До последнего времени в нашей стране официально сосуществовали две системы начального образования — трехлетняя и четырехлетняя. Если родители хотели отдать ребенка в школу с шести лет, они выбирали программу "1-4", родители же семилетних первоклассников — программу "1-3". В прошлом году трехлетнюю систему отменили, так что теперь любой первоклассник пробудет в начальной школе четыре года. Большинство родителей воспринимает это решение как сигнал к тому, чтобы отдавать в школу с шести лет всех детей — независимо от их способностей и здоровья.
 |
Многие родители задают себе и прямой вопрос: с какого возраста лучше учить ребенка? С одной стороны, физически зрелый семилетний ребенок способен выдерживать 45-минутные уроки, концентрировать внимание, выполнять задания учителя. С другой стороны, шестилетний ребенок — существо крайне любознательное, живое, ему уже надоело в детском саду вырезать из бумаги кружочки и спать в тихий час. А если вдобавок он уже умеет читать и писать, что ему делать в детском саду? Пусть лучше учится, развивается, а иначе интерес к учебе угаснет, ребенок "перегорит".
"Мы рискуем получить больную нацию"
Еще 20 лет назад в Советском Союзе рассматривалась идея перехода на массовое обучение с шести лет. Тогда было проведено широкомасштабное исследование, в котором участвовали педагоги, психологи, педиатры, гигиенисты. Их вывод был таков: массовое обучение с шести лет традиционными школьными методами представляет опасность для физического и психического здоровья детей. В чем эта опасность?
Тщательные медицинские наблюдения показали, что к семи годам дети, обучавшиеся с шести лет в школе, начинают отставать в физическом и психическом развитии от своих сверстников, посещавших детский сад. У них в два раза чаще встречались отклонения в работе сердечно-сосудистой системы, характерные для утомления: повышение артериального давления и снижение частоты сердечных сокращений. К концу второго года обучения с шести лет (соответственно — к концу первого года обучения с семи лет) семилетки опережали шестилеток в умственной работоспособности.
По словам одной из участниц этого исследования — профессора Марианеллы Кольцовой, руководителя лаборатории высшей нервной деятельности детей дошкольного возраста НИИ физиологии детей и подростков, в конце 70-х годов идея начинать обучение в шесть лет проводилась в жизнь очень энергично: "В нашем институте сперва многие отнеслись к этой идее положительно. Потом оказалось, что очень многие дети не справляются с темпом обучения, несмотря на то что и уроки были укороченные, и велись они по возможности в адаптированной к возрасту форме. Но все-таки дети не справлялись, и в первом же классе отмечалась явная невротизация ребятишек, причем не только шестилеток, но и детей в возрасте более шести с половиной лет".
Психологическое обследование шестилетних первоклассников показало, что они отличались от своих сверстников, посещавших детский сад, повышенной тревожностью, низкой самооценкой и полной утратой спонтанной творческой активности, выражающейся у нормального ребенка в желании что-то нарисовать или смастерить. Это было прямым следствием жесткой системы школьного преподавания с обязательными заданиями, оценками и контролем успеваемости.
В прошлом году группа психологов, педагогов и медиков, работающих в области образования, написала открытое письмо министру образования Владимиру Филиппову, в котором говорится: "Последние медико-психологические исследования показывают, что подавляющее большинство современных шестилетних детей (около 80%) оказываются неготовыми к школьным формам обучения. У шестилеток в школе в два раза чаще, чем в детском саду, наблюдаются невротические реакции, нарушения зрения, различные психосоматические расстройства (бронхиальная астма, нейродермит, энурез, заболевания пищеварительной системы и т. п.). У них отмечается наиболее высокий уровень школьной тревожности. Все это не только приводит к трудностям в обучении шестилетних детей, но и разрушает их здоровье. Если же произойдет массовый переход к обучению в школе с шести лет, мы рискуем получить больную нацию". Письмо подписали 45 именитых ученых, в том числе директор Психологического института РАО В. В. Рубцов, директор Института педагогических инноваций РАО В. И. Слободчиков, директор НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков РАМН В. Р. Кучма, директор Центра социологии образования РАО В. В. Собкин, академики РАО И. В. Дубровина, В. П. Зинченко и другие.
Гадание на спичках
Озабоченность российских ученых кажется обоснованной. Но тогда почему же в большинстве цивилизованных стран принято отдавать детей в школу с шести, а то и с пяти лет? Именно на этот опыт и ссылаются многие сторонники раннего обучения. Они опираются на данные международных сравнительных исследований, проведенных в 46 странах мира. В 34 странах обучение в школе начинается с шести лет, в десяти — с семи, и только две страны (Россия и Швейцария) имеют два потока детей, начинающих обучение с шести и семи лет. Продолжительность обучения в начальной школе составляет четыре года в Литве, Румынии, Латвии, Словении, Австрии, Болгарии и Германии. В остальных этот срок больше.
Все это, разумеется, правда. Но ведь то, что в США и странах Евросоюза называют школой для детей пяти--семи лет, у нас называется детским садом. Содержание обучения наших дошкольников соответствует примерно тому, что изучают дети во втором-третьем классах европейской начальной школы. Причем формы обучения в начальной школе на Западе существенно отличаются от традиционной школьной системы: никаких оценок, никакого сидения за партами, свободное общение с учителем-воспитателем, игры, сказки, песенки. Дети рисуют, лежа на полу, отвечают на вопросы, расположившись на коврике вокруг учительницы. А у нас даже воспитательница детского сада никогда не уронит себя до того, чтобы поиграть, пошалить и повозиться с детьми. В западной школе основная задача воспитателя — организовать игру, в которую детям было бы интересно играть и в которой они могли бы по ходу дела, без особого напряжения усваивать какие-то полезные сведения.
Наша школа, даже самая передовая и самая что ни на есть элитная,— это четкая иерархическая структура вроде армейской, где главное — беспрекословное выполнение заданий учителя. Воспитатель в детском саду не слишком озабочен образовательными программами. А для учителя результат его обучающей деятельности — неотъемлемая часть профессионального имиджа. Высокий темп работы, требовательность, настойчивость — стиль школьной жизни. Быть в России учеником — значит безоговорочно подчинить себя воле другого человека, выполнять любые, даже неинтересные, даже противные задания, которые задает чужой взрослый. Практически в любом первом классе треть детей способна выполнить эти требования. Остальным, в первую очередь шестилеткам, достается роль аутсайдеров.
В свое время известный детский психолог Даниил Эльконин предложил остроумный тест на готовность к школе. Перед ребенком выкладывалась куча спичек. Экспериментатор просил брать их по одной и перекладывать в другое место. Правила были нарочито обессмыслены. Одни дети выполняли эту работу скрупулезно, тщательно, отдавая ей довольно много времени (иногда час). Они готовы к поступлению в школу. Другие дети некоторое время перекладывали спички, а потом начинали из них что-то строить. Третьи привносили в этот монотонный труд свою собственную задачу. Детям из второй и третьей группы будет трудно угодить учителю, который требует, чтобы поля в тетрадке занимали ровно пять клеточек, а расстояние между классной и домашней работой — две клеточки. То есть готовность к школе предполагает не столько умение читать и считать, сколько умение подчиняться правилам и усвоение социальной роли ученика.
О пользе игры
Освоение социальных правил и ролей обычно происходит не в процессе учебной деятельности, а в ходе игры. И психологи, возражающие против слишком раннего начала школьного обучения, беспокоятся не только о физических и умственных нагрузках ребенка, но и о том, что ребенок лишается очень важной стадии в своем развитии — стадии ролевых игр. Когда родители, торопясь отдать ребенка в школу, говорят, что в детском саду он ничего не делает, бездельничает, они ошибаются. Ребенок шести лет, который не пишет в прописи буквы и не складывает палочки, занят очень важным делом: он играет. В магазин, в доктора, в ту же школу, в дочки-матери, в войну... Все это ролевые игры, развивающие воображение, умение подчиняться правилам, формирующие социальные навыки и способность к самооценке.
Школа резко сужает мир детской игры. А чем дольше сохранится пространство игры, тем лучше для развития ребенка. Игра формирует в человеке практически все, что нужно для его дальнейшего развития и нормальной жизни: от демократического сознания до учебных навыков. Причем происходит все это ненасильственно, без прямого указания, без ограничения свободы действий ребенка. Этой возможности потом уже не вернуть, она невосполнима.
Доцент МГППИ Елена Бугрименко, создатель оригинальной методики обучения чтению и автор книги для родителей "Чтение без принуждения", считает, что шестилетние дети могут и должны учиться, но не за счет других занятий, в которых формируются воображение, пространственное мышление, координация движений: "Шестилетних детей нельзя 'приковывать' к письменному столу. Они должны играть, рисовать, лепить, двигаться. У многих детей, которых отдают в школу с шести лет, еще не развита моторика, тактильная чувствительность, координация зрительно-моторных полей. Родители, научив таких детей читать и писать, считают их готовыми к школе. Но это псевдоготовность. Таким детям обучение дается ценой огромных усилий... Посмотрите, что творят шестилетние дети на переменах: они за пять минут успевают выстроить целый игровой мир. Чувствуется, что они не доиграли, что их спонтанная деятельность искусственно прервана. В игре важна свобода пробования, право на ошибку. А в школе ошибаться нельзя. Отсюда — повышенная школьная тревожность, стремление во что бы то ни стало сделать правильно".
У родителей есть выбор
Если бы школа не была так ориентирована на классно-урочную систему, на подчинение, на механическое воспроизведение заданного, то в нее можно было бы отдать и четырехлетнего ребенка. Но тогда там для ребенка (если это разумная школа) будет организована не начальная школа, а хороший детский сад. А назвать его можно как угодно. Кстати, в уже цитировавшемся открытом письме министру образования говорится о том, что фактически в России уже реально существует 12-13-летнее образование. Имеется в виду дошкольное образование в детском саду. И хотя система детских садов советского образца тоже не подарок, ее постепенное разрушение и насильственное заталкивание детей в школу не сулят ничего хорошего. Нельзя поддаваться давлению небогатого государства, которому содержание ребенка в детском саду обходится в пять раз дороже, чем в школе,— поэтому оно и стремится как можно скорее от него избавиться, стараясь заручиться поддержкой родителей. Но их-то, если взглянуть на дело трезво, ничто и никто не заставляет калечить детей. И если уж нет возможности выбирать, сколько лет учиться вашему ребенку, так хотя бы не стремитесь отдавать ребенка в школу непременно с шести лет.
АННА ФЕНЬКО
|
|
|
