|
Театр без маски |
 |
| Спектакли Петра Фоменко (в этом году "Война и мир") регулярно попадают в шорт-листы "Золотой маски". Именно ради поощрения таких режиссеров когда-то премия и замышлялась |
Без идеи все-таки не обойтись. Если уподобить деньги лошади, а идею — телеге, то фестиваль — тот самый случай, когда надо нарушать законы логики и ставить телегу впереди. Семь лет назад руководителям Союза театральных деятелей России пришло в голову, что для поднятия престижа театрального искусства неплохо было бы обзавестись собственной профессиональной премией. Неплохо было бы свозить в Москву все лучшие российские спектакли прошлого сезона, а потом определять лучших из лучших (по гамбургскому счету, разумеется) и вручать им награды.
Сам Союз театральных деятелей тогда еле-еле сводил концы с концами. Его недвижимость была уже наполовину распродана, принадлежащие ему косметические фабрички не выдерживали конкуренции с нагрянувшим импортом. Да и сам российский театр находился не в лучшем положении — большинство театральных залов были по вечерам полупусты. Многие бывшие зрители зарабатывали к тому времени большие деньги, но вовсе не собирались дарить часть заработанного храмам искусства. Власти поговаривали о закрытии этих храмов и на идею устроить всероссийскую театральную премию смотрели пустыми глазами.
Что делать в ситуации, когда непрактичные культуртрегеры бессильны, а удачливым менеджерам не до муз? Очень просто — надо найти такого менеджера, у которого есть (или еще не исчезли) культуртрегерские амбиции. Эдуард Бояков, бывший журналист и завлит Воронежского ТЮЗа, к этому времени успел не только стать топ-менеджером крупной компании, но и затосковать по сцене. Именно его авторы красивой идеи "Золотой маски" позвали стать ее директором. Выделили маленькую комнатку в самом конце известного на всю театральную Москву коридора на втором этаже СТД и забыли.
"Я тогда просто блефовал,— вспоминает сегодня Эдуард Бояков.— Пришел в 'Би Лайн' и сказал, что у меня уже есть деньги от 'Аристона'. Потом отправился в 'Аристон' и наврал, что меня поддерживает московское правительство. В правительстве, в свою очередь, пришлось сказать, что спонсоры уже поддержали и от города нужна теперь самая малость". Так ходил по кругу, так и наскреб. Бюджет первой "Золотой маски" составил около $100 тыс. Фестиваль имел немалый успех, на него обратили внимание, а после церемонии награждения лауреатов к директору подошел Михаил Швыдкой, бывший тогда заместителем министра культуры, и порекомендовал написать письмо с просьбой о господдержке.
На этом основании господин Бояков вывел один из главных законов доставания денег на культуру: каждый, у кого просятся средства, должен быть уверен в том, что главные деньги дал уже кто-то другой, а эти нужны только для того, чтобы и без того состоявшееся дело обрело дополнительный лоск. Никто не хочет брать на себя весь груз ответственности за мероприятие, а вот упустить возможность присоседиться к тому, что уже поддержали другие — а вдруг это и вправду нечто стоящее,— не захочется многим из тех, у кого есть свободные средства.
 |
| Директор "Золотой маски" Эдуард Бояков ждет новых налоговых законов от правительства и честности от СМИ |
Впрочем, это относится не только к частным "донорам", но и к государственным институциям. Так что сегодня ответить на вопрос, что для чего в случае театрального фестиваля является более сильным магнитом — госденьги для частных или наоборот, невозможно. Вот на кого эти магниты теперь не действуют совершенно, так это на зарубежные фонды, например на Фонд Сороса. "Золотая маска", как и многие другие российские фестивали, за прошедшие годы доила соросовских коров как могла. Заявки на гранты писались одна за другой (ведь размер одного гранта не превышал, как правило, $10 тыс.), и было года два-три назад такое время, когда без имени Сороса не обходился ни один внятный фестивальный проект. Но сегодня соросовский ручеек, во-первых, обмелел, а во-вторых, течет на другие поля — орошает социальные и медицинские программы.
Но для "Золотой маски" эта потеря не слишком заметна. Восьмой фестиваль дирекция премии встречает в просторном офисе, с большим штатом и огромным количеством амбициозных проектов, многие из которых уже собственно к конкурсу и фестивалю отношения не имеют. Вот уже несколько лет финансирование "Маски" складывается из трех соизмеримых частей: московские деньги, министерские и спонсорские. Общий бюджет фестиваля, который продолжается почти три недели и на который съезжаются самые разные театры — от гигантского театра-империи Валерия Гергиева до крохотного кукольного театрика из Абакана, составляет $800 тыс. Из них чуть больше 40% ($350 тыс.) составляет доля спонсоров.
 |
| Среди всех спектаклей, выдвинутых на "Золотую маску", мхатовский "Номер 13" — самый коммерчески успешный. Цена хорошего билета у спекулянтов доходит до $100 |
Господин Бояков связывает это с тем, что многие компании, работающие на потребительском рынке, увидели в театральной аудитории своих потенциальных клиентов, и приводит в пример фирму Altero, производящую подсолнечное масло. Она сама нашла "Маску" и сама предложила помощь. Кстати, наблюдения за отечественной ситуацией свидетельствуют, что наши организаторы культурных мероприятий по традиции ищут спонсоров исключительно в банковской среде, в то время как мировая практика показывает не меньшую спонсорскую активность розничных сетей. Последние у нас еще не привыкли поддерживать культурные мероприятия, а если и делают это, то "по бартеру" — скажем, наливают в фойе перед спектаклем свою продукцию.
Иностранные фирмы, уверяет продюсер фестиваля, идут на спонсорство охотнее отечественных. Вернее сказать, их капитал относится к этому делу более прагматично, а наш — более романтично. Это еще не закон, но уже сложившаяся закономерность. На вопрос о дальнейших резервах спонсорства господин Бояков дает два ответа — один очевидный и один неожиданный. Первый касается налоговых льгот, и об этом уже написаны километры статей. Второй заключается в честности СМИ. "До тех пор,—
 |
| Балет Мариинского театра "Щелкунчик" будет показан в помещении Большого театра. Дирекция "Золотой маски" получила главную сцену страны практически даром |
Есть все-таки и еще один резерв — просто любовь к театру. Известно, что из нынешнего фестивального бюджета четверть средств (около $200 тыс.) будет затрачена на гастроли Мариинского театра. Сумма эта могла бы быть еще больше — из-за аренды. Ведь нигде, кроме как в Большом театре, Валерий Гергиев дирижировать спектаклями не соглашается: статус ронять нельзя. Но если с посторонних арендаторов дирекция Большого берет примерно $50 тыс. за вечер, то "Золотая маска" платит намного меньше. В этом году Большой отдается на пять дней — две оперы и два балета из Мариинки плюс финальная церемония 15 апреля. "Мы платим просто смешные деньги",— довольно улыбается Эдуард Бояков. Это оказывается единственной цифрой, которую он не хочет назвать: боится опозорить директора Большого театра Анатолия Иксанова. Но зачем господину Иксанову проявлять такую благотворительность? Оказывается, ему нравится, что "Золотая маска" укрепляет единство театрального пространства России и продолжает привлекать зрителей к театру как таковому. Театр становится престижным современным культурным институтом.
Так что бюджет бюджетом, спонсоры спонсорами, но без высокой идеи даже сегодня никуда.
РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ