Сегодня утром в Спасо-Хаусе — резиденции посла США в Москве — состоялся прием в честь американских выборов. Пока на экранах мониторов показывали предварительные результаты голосования, американский посол ДЖОН ТЕФФТ объяснял корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, какими будут отношения между Москвой и Вашингтоном при новом президенте США.
Посол США в России Джон Теффт
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
— Вы голосовали?
— Да, я голосовал: сделал это примерно месяц назад. У нас есть специальная процедура голосования для американских граждан, находящихся за пределами страны. Я являюсь резидентом штата Виргиния: у меня там дом, и обычно я, когда нахожусь в США, голосую в соседней школе. Но на сей раз я голосовал из Москвы: мне прислали специальный бюллетень, я его заполнил и попросил бывшего посла США в России Джона Байерли, который недавно был в Москве, опустить мой бюллетень в почтовый ящик в США.
— Вы голосовали за Хиллари Клинтон или за Дональда Трампа?
— Я не могу об этом говорить. Предполагается, что я, как дипломат, не принимаю публично чью-то сторону.
— В своей речи сегодня вы говорили о «великом американском демократическом эксперименте». Вас удивил результат голосования?
— Не хочу, чтобы это прозвучало глупо, но на самом деле я не очень удивлен. Как известно, предварительные опросы часто бывают не совсем точными. Моя жена Мариэлла — специалист по статистике, и она об этом всегда говорит. Если вы опрашиваете тысячу человек, а потом экстраполируете эти данные на целый штат, то не стоит потом удивляться, что итоговые результаты будут несколько иными. Тут очень легко ошибиться.
Вообще, результаты выборов в США нередко кажутся неожиданными: я вспоминаю победу Рональда Рейгана в 1980 году. Но когда анализируешь ситуацию спустя годы, то понимаешь, что такой исход имел свои причины. Иногда избиратели просто исходят из того, что определенная партия — в данном случае Демократическая — уже провела два срока у власти и теперь стоит попробовать кого-то другого.
Если посмотреть на историю США последних 50–60 лет, то вы увидите, что демократы и республиканцы постоянно менялись местами.
— В своей речи вы также сказали, что голосуете уже на протяжении 40 лет, то есть это не самый неожиданный исход выборов для вас?
— В чем-то результаты действительно неожиданные, но давайте не будем делать далеко идущих выводов, пока все голоса не подсчитаны. Впрочем… моя жена из Канзаса, а я из Висконсина, и мы очень тесно связаны с этими регионами, а не только с Вашингтоном, Нью-Йорком или Лос-Анджелесом. И многие считают, что именно там живут «настоящие американцы», которые сделали свой выбор. Я же полностью поддерживаю президента Барака Обаму, который сказал вчера вечером: что бы ни произошло, солнце все равно взойдет над Америкой.
— А над российско-американскими отношениями оно взойдет?
— Я не знаю. Прежде всего не надо забывать, что у президента Обамы есть еще три месяца. В это время продолжатся контакты по Украине по линии Нуланд—Сурков, кроме того, мы будем продолжать поддерживать «нормандский формат». Никуда не денется и сирийская проблема — здесь разрешения требует целый ряд сложных вопросов: от ситуации в Алеппо до процесса политического примирения.
— Но с приходом Дональда Трампа эти вопросы станет легче решать?
— Не могу сказать. Как мы говорим по-английски, для танго нужны двое.
— А как исход выборов повлияет на ваше будущее? Ведь вы являетесь назначенцем уходящего президента-демократа.
— Как правило, все послы направляют в Вашингтон прошение об отставке. И новый президент либо переподтверждает их полномочия, либо сменяет их. В большинстве случаев карьерные дипломаты — а я карьерный дипломат — остаются на своем месте как минимум на три года. В случае же, если меня отзовут, я вернусь на пенсию и у меня будет возможность больше времени проводить со своими внучками. (Смеется) Но пока я работаю здесь.
— Вы уже дали понять, что в ближайшие три месяца российско-американские контакты в разных сферах продолжатся. Предполагается, что в ближайшие дни в Женеве пройдут важные переговоры о будущем Договора о ракетах средней и малой дальности. Ожидаете ли вы прорыва от этих переговоров?
— Я не уверен, что прорыв — это то, на что стоит настраиваться, но мы очень хотели бы, чтобы этот вопрос решился. Мы эту тему обсуждаем уже очень давно. С нашей точки зрения, мяч здесь на российской стороне.