Гибель арабского боевика, известного в России под именем Хаттаб, была названа российскими пропагандистскими службами чуть ли не переломным моментом в непрекращающейся партизанской войне на территории Чечни. На самом деле никакого перелома не произошло — уже после смерти Хаттаба на Кавказе прошло несколько терактов, в том числе крупнейший за последнее время, когда в Грозном от взрыва фугаса погибло сразу 17 чеченских омоновцев. Перелома и не могло произойти: Черный Араб никогда не был главной фигурой на этой войне.
Диверсант номер один Хаттаб однажды чуть не погиб от взрыва собственной гранаты — говорят, именно тогда он лишился пальцев на правой руке
Фото: AP
Первые упоминания о Хаттабе появились в российской прессе в середине 1996 года. Поначалу его просто называли "известным полевым командиром" и только спустя несколько месяцев стали добавлять "иорданец" или "араб иорданского происхождения". Почему Хаттаба, выходца из Саудовской Аравии, считали иорданцем, до сих пор непонятно. Впрочем, возможно, что он сам себя так называл из соображений конспирации.
Особой славы в боях в Чечне Хаттаб не снискал. Однажды даже едва не погиб от взрыва собственной гранаты — как говорят, именно тогда Хаттаб лишился пальцев на левой руке. Даже разгром колонны 16 апреля 1996 года у села Ярыш-Марда, в ходе которого 73 российских военнослужащих погибли и 54 получили ранения, никак нельзя отнести к боевым заслугам Хаттаба. Ведь в той операции помимо него участвовали Басаев и Гелаев. В первоначальных сообщениях так и говорилось: засада была организована отрядом Руслана Гелаева. И только много позже на первое место стали выдвигать Хаттаба.
Хаттаб славился жестокостью по отношению к пленным федералам — это правда. Их Черный Араб расстреливал собственноручно. Но для того, чтобы стать чуть ли не национальным героем Ичкерии, этого маловато. Таким его сделали российские спецслужбы.
Хаттаб был живым подтверждением "интернациональности" чеченского терроризма. России нужно было как-то доказывать мировому сообществу, что в Чечне идет не геноцид мирного чеченского народа, а борьба с международным терроризмом. Ведь долгое время, особенно в годы "первой чеченской", сообщения о найденных в Чечне трупах боевиков-арабов вызывали в обществе примерно такую же реакцию, как и леденящие кровь рассказы о коварных прибалтийских "белых колготках". А Хаттаб — вот он, хоть руками трогай (террорист, надо сказать, любил позировать перед телекамерами).
Следствию удалось убедить общественность, что террористы, взорвавшие дома в Москве и Волгодонске, прошли подготовку в лагерях Хаттаба
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Именно поэтому имя Хаттаба как самого жестокого араба-наемника начиная с 1996 года все чаще звучало в официальных сообщениях Министерства обороны, ФСБ и МВД. Именно он назывался организатором полевых лагерей, в которых чеченцы обучались диверсиям. Хотя на самом деле первые такие лагеря были созданы одним из соратников Хаттаба — приехавшим вместе с ним в Чечню Абу Джафаром. Хаттаб был лишь куратором, реальной работой по обучению диверсиям занимались другие люди. Большинство из пойманных диверсантов хотя и признавались (по утверждению поймавших) в том, что обучались в "лагере Хаттаба", говорили, что лично его никогда не видели.
Хаттаб, как и Шамиль Басаев, с которым арабского террориста связывали почти дружеские отношения, обвинялся по самым тяжким статьям УК. Среди них: создание незаконных вооруженных формирований, подготовка и совершение терактов, захват заложников и убийства. Однако большинство из этих статей ему инкриминировали не за успешные военные операции, а за нападение на Дагестан в 1999 году, закончившееся, как известно, полным провалом боевиков. А в марте этого года, когда была найдена видеозапись, на которой Хаттаб и его приближенные расстреливают захваченных в плен военнослужащих-контрактников, к делу Черного Араба добавили захват заложников, бандитизм и посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих.
Собирался ли кто-нибудь всерьез судить Хаттаба, теперь уже не узнаешь. Российская пропаганда без всяких судов добилась того, чего хотела, еще весной прошлого года. Тогда госдепартамент США впервые признал в докладе "Всемирный терроризм-1999" связь Хаттаба и Шамиля Басаева с международным терроризмом. Этому очень поспособствовали взрывы жилых домов в Москве и Волгодонске осенью 1999 года. Как утверждало следствие, боевики, осуществившие эти взрывы, прошли подготовку именно в "лагерях Хаттаба".
Черный Араб перестал быть нужным — все наконец поверили в существование международной подпитки чеченского терроризма. И тогда же, год назад, как говорят сейчас в ФСБ, была начата операция по уничтожению Хаттаба. Интересно, что как раз в апреле 2001 года глава ФСБ Николай Патрушев вдруг заявил, что может арестовать Хаттаба "хоть завтра". Но не хочет, потому что будет слишком много жертв. "Мы постараемся сделать все аккуратно, как это было с Радуевым",— пообещал Патрушев. Как известно, Радуева сдали свои. А Хаттаба, как теперь утверждают в ФСБ, отравили свои — в результате "спецоперации российских спецслужб".
Можно много спорить о моральной стороне этой операции (если она была, конечно,— часто спецслужбы любят приписывать себе оказии). Можно, но не нужно. Хорошо ли, плохо ли, Хаттаб мертв. В отличие, кстати, от бен Ладена, что должно быть вдвойне приятно России: мол, мы-то можем, а американцы — нет.
Вопрос в том, насколько смерть Хаттаба может изменить обстановку в Чечне. Ответ пока неутешительный. Ведь если поначалу казалось, что уничтожение Черного Араба — это чуть ли не ответ спецслужб на самый грандиозный за последнее время подрыв колонны в Грозном 18 апреля, то потом выяснилось, что Хаттаб умер за месяц до этого преступления — в ночь с 19 на 20 марта. А спустя двое суток после показа по российскому телевидению пленки с трупом Хаттаба мощный взрыв прогремел на рынке Владикавказа — излюбленном месте чеченских взрывников. Погибло девять человек, около 40 получили ранения. Вот это было больше похоже на ответ — со стороны чеченцев. Обученные им ли или его соратниками, диверсанты показывают: мы никуда не делись, мы готовы продолжать.
Федералы надеются, что со смертью Хаттаба боевики потеряют финансовую подпитку. И сами же себя опровергают: как утверждают все в той же ФСБ, в последнее время решение всех финансовых вопросов Хаттаб передал одному из своих старых арабских соратников Абу-аль-Валиду, с которым вместе воевал еще в Таджикистане и Афганистане. И именно Абу-аль-Валид стал преемником Хаттаба. Так что считать, что со смертью Черного Араба начнет иссякать или, более того, полностью прекратится зарубежное финансирование чеченских боевиков, было бы, мягко говоря, недальновидно.
Для хода войны смерть Хаттаба особого значения не имеет. Она важна только как имиджевый инструмент российской власти: Хаттаб — одна из знаковых для российского обывателя фигур, записной злодей. И вот он умер. И все.
"В детстве он мог плакать по малейшему поводу"
Старший брат Хаттаба Мансур аль-Сувайлем, живущий в Саудовской Аравии, рассказал о брате агентству "Араб ньюс". Этот рассказ был опубликован 2 мая 2002 года в саудовской газете "Аш-Шарк аль-Аусат".
Есть две версии гибели брата. По одной версии, он погиб через пять минут после того, как открыл отравленное письмо, переданное ему человеком, которому он доверял. По другой — был отравлен во время ужина в гостях. Последний раз он звонил нам три месяца назад... Вообще, он звонил родителям при любой возможности. Матери — перед каждой боевой операцией.
Самир (настоящее имя Хаттаба — Самир Салех Абдалла аль-Сувайлем.— Ъ) был честолюбивым ребенком. Он прекрасно учился. На выпускных экзаменах получил 94 балла из возможных 100. У него была мечта стать владельцем замка с гаражом на пять автомобилей. Его другой мечтой было, чтобы все члены семьи жили вместе. В детстве он мог плакать по малейшему поводу. Но его все любили. Никто никогда не видел его злым. Но все помнят его шутки и то, как он играл с детьми.
Никто в семье так не интересовался исламом, как он. Он постоянно покупал исламские журналы, исламские кассеты. Его героем был халиф Омар ибн Хаттаб, поэтому он взял такое прозвище. В молодости он намеревался стать инженером, поступил на курсы компании Aramco. Планировал даже продолжить обучение в США.
Однажды он встретил незнакомца — суданца, попросившего подбросить его в аэропорт. Его собственная машина сломалась, и он боялся, что не успеет на самолет. Но еще он боялся оставлять машину на шоссе. Поэтому когда Самир отвез мужчину в аэропорт, он вернулся за сломанным автомобилем, отбуксировал его в мастерскую и оплатил работу механиков. Когда суданец вернулся, он был страшно удивлен, увидев, что его машину отремонтирован. Самир наотрез отказался брать деньги за ремонт. Таких примеров бескорыстия можно припомнить много.
Я не могу сказать ничего о причинах, по которым Самир внезапно раздумал ехать в США. Но в 17 лет он отправился в Афганистан бороться с русскими и отказался вернуться домой даже после того, как отец пообещал купить ему дом.
О Чечне брат узнал впервые из передачи афганского телевидения. В новостях показали чеченцев с повязками на лбу, на которых было написано "Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его". Они кричали: "Аллах акбар!" Самир заинтересовался джихадом, который шел в Чечне, и решил отправиться туда.
Как туда добраться, он не знал: на карте, которую купил Самир, Чечня не была обозначена. И тогда он отправился в Баку, в Азербайджан. Каким-то образом сумел достичь Чечни. Там он поначалу был простым журналистом, выяснял отношение простого народа к джихаду. Его блестящее знание арабского, русского, английского и пушту помогало ему встречаться с самыми разными людьми. Тогда он и познакомился с Шамилем Басаевым.
Однажды Самир повстречал пожилую чеченку, которая говорила о необходимости вести джихад против русских. Она сказала ему: "Мы хотим, чтобы они ушли с нашей земли, и хотим снова вернуться к исламу". Когда брат спросил ее, чем она сможет помочь джихаду, эта женщина ответила, что у нее есть только старая кофта, но она отдаст и ее во имя дела Аллаха. Самир рыдал, пока его борода не стала совсем мокрой от слез. Эта встреча стала поворотной в его жизни.
Брат искал мученической смерти 14 лет, но не нашел ее ни в Афганистане, ни в Таджикистане. Он был настолько разочарован, что отправился в Чечню, где Аллах наконец-то даровал ему то, что он искал.