Юрий Кобаладзе, управляющий директор компании "Ренессанс Капитал", в 1977-1984 годах резидент в Великобритании, в 1991-1999 годах глава пресс-службы СВР:
— В контрразведку не ходят, от нее, наоборот, прячутся. А вот в разведку, если бы потребовалось, я бы пошел с теми, с кем проработал более 25 лет,— с Леонидом Шебаршиным, Евгением Примаковым и Вячеславом Трубниковым. Я всегда считал их грамотными разведчиками и честными товарищами.
Игорь Бухаров, президент Гильдии московских рестораторов:
— Ни с кем — время упустили. Это раньше увлекательно писали об их аналитическом уме, необходимом для составления сложных контрразведывательных комбинаций. Ярчайший пример: заманивание в Россию Савинкова. Теперь ничего интересного нет. Я знаком со многими контрразведчиками: они не востребованы и вынуждены заниматься черт знает чем. А задачи тех, кто остался, изменились: нужно охранять информацию от промышленного шпионажа. Но ликвидировать эту службу нельзя, на это не пошли даже в странах объединившейся Европы.
Владимир Сорокин, писатель:
— Я бы пошел в нее только с поднятыми руками, сдаваться: я ведь пацифист и христианин. Туда должны идти люди, которые могут легко лгать и убивать, и такими, к сожалению, земля наша не обеднела.
Николай Харитонов, руководитель Агропромышленной группы в Госдуме:
— С Феликсом Эдмундовичем Дзержинским. Он стоял у истоков ВЧК, был абсолютно независим от какой-либо собственности и вообще был кристально чистым человеком. Недаром его так боялись коррупционеры. Этого человека знаем мы, наши дети и внуки. А о нынешних контрразведчиках мы ничего и не знаем. Наверное, там и специалистов не осталось, с кем можно было бы пойти в контрразведку.
Михаил Алексеев, заместитель правления Росбанка:
— В контрразведку ходить не надо — она сама приходит к тем, к кому считает нужным.
Геннадий Райков, лидер парламентской группы "Народный депутат":
— С сыном. Ему я доверяю на все сто. А вот из политиков я бы ни с кем не пошел — здесь важно доверие, а искренних политиков найти трудно. К людям, которые посвятили свою жизнь этой профессии, я всегда относился с огромным уважением. Мой отец был контрразведчиком, поэтому я хорошо знаю, какое это трудное дело. Он всегда был со мной искренен, но только до определенной черты: лишнего о работе никогда не говорил.
