаются случаи, когда фактически один и тот же исполнитель фигурирует под разными именами. Например, ИП и ООО имеют общего директора или владельца. "Так я оптимизирую налоговые расходы,— пояснил один из владельцев соцкомпании в Петербурге, попросивший об анонимности.— У меня проще отчетность, и заказчику часто без разницы, от чьего имени идет исследование".
На первом месте среди поставщиков — НИУ-ВШЭ, выигравший по этим ОКПД с 2014 года контрактов на 167,9 млн руб. (прокомментировать эти данные университет не смог, сославшись на отъезд ответственного за госконтракты). Затем идут ВЦИОМ (125 млн руб.), несколько коммерческих компаний, ФОМ (33 млн руб.). "Левада-центра" в этом списке нет.
Зато в первой десятке PR-агентство "ИМА-Консалтинг" с 12 контрактами на 70 млн руб. (а всего, по данным "Антирутины", у компании с 2014 года 146 госконтрактов на 327 млн руб.). Агентство, чей гендиректор Вартан Саркисов до PR-агентства работал в мэрии Москвы, выполняло контракты на социсследования в основном для правительства столицы и ее муниципалитетов, в частности по "оценке ключевых аспектов сферы ЖКХ" для управ Коньково, Черемушки, Теплый Стан — всего около 15 районов Москвы.
Вообще PR-компаний и компаний консалтинга в социсследованиях по госзаказу много. Это, например, "Технолоджи Системс" (два контракта на 82 млн руб.), "Медиалогия" (106,5 млн), "Апостол" (29,7 млн). Некоторые социологи относятся к этому скептически, другие допускают, что их работа может быть качественной.
Встречаются и сюрпризы: "Газпром промгаз", например, в 2014 году выиграл госконтракт на 47 млн руб., обозначенный как "опрос общественного мнения". В документации пояснялось, что предмет контракта — "корректировка схемы теплоснабжения Москвы". Начальник отдела закупок "Газпром промгаза" Гайк Мовсисян удивился, услышав про соцопросы: "Эту информацию размещает заказчик, на его совести. Может быть, это элементарная небрежность, ошибка". По его словам, такая путаница не может объясняться желанием заказчика отсечь от контракта нежелательного поставщика: "Мне никогда в голову бы не пришло таким образом выбирать своего подрядчика".
Это могло быть простой ошибкой или неграмотностью при размещении госзаказа, но у НПЦ "Развитие города", занимающегося градостроительными программами Москвы, таких "ошибок" за 2014-2016 годы набралось семь — на 142,2 млн руб., благодаря чему организация вышла на второе место в РФ по госзакупкам на "изучение общественного мнения", уступив только НИУ-ВШЭ. "У нас нет соцопросов, мы работаем с органами власти Москвы, помогаем выполнению городских программ,— объясняет начальник отдела госзакупок Сергей Тихомиров.— В таких конкурсах мы не участвуем, мы технари". Услышав номер конкретного контракта 15-70-ГП, он перепроверил его и признал, что инжиниринговые работы по Москве почему-то проходят в госзакупках как социсследования: "Вы нашли ошибку. Ну бывает".
Из 392 поставщиков "услуг по изучению общественного мнения" большинство работают в регионах. Например, у НИЦ "Перспектива" с офисом в Тюмени 30 контрактов на 9,7 млн руб. Директор Виктор Пить подтвердил данные о компании и ее госконтрактах, собранные "Антирутиной": "Мы с госзаказом работаем по всей стране, есть академические исследования, НИР, политические исследования, рейтинги губернаторов, партий, общее социальное самочувствие, этноконфессиональные отношения и отношение к коррупции. Но за последние полгода бюджеты в регионах сократились: денег на исследования нет, заказчики стараются экономить". Денег стало меньше, чем до кризиса, говорит Илья Мельник, глава петербургского Агентства социальной информации (АСИ): "Все сильно ужимают сметы, и, чтобы выиграть, нужно сильно падать в цене". У АСИ за 2014-2016 годы было шесть госзакупок на опросы граждан на 54 млн руб., основная их часть — в 2014-м. "Тогда мы активно работали по предвыборной тематике, исследовали риски обострения ситуации, и деньги на это большие выделяли",— отмечает Мельник.
О чем опросы
Госзаказы на социсследования можно разделить на три уровня: министерства и ведомства, региональные власти и городские, поясняет Кирилл Родин из ВЦИОМа. Региональные и городские опросы и исследования достаются, как правило, местным компаниям, так как денег на это выделяется мало.
По данным исследования Юрия Кайры из РАНХиГС, проанализировавшего госзакупки за 2015 год по поиску "социология", больше всего власти интересует оценка их деятельности. Лотов с таким заказом было 67. Далее идут: социально-политическая ситуация (51 тендер), коррупция (49), межнациональные и межконфессиональные отношения (32), качество гос- и муниципальных услуг (31), наркоситуация (26).
В целом, отмечает Виктор Мельник, есть стабильный запрос на социально-экономические исследования и прогнозирование, мониторинг качества оказания госуслуг. "Есть конъюнктура соцопросов, она связана в том числе с введением различных федеральных программ,— говорит Родин.— Например, была федеральная программа обеспечения безопасности на транспорте. В ее рамках мы тоже проводили исследования".
Виктор Пить отмечает, что в последнее время "проведение соцопросов привязывается к изучению протестной активности из-за ухудшения уровня жизни". При этом интерпретацией полученных данных, по его словам, занимается заказчик.
Чиновники заказывают опросы в первую очередь из-за сложившегося канона — так положено, отмечает Игорь Задорин из ЦИРКОНа. В бюджетном кодексе, напоминают собеседники "Денег", еще в 1998 году появились минимальные социальные стандарты, на основе которых должны были выстраиваться все остальные бюджетные показатели. Но эта идея умерла. Потом регионы и правительство занимали в банках за рубежом, и по условиям займов нужно было мониторить социально-экономические настроения. Потом в правительстве появилась процедура так называемого партиципаторного бюджета как механизма прямого участия граждан в жизни государства, когда законодатели и исполнители интересуются: "а может, мы спросим народ?". К тому же чиновники вслед за президентом РФ стали ссылаться на опросы.
Но на деле это "позволяет скидывать с себя ответственность, размывать ее", сказал один из собеседников "Денег", почему-то попросивший не упоминать его имени. Удобно.
"Еще большой вопрос, служит ли информация социсследований для принятия решений. В целом ответ отрицательный",— констатирует глава ЦИРКОНа. Если итоги социсследований и учитываются, то по большей части в информационной политике, говорит он, а не для того, чтобы отменить или скорректировать решение: "То есть для того, чтобы изменить отношение к решениям, а не сами решения, вызванные интересами различных элитных групп. Это на любом уровне".
Получается, что опросы стали инструментом манипулирования. "Госорганы получают ровно то, что им требуется,— сконструированный социальный мир лояльных граждан",— говорит Дмитрий Рогозин. В выигрыше, но только денежном, "промысловики": они лишь следуют заказу на социсследования.