В Москве в возрасте 65 лет скончался Леонид Талочкин, легендарный коллекционер советского нонконформистского искусства.
Глядя на Леонида Талочкина, которого половина художественной Москвы панибратски звала Леней, а другая с пиететом — Леонидом Прохоровичем, можно было поверить, что легендарная эпоха хиппи и подполья никогда не кончалась. Неизменные широченные джинсы, развевающаяся седая шевелюра, как будто никогда не знавшая ножниц, зычный голос, с легкостью перекрывавший шум самого многолюдного вернисажа, редкостная демократичность — все в этом человеке выдавало вольного художника. Леонид Прохорович гордился тем, что вовремя (в середине 60-х) сменил унылую карьеру советского инженера на незавидный для постороннего глаза удел маргинала. Долгие годы он официально работал сторожем, лифтером, скрывая за этим камуфляжем исполнение тайной миссии хранителя и собирателя тогда еще мало кем ценимых художественных сокровищ. Он навещал лианозовцев, был обязательным свидетелем и летописцем неподцензурных артистических вылазок конца 60-70-х годов — от однодневок в кафе и ДК до знаменитой бульдозерной выставки и далее без остановок. Он никогда не рассуждал об искусстве в абстрактных категориях, зато с удивительной для богемного персонажа кабинетной педантичностью мог перечислить имена всех участников какого-нибудь уже полузабытого "квартирника", украшая свой рассказ массой нестеснительных подробностей. Ему льстила слава благородной "Синей бороды" — он любил рассказывать, как удачно ему удавалось пристроить своих многочисленных жен замуж за иностранцев. Своим коллекционерским ноу-хау Леонид Талочкин почитал то, что никогда не покупал работы — они доставались ему по дружбе или по случаю. Это кажется совсем неудивительным, учитывая замкнутость неофициального художественного сообщества, благодарного своим редким ценителям. Удивительно другое — как еще в 1976 году Леониду Талочкину удалось убедить тогдашний Минкульт в ценности своей коллекции, которая была поставлена на государственный учет.Впрочем, широкое признание своей деятельности он получил гораздо позже — в 1991 году, когда в Третьяковке состоялась нашумевшая выставка "Другое искусство 1956-1976", окончательно легализовавшая в общественном сознании советский художественный андерграунд. Едва ли не половину экспонатов этой огромной выставки составили работы из талочкинской коллекции, а его воспоминания и архивы легли в основу документальной книги "Другое искусство", по сей день остающейся самым полным источником по истории неофициального сообщества. С коллекционером велись переговоры о передаче его собрания в Третьяковку, но он предпочел отдать его новорожденному музейному центру Российского государственного гуманитарного университета. Теперь эта коллекция называется "Музей 'Другое искусство'", но этот псевдоним никого не смущает — Леониду Талочкину удалось вписать свое имя в историю русского искусства.
Траурная служба пройдет сегодня в 11.00 в церкви Ильи Обыденного в 3-м Обыденском переулке.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА