Актриса драмы и трагедии

Юлия Ларина изучила биографию Каролы Неер — звезды немецкой сцены, умершей в ГУЛАГе

В Германии вышла книга о судьбе эмигрировавшей в СССР немецкой актрисы Каролы Неер

Актриса Карола Неер оставила след в литературных произведениях: Бертольт Брехт специально для нее написал роль в пьесе "Святая Иоанна скотобоен", Евгения Гинзбург описывает в "Крутом маршруте" встречу с ней в Бутырской тюрьме. Остался след и в "Огоньке" — здесь Неер опубликовала последние свои тексты.

Но в этой истории важно не только то, кто что писал, а также и то, кто что подписывал. В 1934 году, уже находясь в эмиграции в СССР, актриса Карола Неер вместе с Генрихом Манном, Лионом Фейхтвангером и другими подписала воззвание Коммунистической партии Германии (КПГ) против присоединения Гитлером Саарской области, за что ее лишили немецкого гражданства. Сорок лет спустя многие известные деятели ФРГ, включая Вилли Брандта, подписали обращение к Брежневу, чтобы из СССР выпустили сына Каролы Неер, Георга, родившегося в Москве в 1934-м.

Драматическая история немецкой актрисы и ее семьи подробно рассказывается в подготовленной международным "Мемориалом" и вышедшей в издательстве Lukas Verlag на немецком языке книге "Карола Неер. Звезда сцены, умершая в ГУЛАГе".

Жизнь в искусстве

"Карола Неер — воплощение нового типа работника сцены, который одновременно является актером, певцом, художником и драматургом,— писал в марте 1936 года в "Огоньке" политэмигрант, актер Александр Гранах.— Карола Неер — типичная представительница того авангарда в театре, который сознательно оставил старый путь одной лишь игры и взял на себя ответственность за все. Не случайно поэтому ни один актер, ни одна актриса не могут так, как она, играть Берта Брехта".

С Бертольтом Брехтом Карола Неер познакомилась в 1922 году. Он считал ее великой актрисой. В 1929-м, когда Брехт сообщил ей, что женился, она ударила его им же подаренным букетом. Но, как сказано в книге, "ей важнее была работа с ним".

Тогда, в 1929-м, Неер уже год была вдовой. Ее муж, поэт и драматург Альфред Геншке, известный под псевдонимом Клабунд, умер в 38 лет. Он тоже писал для нее пьесы. Неер была прежде всего театральной актрисой. Снялась она лишь в трех фильмах, в том числе, как и на сцене, сыграла Полли Пичем в экранизации "Трехгрошовой оперы" Брехта. Но все это — до эмиграции.

Актриса не была членом Компартии Германии, но симпатизировала ей. Способствовали этому и ее отношения с мужчинами: с дирижером Германом Шерхеном, увлекавшимся марксизмом, и позже, когда она начала посещать курсы русского языка при Марксистской рабочей школе,— с преподавателем коммунистом Анатолем Беккером. По профессии он был инженером, происходил из Бессарабии и знал русский. Вместе с ним в 1933-м она сначала уезжает в Прагу, а затем в Москву.

Из Германии 1930-х эмигрировали большей частью евреи и коммунисты. В 1936-м в Советском Союзе насчитывалось около 4 тысяч немецких политэмигрантов, среди них — 75 писателей и деятелей искусства. Большая глава книги о Кароле Неер посвящена тому, в каких условиях жили и работали немецкие эмигранты в СССР, какая атмосфера царила в их кругах.

Свой успех в Веймарской Республике у Каролы Неер не было шанса повторить в Советском Союзе. В первую очередь из-за языка. Верх ее карьеры — актриса фабрики "Межрабпомфильм". Она преподавала актерское мастерство немецкоязычным актерам, входившим в труппу немецкого театра "Левая колонна". Благодаря рекомендации Брехта, в марте 1935-го приезжавшего в Москву, она начала писать для выходившей в столице "Центральной немецкой газеты" (Deutsche Zentral-Zeitung) статьи об актерах, стала участвовать в создании радиопередач. В "Огоньке" с октября 1935-го до марта 1936 года она опубликовала шесть статей под рубрикой "Артисты в эмиграции", которые в новой книге впервые переведены на немецкий (всего вышло семь, но последняя в серии — о ней самой). Среди них, к примеру, статья о Максе Рейнхардте, бывшем директоре и режиссере Немецкого театра в Берлине, который, как писала Неер, "изгнан из сегодняшней Германии фашистскими варварами из-за своего еврейского происхождения как человек, "оскверняющий" германское искусство".

Публикациям, без сомнения, способствовали хорошие отношения Неер с главным редактором "Огонька" Михаилом Кольцовым и его женой, немецкой писательницей Марией Остен. Кольцов помог актрисе и в быту. Когда она с Анатолем Беккером перебралась в Москву, они сначала жили у друзей мужа и спали буквально на полу. Позже удалось получить комнату в коммуналке, но, после того как в декабре 1934-го Карола Неер родила сына, ютиться в ней она уже не могла. Благодаря Кольцову она заселилась в записанный на его имя номер в отеле "Савой", где жили эмигранты.

Контакты Марии Остен дал актрисе в 1934 году в Праге, куда она смогла выехать на гастроли, Эрих Волленберг, к тому моменту дважды эмигрант. Убежденный большевик, он сначала уехал из Германии в СССР, а потом за критику политики КПГ был исключен из партии и, предвидя преследование, бежал из страны и обосновался в Праге. Там он писал для антифашистских газет и критиковал сталинский режим. Когда в 1936-м НКВД признал его организатором "троцкистско-террористического заговора", Каролу Неер обвинили в том, что она его связная.

Искусство выживания

Театральный маршрут Каролы Неер: Мюнхен, Нюрнберг, Бреслау (нынешний Вроцлав), Франкфурт, Берлин, Вена, Прага... Ее тюремный маршрут: Москва (Бутырка), Ярославль, Владимир, снова Москва (Бутырка), Орел и Соль-Илецк.

В 1935-м Анатолю Беккеру, работавшему на заводе, удается получить большую квартиру, и Карола Неер переезжает к нему. Но в мае 1936-го мужа арестовывают, а вскоре и сама она оказывается под арестом. При проверке заявления актрисы на вступление в ВКП(б) усомнились в ее членстве в КПГ (она действительно формально не была членом немецкой Компартии). Заседание Военной коллегии Верховного суда СССР по ее делу 16 июля 1937 года длилось 25 минут: началось в 21:45 и закончилось в 22:10. Ее признали связной между троцкистским центром в Праге и контрреволюционной организацией в Москве и приговорили к 10 годам тюремного заключения с конфискацией имущества.

Бертольт Брехт предпринимал попытки что-то сделать для любимой актрисы, но помог не сильно. Он просил Фейхтвангера узнать о судьбе Каролы Неер. Тот ответил, что, когда был в Москве, актриса находилась в заключении, поскольку, "как говорят, замешана в предательском заговоре мужа". Живя в эмиграции в Дании, Брехт написал в 1937 году посвященное Кароле Неер стихотворение, в котором есть строчка "Я не могу ничего для тебя сделать".

Был момент, когда некоторые политэмигранты получили шанс вернуться в Германию, чему, правда, оказались не рады. После заключения пакта Молотова — Риббентропа началось выдворение на родину тех из них, кто находился в советских тюрьмах. То есть коммунисты и евреи из рук НКВД попадали в руки гестапо. С нападением Германии на Советский Союз выдворение закончилось. Каролу Неер в Германию не выслали, поскольку немецкое посольство установило, что она лишена гражданства.

Сохранилось немного свидетельств о пребывании актрисы в заключении. Одно из них — в "Крутом маршруте" Евгении Гинзбург, которая видела Неер в Бутырской тюрьме и по дороге в ярославскую даже поговорила с ней по-немецки. Она описывает, как Кароле удалось спрятать от надзирательницы в волосах два колечка — память о муже. "Она ничего не знает о муже,— пишет Гинзбург.— Но точно уверена, что его уже нет. Оно не обманывает, это ощущение неотвратимого вечного одиночества, которое у Каролы теперь всегда вот здесь... Она показывает не на сердце, а на горло". Анатоля Беккера действительно после допросов и пыток расстреляли в 1937 году.

Свидетельницей последних дней Каролы Неер стала Хильда Дути, немка, которая вышла замуж в СССР. Она сидела с ней в одной камере в Орле и Соль-Илецке.

В 1928 году в немецком журнале Uhu популярная актриса Карола Неер делилась с читателями секретами красоты. Среди прочего она объясняла: "Телу нужна гимнастика". По словам Хильды Дути, Карола даже в тюрьме делала гимнастику каждый день. Поскольку это было запрещено, кто-то из сокамерниц закрывал собой глазок, чтобы охрана не видела этих упражнений. В камере в Орле актриса читала наизусть стихи и пересказывала пьесы шепотом — разговаривать сокамерницам тоже не разрешалось.

В Орле их застала война. В конце сентября — начале октября 1941-го заключенных отправили в Соль-Илецк. Если в орловской камере их было семь или восемь человек, то в Соль-Илецке — от 50 до 60. "Еда с началом войны резко ухудшилась,— вспоминала много позже, уже в Германии, Хильда Дути.— Кроме того, эти катастрофические условия гигиены! Грязь, вши! Поэтому Карола, Кэте Гюсфельд и я в бане, которую нам разрешали посещать раз в месяц, просили брить нас наголо. Хотя это не помогало. Мы все заболели тифом. Одни серьезнее, другие менее серьезно. Это началось зимой. Воды почти не было, мыла не было никакого — а тиф, как известно, очень грязная болезнь. Каролу она с самого начала захватила сильно... Ей становилось все хуже и хуже. За два дня до смерти ее перевели в другую камеру — с тяжелобольными. Перевели вместе с одной русской. Та выжила. Несколько позже она вернулась к нам и сказала: "Карола приказала долго жить"".

Карола Неер умерла 26 июня 1942 года. Ее могила неизвестна.

Узнала ли она перед смертью что-то о своем сыне, которому на момент ареста родителей не было и двух лет, тоже неизвестно. Сохранилось ее письмо, отправленное из орловской тюрьмы в марте 1941 года заведующему детским домом в Милюшино, около Рыбинска. Она задает простые вопросы: "Как мой сын развивается физически и умственно? В каком он состоянии здоровья? Каков его вес и рост? Чем он занимается?.. Когда он начинает ходить в школу? Знает ли он о своей матери? Очень прошу вас прислать мне последнюю фотокарточку его. Музыкален ли он? Рисует? Если да, посылайте мне рисунок, который он рисовал!"

Получила ли она ответ, тоже неизвестно.

О судьбе Георга Беккера в книге о Кароле Неер рассказывает Ирина Щербакова из "Мемориала". После ареста родителей его взяли к себе немецкие политэмигранты — супруги Таубенбергеры. Но и их НКВД подозревал в причастности к троцкистам и заговору. За арестом родителей Георга последовал арест его приемных родителей. Эльза Таубенбергер в итоге получила 10 лет лагерей, а ее мужа Германа расстреляли. Георг был отправлен в детдом, потом усыновлен русской семьей, но из-за жестокого обращения сбежал и снова попал в детдом, где пробыл до 1950 года. Он знал о себе только имя, фамилию и национальность.

После окончания лесотехнического техникума Георга призвали в армию. Когда умер Сталин, он написал письмо в детский дом с просьбой сообщить сведения о своей семье. Ему ответили отказом. Хитростью он направил якобы официальный запрос в детдом и получил ответ с именем его матери. Дальнейшие поиски привели в итоге к получению документа о реабилитации.

На вопрос его матери, музыкален ли ее сын, ответ утвердительный. Георг Беккер, помимо политехнического института, окончил музыкальную школу и консерваторию. С 1975 года он живет в Германии, где многие годы преподавал в консерватории Аугсбурга.

так называлось ревю, в котором блистала Карола
Я танцую над миром с тобой

Фото: Ullstein bild via Getty Images

***

Несколько лет назад одной из улиц Мюнхена присвоено имя Каролы Неер. В Москве на доме, откуда ее забрали сотрудники НКВД, планируется установить мемориальный знак "Последнего адреса".

В 1936 году актер Александр Гранах писал в "Огоньке": "Я не знаю более выразительной актрисы, чем Карола Неер. Я понимаю Бертольта Брехта, написавшего для нее "Иоганну на бойне" ("Святую Иоанну скотобоен".— "О"). В один прекрасный день мы надеемся сыграть вдвоем эту пьесу в освобожденном от фашистов Берлине".

Надежда осуществилась лишь частично: Неер умерла в тюрьме, Гранах был арестован в 1937-м, но вскоре благодаря Фейхтвангеру получил разрешение на выезд за рубеж, где продолжил актерскую деятельность, Берлин от фашистов освободили.

Живя в эмиграции в Дании, Брехт написал в 1937 году посвященное Кароле Неер стихотворение, в котором есть строчка "Я не могу ничего для тебя сделать"

Юлия Ларина


Архив

Знаменосец Карола

В марте 1936-го "Огонек" писал о Кароле Неер. В том же году она была арестована

"Германская интеллигенция видела, что линия классовых окопов протягивается не только в политике, но и в искусстве. Реакция, как лавина, обрушилась на страну. Воинствующие работники искусства стали объединяться. Самым видным среди них был Берт Брехт. И его знаменосцем стала Карола Неер. Да! "Салонная дама" на сцене презирает буржуазных салонных дам и ищет пути к порабощенному, борющемуся классу — дитя народа возвращается к народу! Здесь и начинается подлинное восхождение Каролы Неер. Кто слыхал, как Карола Неер поет в "Опере нищих"? Смеющееся лицо и полные слез глаза, мягкий, но уверенно очерченный жест, четкость, полное владение актерским материалом и глубокое сознание своей ответственности. Я не знаю более выразительной актрисы, чем Карола Неер. Я понимаю Бертольта Брехта, написавшего для нее "Иоганну на бойне"".


Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...