"Я вижу этот бизнес насквозь"

16 побед и девять поражений. Родился в Швейцарии в семье перуанца и японки. Швейцарский самурай Ясубэй Эномото — боец в смешанных единоборствах — рассказал Нателе Поцхверия, как справляется со своей болью и откуда у него столько сил.

— До того как начнется бой, какие слова вы себе говорите, чтобы успокоиться? Или вы не волнуетесь?

— Еще как волнуюсь. Но приступы настоящей паники могут накрывать за три-четыре дня до боя и почти никогда — перед самим боем. Я занимаюсь йогой и стараюсь успокоиться. И очень много слушаю разную успокаивающую музыку для медитации. Это тоже помогает.

— А крик ликующей толпы вокруг ринга вам помогает или мешает?

— Из тысячи голосов я слышу только голос моего брата. Разумеется, он очень громко кричит, но мне скорее важно, что он кричит: он очень меня поддерживает и дает верные советы.

— Бои без правил — это серьезная индустрия. На боях совершаются сделки, там отдыхают сильные мира сего. Много политиков. Вас пытались когда-то втянуть в какие-то игры вне ринга?

— Да, разное было. Но я занимаюсь спортом, а не политикой. Я понимаю, на что вы намекаете. Бойцы — цирковые обезьянки. Они игрушки в руках спонсоров, инвесторов и других крупных рыб. По этой причине я сам себе менеджер. Я занимаюсь всеми своими делами и делами своего брата. Мне всегда было важно развивать не только свои мышцы, но и свой интеллект. Было интересно, как устроен этот бизнес. Оказалось, в нем много обмана и лжи, поэтому я верю только себе. Мои коллеги часто жалуются на то, что много дерутся, но почти всегда на мели. У меня такой проблемы нет, потому что вокруг меня нет обманщиков. Нас двое — я и мой брат. И все. Я вижу этот бизнес насквозь.

— Очень много молодых ребят, которые начинают заниматься борьбой, боями без правил, но не умеют себя защитить, как бы это странно ни звучало, в финансовом плане. Что вы им посоветуете?

— Учиться и тренировать ум. Это же очевидный ответ. Во всех своих проблемах с менеджерами бойцы виноваты сами, потому что пустили все на самотек. Вы же не отдадите свои деньги какому-то незнакомому парню и не попросите его: "Эй, присмотри за моими деньжатами". А спортсмены почему-то делают это сплошь и рядом. Так что я за то, чтобы учиться в школе, в университете, у менеджера, у тренера. Я был слаб в джиу-джитсу и нашел лучшего тренера. С менеджерами то же самое — учитесь у них, перенимайте их опыт.

— У вас были ситуации, когда вы ловили человека на вранье?

— Конечно, миллион. Сколько всего я не знал в начале пути! Но я страшно недоверчив. С детства. Поэтому, чтобы работать со мной, надо сперва заслужить мое доверие. У меня был один менеджер, который якобы договаривался о каком-то бое с промоутером. Но он не знал, что я сам на связи с этим промоутером. Естественно, его махинации быстро раскрылись. У меня нет огромной команды, которая есть у других бойцов. Я сам по себе почти всегда.

— А ваши тренеры?

— Мой брат. Я в ответе за свое расписание, свои спонсорские программы. Обычно бойцы — маленькие винтики большого механизма. Я не такой. Но у меня проблемы с доверием. Я контроль-фрик.

— Простите, не могу не спросить. Откуда проблемы с доверием?

— Так, ну вот еще плакать мне тут не хватало. Нас с братом мама в детстве оставила с отцом. Обещала скоро вернуться и вернулась через много лет. Сейчас у нас все хорошо, мы общаемся. Правда, наши бои она смотрит только в записи и если знает, что мы победили.

— Неужели вы с детства хотели быть бойцом?

— Вообще-то я хотел быть шеф-поваром. И у меня отлично получаются блюда итальянской кухни: паста, лазанья. Но что у меня было всегда — это азарт и желание соревноваться. Я увлекся джиу-джитсу, и мой тренер предложил мне поучаствовать в каком-то бое. Я тогда чуть не умер. (Смеется.) Был в плохой форме, задыхался. Действительно думал, что со мной все кончено. И это притом, что я выиграл бой. А что было бы, если бы проиграл? Я пошел в душ, лег там на пол. Вода поднималась, а у меня не было сил встать или хотя бы перевернуться на спину, чтобы не захлебнуться. Потом мы много шутили с братом, что это была бы самая глупая смерть — "захлебнулся в душевой кабине".

— Это спорт, который связан с болью, независимо от победы или поражения. И после победы справляться с болью, наверное, легче, чем после поражения.

— Да, и я точно знаю, чем бы я хотел заниматься, после того как брошу большой спорт. Я бы хотел быть коучем, потому что умею справляться с проигрышами и провалами. И я буду очень востребован как коуч. Бои без правил — это шоу-бизнес, и здесь нужно всегда оставаться на коне, потому что иначе тебя сожрут. У меня был сложный период, когда я проигрывал, и у меня была страшная депрессия. Я еле выполз из этой ямы и эмоциональной дыры. Но я спас себя тогда сам.

— Бои — это шоу-бизнес?

— Ну конечно! У каждого бойца своя легенда, свой образ, свои поклонники. Мы как актеры. Есть такой атлет Ямамото. Когда он выходит на ринг, девушки падают без сознания от восторга и экстаза.

--То есть получается, что это все спектакль?

— Боль настоящая, а все остальное — спектакль. Хотя себя я актером не считаю. Мой персонаж — самурай в перуанской шапке, у меня действительно есть в роду самураи, а моя мама — из Перу.

— Вы помните, что сказал Федор Емельяненко о детских боях, которые проходили в Чечне?

— Конечно. Большой был скандал. Но Федор все правильно сказал. Детям там не место. Вот представьте. Существует банк, которому нужен управляющий. Кто-нибудь в здравом уме назначит управляющим 16-летнего мальчишку, который только начал свою карьеру? Не думаю. Почему дети шести-семи лет должны сражаться как взрослые, без защиты и в кровь? Это же опасно для мозга, в конце концов. Такие сильные удары могут навредить детскому здоровью больше, чем они вредят здоровью взрослых бойцов. Может быть, дети вообще не хотят заниматься боями без правил.

В Швейцарии тысячи таких примеров. Родители давят на сыновей с детства, а потом сыновья в подростковом возрасте шлют все к черту. У брата недавно родился сын. И он не против того, чтобы тренировать ребенка в игровой форме, но принимать за него решение, быть профессиональным бойцом или нет, брат не хочет. Да и я сам, когда видел, как бьют брата, не мог выносить этих сцен. Пару раз меня даже приходилось держать, чтобы я не рванул на ринг защищать брата.

— Ваш спорт на грани жизни и смерти. Можно получить смертельную травму. Зачем этот спорт нужен?

— Послушайте, это не бессмысленный мордобой. Здесь целый спортивный комплекс, который состоит из множества единоборств, техник, тренировок. Специальное питание, специальные программы поддержания себя в форме. Этот спорт развивает не только тело, но и голову. Я имею в виду тактическое мышление и логику. Нужно очень много думать и наносить точные удары. Просто этот спорт должен стать 18+. И все. Не вижу смысла защищать мой спорт. Не нравится — не смотрите.

— Так в чем ваша главная мотивация? Почему вы этим занимаетесь?

— Я очень люблю побеждать. Во мне бурлит дух соперничества.

— Вы когда-нибудь ввязывались в уличные драки?

— Нет. Это мой хлеб. С какой стати я должен драться с кем-то бесплатно? (Смеется.) У меня были разные ситуации, когда меня звали "выйти". Я всегда спокойно отвечаю, что с радостью выйду, после того как мой оппонент и его друзья снимут все свои сбережения и опустошат карманы полностью, чтобы заплатить мне за бой. Обычно это вызывает удивление и вопрос: "С чего бы нам тебе платить?". Я объясняю, что за то, чтобы кого-то отделать, я получаю неплохие деньги и не буду тратить свои силы на тех, кто не в состоянии мне даже заплатить. Обычно конфликт на этом исчерпывается, потому что меня принимают за сумасшедшего. (Смеется.)