Музыка — голодная

Многие преподаватели знаменитой Гнесинки получают меньше 20-25 тыс. рублей в месяц. А в начале этого года им вообще "забыли" начислить зарплату.

ВЛАДИМИР РУВИНСКИЙ

Декабрьскую зарплату педагогам Российской академии музыки (РАМ) имени Гнесиных традиционно должны были выдать в начале января. Но ее пришлось ждать до марта.

Все педагоги — люди с высшим образованием, многие выпускники Гнесинки считаются цветом русской культуры (достаточно вспомнить дирижера Владимира Федосеева, композиторов Арама Хачатуряна, Микаэла Таривердиева). Сегодня выходцы из РАМ — ведущие исполнители в знаменитых оперных театрах и симфонических оркестрах. По всему миру концертируют давно живущий за рубежом пианист Евгений Кисин, оперная певица Любовь Казарновская. Молодые выпускники выступают с концертами в десятках стран на самых престижных площадках, таких как Метрополитен-опера, Карнеги-холл, Ла Скала. Академический хор Гнесинки, входящий в мировой топ-5, недавно получил два гран-при на фестивале в Берлине.

И это не говоря о многочисленных звездах эстрады, которых педагоги, бывает, вспоминать стесняются: как правило, это не лучшие их ученики.

Вместо жалования за минувший декабрь на банковские карты многим преподавателям пришло всего по 3-7 тыс. рублей, говорят два источника в вузе. Этих денег в Москве хватит лишь на скудное пропитание. Но и их ждали. "Начались даже ревнивые взгляды — почему кто-то получил больше, а кто-то меньше?" — рассказывает одна из заслуженных преподавателей, попросившая об анонимности: педагоги боятся санкций со стороны администрации.

"Что можно купить на обычную нашу зарплату? — рассуждает она.— Курицу можно, а говядину уже нельзя. Можно купить селедку, а приличную рыбу нет. Даже треска очень дорогая. Молочные продукты еще можно купить, а чтобы сыру хорошего — на рынках есть хорошие сыры — это нужно сильно подумать.

У моей подруги по Гнесинке прохудились сапоги — не может купить, нет денег.

И ты постоянно деньги считаешь. Раньше так не было".

Особенно тяжело молодым преподавателям. "Вот молодой парень — преподаватель, окончил Гнесинку с отличием и аспирантуру — у него зарплата 12 тыс.,— говорит преподаватель со стажем в несколько десятилетий.— А он молодой мальчик, у него молодая жена. Они не могут купить билет в оперный театр. Если кто подарит, он пойдет. А ему нельзя жить без оперного театра и концертного зала, потому что это наша работа".

"Лечь костьми"

РАМ имени Гнесиных состоит из двух учебных заведений — непосредственно академии, дающей высшее музыкальное образование, и музыкального колледжа, или училища (среднее профессиональное). Их объединили в 2011 году при нынешнем и. о. ректора Галине Маяровской, занявшей этот пост в 2008 году. Зарплаты непосредственно в академии выше, при этом жалование преподавателей одного учебного заведения может разниться в 20 раз, и, по всей видимости, хуже чувствуют себя педагоги колледжа.

Все начинается с так называемой базовой бюджетной ставки, которая в училище, по словам двух его сотрудников, составляет в среднем 15 тыс. руб., в академии — 18 тыс. "У кого-то в колледже полторы, у кого-то — две ставки, чтобы можно было как-то выжить,— говорит педагог училища.— У одной преподавательницы 1020 часов — это больше, чем полторы ставки, она имеет около 18 тыс. руб. в месяц. У другой дамы 1300 часов — чтобы это выработать, нужно просто лечь костьми, потому что это индивидуальные, очень тяжелые занятия. Она получает 25 тыс. рублей в месяц".

"Да, у нас есть те, кто получает по 15-17 тыс. рублей",— признает в разговоре с "Деньгами" Галина Маяровская. Но это по минимальной одной ставке, в которую входит 720 часов занятий в год.

Такая нагрузка, сообщают две сотрудницы колледжа, считается нормальной, поскольку занятия, на которых оттачиваются музыкальные навыки, индивидуальные и отличаются большой интенсивностью.

В академии, то есть в вузе, у преподавателей минимальная нагрузка по полной ставке выше — 900 часов, уточняет Татьяна Рублева, главный бухгалтер академии: "У преподавателя без регалий, научных степеней, званий, зарплата по этой бюджетной ставке — 18 тыс. рублей, но это только базовая ставка".

Сотрудница музыкального колледжа в Гнесинке, также попросившая о конфиденциальности, говорит, что около 80% его преподавателей получают зарплату в районе 40-50 тыс. рублей. Это меньше средней зарплаты по Москве, которая в 2016 году составила, по данным Мосгорстата, 69 тыс. рублей.

"Ставка 15 тыс.— это не все. Обычно педагоги берут около 1000 часов преподавания в год, это четыре полных дня работы по 8-9 часов, что дает 8-9 тыс. рублей дополнительно. Еще есть доплата за категорию, она почти у всех, кроме молодых преподавателей, высшая. Это еще около 6 тыс. рублей. Также выплачиваются средства из президентского гранта в зависимости от ваших личных творческих достижений в течение месяца",— поясняет сотрудница колледжа.

В России академическая занятость педагога учитывает только время непосредственного преподавания. Тогда как в США, например, в нагрузку засчитывается исследовательская и творческая деятельность.

В Университете Дакоты, согласно данным его сайта, у преподавателя консерватории пять трехчасовых курсов в год, то есть каждый курс занимает три часа в неделю. Два курса — в осенний семестр, три — в весенний или наоборот. Другой пример — музыкальная школа при Университете Миннесоты, где около 40% академической нагрузки — исследовательская и творческая деятельность.

Средняя зарплата

И. о. ректора с мнением педагогов, которые жаловались на нехватку денег, не согласна: "Вы опираетесь на каких-то городских сумасшедших... Да, была задержка, мы, как могли, эту задержку погашали. Откуда вы берете такую чушь?! Если выйдет какая-то статья, то я подниму все свои рычаги, которые у меня сегодня есть!"

"У меня средняя зарплата по академии — 77 тыс. рублей в месяц! — продолжает она.— Есть педагоги, которые получают по 200-300 тысяч, это те, кто вкалывает, ведет творческие проекты, научную деятельность, пишет учебники!

А есть такие, которые работают на ставку и бегают, окучивают территории музыкальных школ за три копейки и не хотят брать большие ставки, появляются здесь один день в неделю. Конечно, у них зарплата небольшая!

Татьяна Рублева уточняет, что средняя зарплата именно преподавателей академии в 2016 году составила 67 тыс. рублей. Это совпадает с данными Минкульта, который, впрочем, просто транслирует сведения самих вузов. "Средняя заработная плата преподавателей в образовательных учреждениях, расположенных в Москве, составляет 50-70 тыс. рублей, в образовательных учреждениях Санкт-Петербурга — 45-50 тыс. рублей",— сообщила "Деньгам" пресс-служба ведомства.

Разница в доходах

Если верить декларации о доходах, размещенной на сайте Минкульта, доход Галины Маяровской в 2012-2015 годах составлял 5-5,7 млн рублей в год. Проректор Татьяна Барер, кандидат химических наук, защитившая диссертацию в Иркутске, которая прежде была на руководящий должности в нацпроекте "Образование", а теперь руководит музыкальным колледжем в Гнесинке, согласно декларации, получала в 2014-2015 годах примерно по 3 млн рублей.

Театр оперы и бюджета

В Гнесинке говорят, что доходы руководства при расчете средней зарплаты не учитывались. "Средняя зарплата считалась именно у преподавателей, от рядового до декана факультета, без учета зарплат руководства академии",— говорит Татьяна Рублева. Всего в РАМ (включая училище) 481 преподаватель, уточняет она: "Плюс у нас есть преподаватели, работающие по гражданско-правовым договорам, то есть внештатники, чья зарплата в расчеты не входит". Всего же в академии, по словам ректора, более тысячи человек сотрудников.

Во сколько раз зарплаты руководства выше зарплат педагогов? Еще в 2012 году правительство постановило, чтобы эта разница не была больше чем восьмикратной. "У меня порядка 175 тыс. рублей идет по договору с Минкультом — это зарплата, ну грант мне выплачивают за мою педагогическую работу. В общей сложности выходит, ну пусть 200 тысяч",— утверждает Маяровская. Если те самые "средние" 77 тыс. умножить на восемь, подсчитала она в разговоре, получится около 600 тыс. рублей. "Моя зарплата отличается меньше чем в восемь раз от зарплаты преподавателей",— подытожила и. о. ректора. Ее дочь и внук также работают в академии на административных должностях, но публично декларировать свои доходы они не обязаны.

Подработка

Преподаватели Гнесинки подрабатывают часто за пределами академии. "У пенсионеров пенсия есть,— рассказывает педагог со стажем.— А молодые преподаватели подрабатывают: кое-то поет в церковном хоре — и не потому, что православный. Но главным образом берут частных учеников".

Маяровская уверена, что такие преподаватели "не хотят ничего в своем учебном заведении делать". "А что сегодня говорит наше государство? — продолжает она.—

Зарабатывать надо на своем месте! Вот мы и должны работать. Брать полную ставку. Больше ставки. Заниматься научной работой. Исследованиями. Творческой работой. Все это оплачивается дополнительно!

Сомнения у педагогов вызывает прежде всего уровень оплаты. "Зарплаты в Гнесинке при схожей нагрузке в целом заметно ниже, чем у преподавателей музыкальных школ и муниципальных учебных заведений в Москве",— говорит сотрудник учебного заведения.

Есть вопросы и к тому, как распределяются деньги от платных учащихся. "На подготовительном отделении, которое не гарантирует поступление учащегося в училище, час занятий стоит 1,3 тыс. рублей,— рассказывает преподаватель академии.— А я получала 300 рублей за час — и это еще большие деньги. Я не жалуюсь, но меня интересует, куда остальная тысяча девается? Нет у нас открытости никакой".

Согласно финансовой и организационной отчетности, опубликованной на сайте РАМ имени Гнесиных, на 1 апреля 2016 года в образовательном учреждении обучались 1145 студентов. Академия активно принимает платников, их, по оценкам педагогов, треть или четверть от всех учащихся. На популярном вокальном отделении платников может быть больше половины. "Например, на втором курсе вокального отделения 17 человек бюджетных и 20 человек платных. То есть платных мы берем столько, сколько смогут прийти, в сущности",— рассказывает преподаватель.

"Если раньше у нас считалось выгодно работать с платными студентами, так как оплата преподавателям шла отдельной статьей, то после объединения училища и академии группы идут смешанные и преподаватели получают по обычной ставке. То есть педагоги, которые работают с платными студентами, получают те же деньги, что и работающие с бюджетными. Куда уходят деньги, никто не знает",— продолжает она.

Застойные песни

В бухгалтерии говорят, что почти все заработанные деньги идут на оплату труда. Уровень зарплат, конечно, определяет академия, но исходя из тех бюджетных денег, что выделяет Минкульт, а также президентских грантов и собственных доходов. Ежегодно РАМ получает президентский грант на 138 млн руб., уточняет главный бухгалтер академии. "Из них около 109 млн идет на зарплаты, остальное — на налоги в пенсионный, соцстрах, медицинский фонды",— говорит она. Эти 138 млн в основном уходят на доплаты административному персоналу — по словам и. о. ректора Гнесинки, "тем, кто работает в кадрах, бухгалтерии, сайт обслуживает".

Общий же приход академии, включая бюджетные перечисления, в 2016 году составил 861 млн рублей. "За прошлый год у нас внебюджетных средств было 170 млн рублей. Из них на зарплаты и налоги было потрачено 138,5 млн",— сообщает главный бухгалтер.

Бедность не порок

Низкие зарплаты вузов и институтов — также системная проблема. На бумаге все выглядит гладко. "Минкульт на свои образовательные учреждения очень мало обращает внимания",— считают некоторые преподаватели в Гнесинке. Возможно, ведомство просто смотрит на культуру по-иному и переводит свои учреждения на многоступенчатую систему расчетов — как KPI в коммерческих компаниях.

Преподаватель питерского научно-исследовательского учреждения в системе Минкульта говорит, что получает 15-17 тыс. в месяц, это работа на полставки с доплатами за работу с аспирантами и кандидатскую степень.

"Есть сложная система расчетов коэффициента зарплаты, чтобы проверить, насколько хорошо скрипят наши мозги и как быстро они шевелятся,— говорит она.

— Зарплата начисляется исходя из расчета условных печатных листов, которые мы должны написать за год. Мне, старшему научному сотруднику, за год нужно написать 2,75 печатного листа. Один лист — 40 тыс. знаков. Сюда же входит работа над текстом, поиск архивных материалов, в периодической печати, в библиотеке, выступления на конференциях".

В 2016 году институт перевели на так называемый эффективный контракт. Норма выработки (2,75 листа за полставки) в нем сохранилась, но стала оцениваться в минимальную сумму — в размере примерно 5-6 тыс. рублей. "Я получаю те же 15-17 тыс. в месяц, но теперь я должна написать порядка 6-7 листов. Вот суть эффективных контрактов в системе Минкульта в научно-исследовательских учреждениях",— рассказывает преподаватель.

Счастливый конец?

Таких вузов, которые не получили деньги от Минкульта, как выяснилось в марте, по всей стране было 69, включая Институт искусствознания (Москва). Московскую консерваторию, Институт истории искусств (Санкт-Петербург), Санкт-Петербургскую консерваторию, Государственную академическую симфоническую капеллу России и РГСАИ (Москва). В Новосибирске, например, федеральные заведения культуры не получали с 1 января ни копейки — не только на зарплату сотрудников, но и на свет и воду. Внебюджетных источников доходов у таких учреждений, как музыкальные школы-интернаты, не было (а 90 детей надо было чем-то хотя бы кормить).

Деньги 6 марта всем все же перевели. "Главной причиной задержки в перечислении средств были технические неполадки в системе "Электронный бюджет",— сообщила пресс-служба Минкульта.— В некоторых случаях задержка была также связана с нечеткой работой отдельных подведомственных учреждений". Кроме того, некоторые учреждения не подписали вовремя соглашения о предоставлении субсидии.

За "электронный бюджет" отвечает Минфин, его пресс-служба сообщила "Деньгам", что система обеспечивала "все условия для своевременного заключения Минкультом России соглашений с подведомственными учреждениями в целях их финансового обеспечения". Иными словами, ведомства и вузы возлагают (по крайней мере, публично) ответственность за срыв выплат зарплат друг на друга, что означает — проблема не решена и ситуация может повториться. А проблемы нищеты педагогов, работавших со звездами, которыми гордится страна, в этой системе координат вообще нет.