Обыденность, доведенная до респектабельности
В Москве появится мебель от Армани
В середине июня Москву с деловым визитом посетит Джорджо Армани (Giorgio Armani). Дизайнер намерен заявить об открытии Armani Casa. Armani Casa — это коллекция мебели, посуды, аксессуаров. То есть почти все, что составляет предметный ряд вашего интерьера. В Москве осенне-зимняя коллекция Armani Casa появится в сентябре.
Модные дома, выходящие за границы собственно моды, с точки зрения одних — благодетели человечества, с точки зрения других — его проклятие. Мебельный мир большой, сложный и древний. Тут свои ориентиры и рейтинги, и выучивать "кто есть кто" и "что почем" — занятие утомительное. Тем более что выученная информация оказывается нужна сравнительно редко: интерьер не обновляют каждый сезон. Есть, конечно, фанатики, тщательно следящие за тем, что представили на Миланском салоне Giorgetti и Cassina и какого нового дизайнера открыл Capellini, но таких людей немного. А вот названия модных домов знают все. И для большинства проще обратиться при выборе мебели к тому же Giorgio Armani, который их никогда и ни в чем не подводил.Для мебельщиков же вторжение модных домов на их рынок — явление малоприятное. Тем более что люди, которые занимаются этим бизнесом по сто лет, всегда найдут основания для профессиональных упреков новичкам. Когда с коллекцией мебели выступил дом Fendi, она была настолько тонко и убийственно раскритикована, что казалось, больше никто на такое не решится. Но получилось, что сила марки сильнее всякой критики. Вслед за Fendi по тому же пути отправился и Armani.
И нельзя сказать, что пожалел своих будущих клиентов. Чтобы понять, почему же эта мебель стоит так дорого, и что в ней вообще модного, нужны большие усилия. Простая функциональность немудрящего модернистского дизайна дополнена очень немногочисленными декоративными изысками вроде обивочных тканей ярких неожиданных расцветок, украшающих сиденья стульев и кресла. Отчасти мебель Armani напоминает дизайн ИКЕА. Восхитительны, скажем, простые стеклянные стаканчики в полосочку, ставшие неотъемлемой чертой московского интерьера после того, как ИКЕА вошла в каждый дом. Прямоугольные простые формы, каркасы из квадратных в сечении брусков, к которым крепятся сиденья и спинки, светлое дерево, полированное ручным способом для создания домашности — словом, самая обыденная мебель. Что особенно бросается в глаза на фоне итальянского мебельного дизайна, который, кажется, ни в одной коллекции ни одной мебельной фирмы не допускает никакой обыденности.
Но в этом, разумеется, и заключается фирменный стиль Armani. В мебели они придерживаются той же стратегии, что и в одежде,— сделать обыденное элитарным. И раз это сработало в одной сфере — почему не должно сработать в другой? Ведь механизм тот же самый. Человек, постепенно зарабатывающий деньги, совсем не склонен так уж резко менять рисунок своей жизни. Скорее, сохраняя общие линии этого рисунка, он старается просто повышать качество каждого отдельного штриха. Мебельное открытие Armani не в том, что он открыл в мебели новые формы, новые горизонты, новые идеи. Он, во-первых, открыл, что же в современной мебели является обыденным, а во-вторых, как сделать из этой обыденности респектабельность.
С последним все просто. Безупречное качество, элементы ручного труда, небольшой сдвиг в пропорциях в сторону большей основательности, даже приземистости предметов, дорогие драпировки и дорогие сорта дерева делают свое дело. Мебель становится дорогой. Разумеется, принципиальное значение имеет и то, что перед нами коллекция, то есть заранее предложенная целостная идея интерьера. Но эта идея очень невыраженная, очень ненавязчивая, в принципе открытая для людей самых разных устремлений и вкусов. Открытие обыкновенного — вот в чем главный интерес коллекции.
Как заявляет сам Джорджо Армани, его мебель "несет в себе элемент ностальгии". И можно довольно четко сказать, по какому времени. Несмотря на свой функционализм и заметно модернистский дизайн, это не шестидесятые, а семидесятые годы. Шестидесятые питались поэтикой отказа от всякой мишуры старого послевоенного мира. Семидесятые попытались вырастить на этой поэтике отказа свою респектабельность, отказавшись от слишком радикальных решений (вроде сидений, подвешиваемых к потолку), и попытавшись придать простым прямоугольным линиям элементы изысканной полировки.
"Назад к семидесятым" — сегодня общераспространенный лозунг, с занудной последовательностью сменивший "назад к шестидесятым", прозвучавший десять лет назад, и "назад к пятидесятым", вдохновлявший постмодернизм восьмидесятых. Есть основания полагать, что на этом несколько параноидальная привязанность к слогану "тридцать лет спустя" завершится — уж больно семидесятые были занудными. По крайней мере, ход Armani демонстрирует, что в этом очередном возвращении ко времени, когда родители были молодыми, есть специфический обертон. Он открывает 70-е годы не как новый художественный жест, не как последний писк моды, но именно как стертую обыденность повседневного быта. То есть довольно-таки скучный предмет. И на основании этой обыденности выстраивает новую элитарную коллекцию.
А в общем-то все эти разговоры про специфику творческого метода Армани-мебельщика и его связи с творческим методом Армани-модельера абсолютно ни к чему. Просто тем, кто собрался обставлять свою квартиру летом, но совершенно не представляет, как это делать, стоит потерпеть до сентября. И если у вас нет никаких особенных вкусов и пристрастий, и вы хотите, чтобы это был безусловно люкс, но что-то более или менее привычное, Armani вас не подведет. Вы получите именно то, что нужно.
Григорий Ревзин