Владимир Путин в послании Федеральному собранию сообщил о подписании 1 декабря указа о Стратегии научно-технологического развития (НТР). Этот программный документ в «периметре» Стратегии долгосрочного развития РФ создавался при активном участии Центра стратегических разработок. Национальная технологическая инициатива, продвигаемая помощником президента Андреем Белоусовым, будет рассматриваться как один из инструментов этой стратегии, с представлениями РАН в вопросах НТР указ имеет относительно немного общего. Хотя работа команды Алексея Кудрина в ЦСР в послании прямо не упоминалась, сообщение об указе было единственной формальной новостью президентского послания.
Председатель совета Центра стратегических разработок Алексей Кудрин
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Владимир Путин подписал указ, формализующий Стратегию научно-технологического развития РФ. Подготовленное при участии ЦСР описание подходов государства к научно-технологическому развитию (НТР), по словам одного из авторов, вице-президента центра Владимира Княгинина, «входит в периметр документов, включающий стратегию долгосрочного развития РФ (эту работу координирует Алексей Кудрин) и стратегию национальной безопасности». Документ предлагает широкий взгляд на НТР, описывая принципы, приоритеты, основные направления и меры госполитики в этой области вне сколько-нибудь обязывающей детализации того, что именно предлагается развивать и на поиск решений каких задач ориентирован предлагаемый метод. Этим документ отличается от подхода Национальной технологической инициативы, фиксирующей приоритетные направления развития будущих технологий и способы их поддержки.
Постановку целей НТР ЦСР предлагает искать «в документах стратегического планирования в рамках целеполагания на федеральном уровне», принципиально определяя их как «большие вызовы» — сочетания «проблем, угроз и возможностей», которые не решаются простым увеличением ресурсного обеспечения. Среди типичных вызовов перечислены исчерпание сырьевой модели роста экономики РФ, старение населения, экологические проблемы, вопросы продовольственной безопасности, глобальные изменения энергетики и необходимость эффективного освоения и использования территории страны. Также в перечень входят внешние угрозы национальной безопасности (новые войны из-за роста конкуренции в мире).
При анализе исторических обстоятельств, в которых находится наука в РФ, выделяются два этапа — адаптация к рыночной экономике и переход к инновационной экономике с начала 2000-х годов. В итоге РФ сохранила потенциал в фундаментальной науке, наличие сотен научных и образовательных центров и относительно молодой персонал, который в них занят: с 2004 года на волне инициированной Дмитрием Медведевым инновационной активности численность научных работников моложе 39 лет выросла на 30%. Однако направления исследований часто «актуальны для последних десятилетий прошлого века», наука и образование «сконцентрированы в нескольких регионах», а Россия выступает донором человеческого капитала для мировой науки — ее собственная экономика «невосприимчива к инновациям» и препятствует их практическому применению.
Госинвестиции в науку «обеспечивают рост конкурентоспособности других экономик», и это создает риски отставания и угрозы национальной безопасности. «Это одна из самых серьезных проблем,— констатирует Владимир Княгинин.— Действие предыдущей стратегии “Навыки и технологии” закончилось в 2015 году, она делала ставку на университетскую науку и инновационную инфраструктуру и заметно их поддержала, но встает вопрос о том, как будет использован этот потенциал. В мире происходит резкое сокращение времени между получением знаний и созданием технологий на их почве. Нам надо также готовиться к эшелонированию инвестиций в НИОКР, когда на ранних этапах в широкий спектр исследований вкладывается государство, а в стадии высокой степени готовности технологий и прототипов — в основном бизнес».
Стратегия предлагает РФ выйти на рынок технологий, продуктов и услуг, востребованных как внутри, так и извне. Перечень наиболее интересных в этом смысле рынков включает цифровые производственные технологии, роботизированные системы, новые материалы и способы конструирования, обработку big data, экологически чистые энергетику и сельское хозяйство, персонализированную медицину и высокотехнологичное здравоохранение. Одним из инструментов стратегия называет НТИ. Выделена и необходимость поддержки чистой фундаментальной науки — она, в частности, является способом обеспечить национальную безопасность и способность страны реагировать на новые, сейчас неизвестные «большие вызовы».
Документ по сути упоминает единственный сценарий развития науки в РФ –– опережающее повышение расходов на нее до уровня стран-лидеров для построения целостной национальной инновационной системы. Вариант импорта технологий и фрагментарного развития второстепенных исследований в тексте упоминается только для того, чтобы отметить его неприемлемость. Вопросы ресурсного обеспечения инвестиций детально не рассматриваются: эти темы стратегия относит к компетенции правительства и президентского совета по науке и образованию, которым и предстоит разработать план ее реализации. Узловые этапы этого процесса — создание в 2017–1019 годах механизмов гармонизации НТР, запуск долгосрочных научных проектов в рамках «больших вызовов» и завершение создания целостной системы воспроизводства научных кадров. В 2020–2025 годах это должно дать «новые технологические решения на основе природоподобных технологий», тогда же начнется переход к активной коммерциализации НИОКР, создание новых продуктов и услуг и рост их экспорта.
Чтобы сделать стратегию жизнеспособной, придется дифференцировать уровни принятия решений, отмечает господин Княгинин: на уровень президента было бы правильным выносить вопросы «больших вызовов», в правительство — административные, научным и экспертным их сопровождением могли бы заниматься РАН и Минобрнауки. Исполнителям предстоит «расшить» узкие места системы: так, если РАН выступает и исполнителем, и экспертом исследований, неизбежен конфликт интересов. «Отдельный блок проблем — “приемка” результатов государством: в управлении интеллектуальной собственностью достигнут некоторый прогресс и все чаще применяется субсидирование исследований вместо прямого госзаказа, но остается достаточно вопросов»,— говорит эксперт.