Начальный, но класс
Алексей Тарханов о часах и украшениях Chanel в Париже
Марка Chanel показала новую ювелирную коллекцию Coco avant Chanel и новый механизм Calibre 2. Два дня подряд строго отобранных журналистов приглашали на беседы в бутик на Вандомской площади
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Коллекция Coco avant Chanel и часы Squelette Camelia вместе рассказывают о том, как маленькая француженка стала собой, великой Мадемуазель, вечной женщиной, говорящей о себе "я не занимаюсь модой, я сама — мода". Каждый наберет с десяток цитат и эпитетов. Если не сможет сам, поможет пиар-служба. Но я не перестаю удивляться тому, как 87 лет ее жизни, разобранные по мелочам, становятся темами все новых и новых ювелирных и часовых коллекций. У каждой свой символ и имя, почерпнутое из биографии Шанель. Ее знак Лев, ее путеводная Звезда, ее пшеничный Колосок, ее лаковые Ширмы, ее черные Платья, ее жемчужные Нити.
В нынешней теме "Коко до Шанели" есть любопытное расхождение смыслов, игра с временами и материалами, смесь скромного и драгоценного — что всегда идет на пользу искусству. Что мы знаем о Габриэль до Шанель? Юная гарсонка, сиротка из монастыря, певичка кабаре, где она выступает с дурацкой песенкой про песика Коко, который был верен ей больше, чем все мужчины — "C'est qu'plus mon homme me trompait... Plus Coco m'etait fidele". Песенку перепела Одри Тоту в фильме "Коко до Шанели", но в то время Габриэль не была Одри Тату.
Что за украшения носит такая девочка? Мамину брошку, кружевной воротник, ленту для волос, нитку бус из стекла с жемчужной эссенцией. А что за украшения на выставке — у окон, выходящих на Вандомскую колонну? Броши, серьги, колье повторяют рисунки и формы завязанных лент или лежащих на шее кружев. Но ленты и кружева лишь изображают самих себя. Это белое золото, сапфиры, бриллианты, шпинель, перидоты, натуральный жемчуг, лунные камни. Как будто бы девочка увидела во сне, что ее придуманные вещи стали настоящими.
Ленты на шляпках, кружева — приметы уходящего века и уходящей моды, с которой Шанель поборется, но потом, испытав все прелести минимализма, вернется к ним уже в новых материалах и новых образах. Габриэль Шанель до Chanel училась бедной моде, по силам заказчицам. Это потом пригодилось ей, когда она смогла сочетать простоту с роскошью, в то время как многие ее соперники наряжали женщин в новогодние елки.
Новая коллекция выдержана в ее любимых цветах — она сочетает серое, розовое, прозрачное. В нее входят колье и браслеты, серьги и кольца и даже один, украшенный камнями, драгоценный веер. Одиннадцать главных колье названы по именам женщин, которыми восхищалась героиня: здесь есть и Жанна, и Антуанетта, и Сюзанн, и Люсьен, и Мод. К украшениям добавлены ювелирные часы "с секретом", обнимающие запястье.
Рядом с ювелирной коллекцией была показана и новая работа часовщиков Chanel — часы Premiere Squelette Camelia Montres со вторым в истории марки механизмом, который построили ее инженеры. Как говорит глава часового направления Chanel Никола Бо, эти часы прежде всего — скульптура, механизм спрятан между мостами, изображающими камелию. Если прошлые мужские часы были рассчитаны на любителей механики, нынешние — на любительниц красоты.
У часовой и ювелирной новинок есть много общего. Дело не только в том, что мосты могут быть инкрустированы бриллиантами и рубинами — этот необычный "скелетонизированный" механизм придуман для того, чтобы изображать камелию, любимый цветок Шанель. Он уложен в корпус, созданный 30 лет назад для тогдашних часов Premiere, с которых марка начинала поход на часовой рынок и форма которых напоминала и очертания Вандомской площади, и хрустальную пробку Chanel N5.
Забавно, но в любой вещи дома должна быть процитирована Шанель, так цитировали Ленина в политических статьях в моей юности. Но это и вправду была удивительная женщина, которая умела забирать себе все, что ей нравится. Материалы, мужчин, образы, пейзажи. Она присвоила себе льва и звезду, узел и кружево, платину и лак, она завладела "Ритцем" (поделив его с Хемингуэем, так и быть) и даже Вандомской площадью, на которую она глядела свысока и затыкала ею свои духи.