Дума приняла во втором чтении поправки в закон о Центробанке, ярый спор вокруг которых месяц назад стал поводом для отставки Виктора Геращенко. Вчера без скандала тоже не обошлось. Принятые Думой поправки не нравятся ни правительству, ни новому председателю ЦБ. Они будут настаивать на возвращении поправок во второе чтение. Это вряд ли окажется сложным — Дума вчера так отредактировала закон о ЦБ, что банк остался без органов управления.
Вчерашнее заседание началось мирно. Один из инициаторов поправок, устанавливающих подконтрольность ЦБ парламенту и правительству прежде всего в его расходах, Михаил Задорнов, сообщил, что банковский и бюджетный комитеты поправки с правительством согласовали и законопроект можно принимать. Но тут зампред банковского комитета Павел Медведев — сторонник нынешней почти ничем не ограниченной независимости ЦБ — заявил: "Поправки — это очень плохой подарок новому председателю ЦБ". Господина Медведева поддержали другие сторонники независимости ЦБ. Бывший советский премьер Николай Рыжков поставил вопрос ребром: "11-я статья проекта нарушает Конституцию: Национальный банковский совет не может быть органом управления ЦБ. В ЦБ не может быть двоевластия!"
Напомним, авторы поправок решили передать часть нынешних функций совета директоров ЦБ Национальному банковскому совету (НБС), который ныне является консультативным органом. Речь, в частности, идет об утверждении расходов ЦБ на зарплату и капвложения. При этом состав НБС было предложено коренным образом изменить: вместо шести депутатов и шести представителей ЦБ — по три представителя президента, правительства и Думы, два от Совета федерации и, наконец, сам председатель ЦБ, который не обязательно будет его председателем. Наконец, меняется и статус НБС: из консультативного органа он превращается в орган управления наряду с советом директоров и председателем ЦБ. Последнюю метаморфозу Николай Рыжков и назвал неконституционной. Так же считал и Виктор Геращенко."Я разделяю опасения о деструктивной деятельности НБС по отношению к ЦБ",— заявил Адриан Пузановский. Он напомнил депутатам, что ЦБ по действующему закону подотчетен Думе, а теперь "они сами устраивают обрезание своих конституционных полномочий", потому что "по законам Паркинсона этот новый орган скоро вообще устранит Думу от контроля за ЦБ". Против включения НБС в органы управления ЦБ высказался и председатель бюджетного комитета Александр Жуков. Наконец, свое слово сказал и министр финансов Алексей Кудрин: "НБС не должен быть органом управления — это позиция правительства и ЦБ".
Михаил Задорнов пытался защищаться: "Речь идет о том, чтобы несколько человек в совете директоров не принимали решения, как распоряжаться миллиардами долларов. Вот в 2000 году ЦБ сформировал свои резервы в 34 млрд рублей. В итоге 17 млрд рублей вместо бюджета оказались в фондах ЦБ". Названные суммы возымели действие, и в течение часа депутаты поддержали еще несколько поправок, против которых выступало правительство: разрешили НБС утверждать годовую финансовую отчетность ЦБ и представлять отчет ЦБ в Думу, решать вопросы, связанные с участием ЦБ в капиталах других банков, и утверждать для ЦБ правила бухгалтерского учета и отчетности. Дума увеличила состав НБС до 13 человек. За счет еще одного, четвертого представителя Думы. Из ключевых предложений правительства было поддержано лишь одно — выход ЦБ из капитала Внешторгбанка в январе не 2005, а 2003 года.
Тем не менее после целого дня дебатов правительству удалось вернуть дискуссию к вопросу об НБС как органе управления ЦБ. В итоге депутаты вообще исключили из закона статью 11 об органах управления ЦБ. В таком виде законопроект был принят во втором чтении. Этот казус подтолкнул правительство к тому, чтобы не сдаваться. Алексей Кудрин заявил, что "поставит вопрос о возврате проекта во второе чтение", поскольку он "требует серьезной доработки".
Новый председатель ЦБ Сергей Игнатьев вчера отмалчивался. А на прямые вопросы, не являются ли попытки правительства и ЦБ смягчить закон в части увеличения подконтрольности и прозрачности банка следствием назначения его самого — бывшего автора части поправок — на пост председателя ЦБ, мрачно отвечал: "Это нехороший вопрос".
ИРИНА Ъ-ГРАНИК