Арест губернатора буквально за два года стал для зрителей политического театра достаточно обыденной, но не устаревающей постановкой. Премьера — задержание сахалинского главы Александра Хорошавина весной 2015 года — удивляла: впервые за много лет действующий руководитель региона отправляется в наручниках в Москву, никаких предупреждений, неприкасаемых у нас нет. Сиквел — аресты в Коми, которые затронули почти всю верхушку республики, включая губернатора Вячеслава Гайзера,— поразил общей масштабностью. Дело в отношении Никиты Белых (Кировская область, лето 2016 года) уже воспринималось как продолжение общего ряда с поправкой на фигуру бывшего оппозиционера. Арест Александра Соловьева, главы Удмуртии, событие немного рутинное — мы видели и горы денег, якобы принадлежащих Хорошавину, и бледного Никиту Белых в ресторане — но обещающее какое-то продолжение, а кто следующий?
Андрей Перцев
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Предыдущие уголовные дела сделали губернаторов привычными жертвами показательной борьбы с коррупцией, раньше брали чиновников среднего звена, теперь руководителей регионов — эволюция, в том числе поста главы региона, ранее желанного, а теперь довольно опасного. В свое время на орехи доставалось и назначенцам — Вячеславу Дудке (Тульская область) и Василию Юрченко (Новосибирская область).
Череда арестов и уголовных губернаторских дел ставит перед внутриполитическим блоком администрации президента насущный вопрос. Из провинившихся глав только Александр Хорошавин не проходил через процедуру выборов. Остальные — Соловьев, Гайзер, Белых — в кампаниях участвовали. Избирался и экс-руководитель Брянской области Николай Денин, который сначала был уволен по утрате доверия, а уж затем попал под дело. На них работал муниципальный фильтр, отсекавший конкурентов, строились партийные договоренности. Наконец, при всей выхолощенности процедуры губернаторских выборов людей все равно убеждали, что кандидаты от власти самые лучшие. Соловьев и Гайзер баллотировались при однозначной поддержке президента Владимира Путина.
В любом случае, граждане даже усеченные губернаторские выборы воспринимают положительно — власть хотя бы спрашивает у них о кандидате. Интерес к процедуре доказывают и итоги выборов глав Марий-Эл и Амурской области в 2015 году: выдвинутые «Единой Россией» кандидаты чуть-чуть не дошли до второго тура, от него их спасли считанные проценты. Наиболее показательная ситуация в Марий-Эл, которую можно условно назвать «референдумом о недоверии» губернатору Леониду Маркелову. До второго тура, в котором кандидаты от власти обычно проигрывают, его чуть не довел варяг-коммунист Сергей Мамаев.
Аресты избранных глав ставят под сомнение саму процедуру. Кремль вроде бы и спрашивает у людей согласия на правление своего кандидата, но потом сам же ставит его под удар. Вчера перед Владимиром Путиным сидел Александр Соловьев, который был лучшим вариантом для республики, сегодня он отправляется за решетку, а перед президентом сидит новый врио главы, сопредседатель ОНФ Александр Бречалов, который пойдет на выборы.
Кто даст избирателю гарантию, что этот кандидат тоже окажется удачным? Выборы в таких условиях превращаются в сплошное разочарование. Дело даже не в том, что чиновников подозревают в коррупции (многие россияне по поводу бескорыстия государевых слуг никаких иллюзий не испытывают), а в том, что люди будут чувствовать себя лишними в политической игре. Спрашивать их вроде спрашивают, а потом главу, за которого какая-то доля населения все равно голосовала, везут в наручниках в Москву. Самый простой выход для избирателя в этой ситуации на участок не ходить — пусть разбираются сами, снимают, назначают, а нас в это не вмешивают. Рядовой гражданин, особо не интересующийся тонкостями губернаторских выборов, приходит к тому же выводу, что и искушенный эксперт,— голосование за глав регионов в России трудно назвать прямым, по сути, это не выборы.
Накануне президентской кампании это равнодушие для администрации президента ничего хорошего не сулит. Если губернатор виновен в коррупции, его, конечно, надо сажать, но зачем такого чиновника выпускать на выборы? Вячеслав Гайзер был арестован через год после избрания, Александр Соловьев через два с половиной, но в дорожной отрасли он крутится не первый год. К ряду арестованных чиновников добавляются губернаторы, которые прошли выборы, но были почему-то перемещены на другие посты: Николай Цуканов (через год после избрания стал полпредом в Северо-Западном округе), Олег Кожемяко (был переведен из Амурской области на Сахалин) и др. Интереса к самой процедуре голосования перечеркивание его результатов не прибавляет. Особенно сильно потеря интереса к выборам влияет на явку. Избиратель вполне может трактовать сигналы сверху так: «Уж если наше мнение по поводу губернатора не так важно, то Путин уж точно в нашей поддержке не нуждается». Показатель явки в 70/70 на этом фоне выглядит труднодостижимым.