12 марта не стало Анатолия Сергеевича Черняева, необычайно светлого и чистого человека. Он прошел войну, занимался наукой, но большую часть жизни проработал в ЦК КПСС: во времена Н.С. Хрущева и Л.И. Брежнева был референтом, а позднее и заместителем заведующего международным отделом, в горбачевское правление — помощником генсека по международным делам. Все эти годы он вел дневник, который смело можно причислить к разряду самых откровенных и ярких документов минувшей эпохи. "Огонек" публикует отрывки из этих записей, касающиеся последней десятилетки застоя — периода, который предопределил крушение советской державы
Мы бросили хорошую лакмусовую бумажку, и проявилась затаенная повсюду ненависть (в лучшем случае нелюбовь) к нам. ...Один из западных комментаторов написал: "Это либо страшный просчет, либо страшный расчет". Боюсь, что вторым и не пахло
О Черняеве говорили, что он находился одновременно и на вершине власти, и на нравственной высоте
Фото: Станислав Красильников/ТАСС
1972 год. Обсуждался доклад Андропова в связи с обнаруженным на Украине документом. Написан он еще в 1966 году группой националистов. Суть — против "русификации" и за отделение. Между тем, как говорил на ПБ (политбюро ЦК КПСС.— "О") Пономарев, никогда за всю историю советской власти не было такой "украинизации" Украины. Я, говорит, привел такой факт: ведь со времен Мануильского и еще раньше Пятакова и др. первыми секретарями на Украине были не украинцы: Каганович несколько раз, Постышев, Хрущев и др. Так было до Подгорного. А теперь единственное "деловое" и "политическое" качество при подборе кадров — является ли украинцем? Если да, значит, уже хороший. Это сказал Щербицкий, который гораздо резче и самокритичнее выступал на ПБ, чем Шелест. Брежнев: я, говорит, общаюсь с Петром Ефимовичем (Шелестом) по телефону почти каждый день, говорим о колбасе, пшенице, о мелиорации и т.п. вещах. А ведь с 1966 года ему и ЦК КП Украины известен этот документ, известна деятельность националистов и ни разу ни одного слова он об этом мне не сказал. Не было для него тут со мной проблемы. Или: когда уже стало все это известно, поднимаю трубку, спрашиваю у Петра Нилыча (Демичева), что он об этом думает. Он стал заверять, что ничего особенного, разобрались, мол, и т.д. Такова позиция нашего главного идеолога. Вот так. А вообще-то надо смотреть в корень. К Брутенцу сходятся некоторые армянские и азербайджанские нити. И ему рассказывают, что нелюбовь и даже ненависть к русским растет на почве распространения убеждения (которое, кстати, широко внедряет сам местный партийный и государственный аппарат — как алиби для себя), что все идет плохо потому, что все сверху зажато, а там — вверху — сидят русские и руководят некомпетентно, неграмотно, глупо. Отличие нынешнего национализма в том, что его главным носителем является именно национальный аппарат, а истоки его в том, что "бывшие колониальные окраины" живут много лучше, чем российская "метрополия", они богаче и чувствуют "свои возможности". Благодарность же — не политическое понятие.
1974 год. Живем вроде в обстановке "всеобщего порядка и спокойствия", в отличие от всяких заграниц. А там инфляция, безработица, забастовки, социальная ненависть, нападения и похищения людей, взрывы бомб в магазинах и кафе, а то и просто военные действия — стреляют из пушек и бомбят и во Вьетнаме, и на Ближнем Востоке. Судят и казнят, например, в Эфиопии. Не слишком ли нам спокойно?! Не закоснели ли мы в своем видимом благополучии, а оно, должно быть, действительно массовое. Недели две назад прошел слух, что с 1 января подорожают кофе и полотняные ткани. Так магазины были буквально опустошены. Люди расхватывали все — пододеяльники, простыни, наволочки и прочее белье на сотни рублей в одни руки! А кофе покупали даже такое, которое, наверное, лежало годами и давно выдохлось.
1975 год. Сделано великое дело — разрядка. Автор ее — Брежнев. Но мы подошли к рубежу в этом процессе, когда не знаем, что делать дальше. Она имеет перспективу, если будет продвижение вперед. Иначе неизбежно какое-то новое издание холодной войны. Жискар в своей нашумевшей речи на обеде в Кремле очень точно сформулировал, куда только и можно идти дальше. А именно: два направления — разоружение и отказ от холодной войны в области идеологии. Мы не идем ни на то, ни на другое. Да и они ведь не идут. Но дело в том, что над ними не каплет, они даже в условиях кризиса могут позволить себе "и пушки, и масло". Кроме того, раз мы инициаторы разрядки и раз она нам больше всего нужна, как мы заявляем, то пусть мы и впредь "подаем пример". А они могут подождать, будут нас шантажировать, провоцировать, подлавливать, уличать в непоследовательности, в отступлениях от Хельсинки. Но мы-то не можем себе позволить топтаться. Впрочем, можем. И, наверное, ничего не случится. Если мы столько лет, в худших обстоятельствах, позволяли себе половину национального дохода вбухивать в армию и вооружения, то почему бы не продолжать теперь. А потом, куда деваться-то? Создав такой военный аппарат с десятками маршалов, с десятками тысяч генералов и сотнями тысяч полковников, с инфраструктурой военной промышленности, в которой заняты миллионы, не запустить же все это на Луну! Теперь это уже приобрело силу объективного закона самовоспроизводства. Это уже социальная категория нашего общества, очень привилегированная и очень влиятельная. С ней "просто так" не расплюешься.
1978 год. Плохо. И никто не только не хочет в открытую посмотреть фактам в лицо. Знать ничего не хотят. Все прекрасно. Все превосходно. Одни успехи и достижения. Суслов не захотел даже на ПБ, не то, что на пленум, допустить выкладки, которые мы сделали. А посмотри, что происходит...
По мясу. Ростов-Дон: после вычета на ясли, детсады, на рестораны и т.п. в розничную продажу поступает из расчета 1,5 кг на человека в год! Есть лучшие районы, но больше 7 кг на душу в год нигде нет. Скармливаем около 100 млн тонн пшеницы скоту. Но так как даем без соответственных кормовых добавок, 40 процентов пропадает впустую. А ввозим из США опять же много пшеницы.
120 млрд рублей на сберкнижках плюс около 40 млрд рублей в кубышках. Товарной массой покрывается это на 40 процентов, да и то, как считают эту массу? По стоимости продукции! Но ведь значительная ее часть не покупается, а остается на полках. Выход продолжают искать в повышении цен на товары "неширокого" потребления — на золото, хрусталь, машины и т.п. В результате богатые становятся богаче (потому что золото, приобретенное сегодня, завтра еще больше дорожает, то же и с машинами, и проч.). Усиливаются разрыв в благосостоянии, недовольство, раздражение. А главное — ничего эти повышения за последние годы финансам не дали. Ничего не поправили. Кроме того, если в предыдущей пятилетке в общем итоге цены были снижены на 840 млн рублей, то за два года этой пятилетки цены повышены на 1.400 млн рублей. И это уже все почувствовали.
1979 год. Судя по всему, урожай в этом году будет очень плохой. И — ждать беды. В самом деле, неужели великий народ и великая страна должны столько времени (и впредь ничего не светит) терпеть такой экономический позор для того, чтобы ее лидер мог на равных разговаривать с Картером?! Ведь никто уже не верит, что на нас хотят напасть, что нас хотят захватить, подчинить, разгромить и т.п. Для чего же тогда эта военная сила, которая стала ужасающим тормозом всего нашего развития и в жертву которой приносятся интересы народа?! Но в конце XX века смешновата такая слава. И не случайно нынешней молодежи (в отличие от наших поколений) плевать на эту славу, а то и на саму "Родину". <...> Наши войска вошли в Афганистан. Привезли с собой Кармаля Бабрака, скинули Амина ("кровавую собаку"). Бабрак занял все надлежащие посты, произнес все необходимые речи, в том числе о том, что он пригласил Советскую армию, выпустил политических заключенных и обещал всем все. Словом, как полагается. От Картера до Хомейни и "Униты" все гневно осуждают оккупацию, интервенцию, вмешательство во внутренние дела слабой и малой страны, "русский империализм" и проч. Весь зарубежный мир волею могучих mass media обращен против нас. Накопленный нами капитал по разрядке после берлинской речи Брежнева и в связи с декабрьской сессией НАТО полетел к е... м... У всех тех "демократических" и "миролюбивых" сил, которые выстроились было, чтобы поддержать нашу миролюбивую политику, опустились руки. Коммунистам и вообще нашим непоколебимым друзьям сейчас только отбрехиваться по поводу "советской агрессии", а не агитировать против американских ракет — слушать никто не станет... Кто же это сделал?.. Конечно, "соседи" (т. е. КГБ)... Но вопрос: по собственной ли инициативе, или кагэбэшники были лишь организаторами соответствующей информации? Не уверен, что Громыко был активным сторонником... или Суслов. Остальные, включая и нашего (который явно был обескуражен), не в счет. Значит, каша эта варилась где-то втихаря.
1980 год. А в мире происходит черт знает что. Весь мир нас осудил и проклял: в ООН — 104 делегации проголосовали против нас и только 17 — с нами. Фарисейство? Да, конечно. Но мы бросили хорошую лакмусовую бумажку, и проявилась затаенная повсюду ненависть (в лучшем случае нелюбовь) к нам. ...Один из западных комментаторов написал: "Это либо страшный просчет, либо страшный расчет". Боюсь, что вторым и не пахло. У того, кто в конце концов решал, просто российская грубость: как это, мол, против меня могут пойти, я покажу, как со мной не считаться!.. Вернемся к Афганистану. Вся наша (отдельская) работа проходит под знаком этого события. Изводимся, выламываем мозги, хотя ясно, что поправить уже ничего нельзя. В историю социализма вписана еще одна точка отсчета. Картер лишил нас 17 млн тонн зерна (в Москве сразу же исчезла мука и макароны), запретил всякий прочий экспорт, закрыл всякие переговоры и визиты, потребовал отмены Олимпиады. (Сегодня НОК США согласился с мнением Картера. Что теперь скажет МОК?) Тэтчер проделала с нами то же самое. Португалия запретила нам ловлю рыбы в ее 200-мильной зоне, как и США — у себя, снизив нам квоту вылова с 450 тысяч тонн до 75 тысяч тонн. Это же проделали Канада и Австралия. Почти все страны Запада (за исключением Франции) сократили уровень и объем всяких обменов и визитов. Запрещены всякие планировавшиеся выставки и гастроли (Эрмитажа в США, Большого в Норвегии и проч.). Австралия закрыла заход нашим антарктическим судам в ее порты. Вчера нас осудила Исламская конференция (т.е. все мусульманские государства, кроме Сирии, Ливии, Алжира и самого Афганистана), проходившая в Исламабаде. Нас осудил Европарламент, социал-демократические партии, профсоюзные центры. Новая Зеландия выслала нашего посла Софинского, обвинив его в передаче денег ПСЕНЗ (наши друзья). А что делается в печати, на теле и радио — трудно было даже вообразить, позорят и топчут нас самым беспардонным образом. Банки закрыли нам кредиты. У меня был случайный разговор с зам. председателя Госбанка Ивановым. Он рассказал, что не только американские, но и другие банки либо начисто отказываются давать взаймы на оплату прежних долгов (благодаря чему мы уже много лет выходили из положения), либо почти на 1/3 взвинчивают проценты. <...> В народе поносят эту никому не понятную интернационалистическую акцию на фоне, фигурально выражаясь, того, что "жрать нечего". Даже из таких городов, как Горький: "десантники" на экскурсионных автобусах продолжают осаждать Москву. В субботу к продовольственным магазинам не подступиться. Тащат огромными сумками все что попало — от масла до апельсинов. И грех даже плохо подумать об этом. Чем они хуже нас, эти люди из Торжка или Калуги. Скорее даже лучше, так как они, наверное, все-таки что-то создают, а не бумагу переводят. По Москве ходят политические анекдоты. Один из них: "Выходят двое с лекции о международном положении. Один другого спрашивает: ну, как ты понял нашу политику сейчас? — Я так понял: нам надо обменять Сахарова на персидского шаха, шаха на заложников, а заложников на американскую пшеницу". <...> Из-за того, что столько вокруг нервов и суеты вокруг этой Олимпиады, появилось ощущение выхолощенности мероприятия еще до того, как оно началось. ...А в наших высших сферах Олимпиада лишний раз высветила, что все в основном подчинено ублажению Одного человека и чтоб поменьше его беспокоить. <...> Сегодня день рождения Брежнева. Всенародный праздник. Вчера включил программу "Время" и обмер. При полном сборе всего "верха" Суслов вручал ему орден Октябрьской революции и говорил всякие слова о Ленине, Великом Октябре, заботе о благе народа, о всенародной любви, о мощном развитии страны и великих достижениях в строительстве коммунизма. И все это на фоне Польши, в обстановке, когда в Харькове, Ростове и т.д. и т.п. надо в 6 утра встать в очередь, чтоб достался литр молока, когда в Челябинске вообще шаром покати... Когда на днях разослана (решением секретариата ЦК) записка Черненко об ужасающем положении с отоплением жилищ повсюду в стране (сотни коллективных писем), так как не хватает угля и дров... Я не знаю и не представляю себе советского человека, у которого эта сцена не вызвала бы презрения, горечи, ненависти, бешенства, мата. Такое впечатление, что наши лидеры твердо решили: "А е... мы все и всех, пусть говорят, что хотят, ни х... они с нами не сделают!".
1982 год. Дела весьма плачевные. К 1990 году (конечный рубеж программы) не выходим на рациональные нормы потребления... 68 процентов колхозов и совхозов — убыточны, на дотации. Чтоб помочь им стать рентабельными, нужно сбалансировать цены между городом и деревней. Для этого надо 15 млрд рублей. Где их взять, Госплан не знает. Сейчас государственные дотации на мясо, молоко, масло — 30 млрд рублей. В два раза дороже обходится их производство, чем продажа. Выход — повысить цены. Но это вопрос политический. <...> Западная печать сообщила, что мы закупили на этот год 42 млн тонн зерна. Одновременно печать полна сообщений, что наши валютно-финансовые резервы аховые. Мы потеряли огромные суммы из-за падения цен на нефть (наш главный экспорт), на золото, алмазы... Должны были выбросить на рынок что-то около 30 тонн золота, чтоб покрыть дефициты. А ограничение в кредитах — политика Рейгана и НАТО — вынуждает нас платить наличными.
Правда, большинство экспертов считает, что Советский Союз задушить нельзя. Но вот страны Восточной Европы можно и нужно. СССР, мол, не выдержит бремени выручать их из долгов (а у них их вместе взятых 58 млрд, т.е. в 4 раза больше, чем у самого СССР), и он вынужден будет "отпустить узду": пусть, мол, бегут на Запад...