Норвежский канал NRK показал восьмисерийную "Валькирию" — и это тот редкий случай, когда скандинавский сериал заслуживает пристального внимания, не будучи при этом классическим сканди-нуаром
Главное достижение скандинавского телепрома последних десяти лет — это шведско-датские сериалы в жанре "скандинавский нуар", набирающие стабильную популярность за пределами северных стран. Норвегия практически не причастна к этому буму и почти не производит впечатляющих телевизионных драм уровня "Моста" или "Убийства" — новой классики родом из Скандинавии, но и здесь время от времени появляются любопытные телепроекты вроде недавнего "Богатства" ("Mammon", 2014-2016). "Валькирия" как раз тот нечастый случай, когда на норвежский сериал стоит обратить самое пристальное внимание, хотя на сей раз это не скандинавский нуар, а скорее апокалиптический триллер пополам с медицинским процедуралом.
"Валькирия" — название заброшенной станции метро в Осло, которую поезда проезжают без остановки. Подземным царством, состоящим из протяженных туннелей и катакомб, по принципу "что охраняем, то и имеем" безраздельно распоряжается сотрудник городской службы технической безопасности по имени Лейф (Пол Сверре Хаген) — неприметный молодой человек с тревожным огоньком в глазах. Лейф — убежденный сторонник идеи скорого и неминуемого Рагнарека, который случится в результате одной из двенадцати катастроф. Их он называет "угрозами": перенаселенность, исчезновение чистой воды, вырубка лесов и прочая жуть по списку, такая реальная, но такая неправдоподобная, не укладывающаяся в уме обывателя,— человеческое сознание даже свой персональный неизбежный конец принять как данность не в состоянии, а то бы, глядишь, мы и вели себя поприличней. Свои идеи Лейф проповедует на интернет-форумах таким же сектантам: "Мы третье послевоенное поколение, наша молодежь лицемерна, алчна и поклоняется богу удовольствия. Мы стремительно растрачиваем остатки самого большого в мире выходного пособия, как счастливчики последнего дня" — и прочее в том же духе. В подведомственных ему подземных бункерах Лейф строит хорошо оборудованное убежище, которым уже успел воспользоваться Равн (Свен Нордин), отчаявшийся врач: его жена лежит в коме, пока он судорожно пытается синтезировать вакцину, которая могла бы ее воскресить. Скоро к ним присоединяется подстреленный полицией при ограблении Тео (Миккель Братт Сильсет), приятель Лейфа,— тот, как настоящий андерграундный философ, водит дружбу с криминалом. Тео зализывает раны и прячет в катакомбах взятый при ограблении миллион бесполезных меченых денег, Равн врет общим знакомым, что его жена якобы покончила с собой, а сам ворует из больницы оборудование, необходимое для жизнеобеспечения. Все это наводит Лейфа на мысль открыть подпольную клинику для социальных изгоев и людей, не желающих иметь дела с официальной медициной. А тем временем по следу Тео идет упорный полицейский Пер (Иоаким Рафаэльсен), все ближе подбираясь к подземным чертогам Лейфа.
Сериал медленно запрягает, но быстро едет: скоро в жизни героев начнется такая свистопляска, которая не снилась большинству меланхоличных северных детективов. Тут тебе и медицинские страсти-мордасти про реанимацию ("Несите дефибриллятор! Мы его теряем!"), и захватывающие полицейские погони в мрачных подземельях, и апокалиптика с пандемией и блэкаутом, и тюремная драма — в общем, все жанры, кроме собственно нуара. Но с ним новый норвежский сериал роднит ощущение неизбывной тревоги, пронизывающей все действие. В типичном сканди-нуаре это идея о том, что за внешним благополучием якобы стабильного общества зияют такие незаживающие социальные язвы, что и поправить ничего уже нельзя — в Датском королевстве прогнило не что-то, а примерно все; плюс пессимистический взгляд на человеческую природу как неотменимо порочную. Здесь же свойственное скандинавам экологичное сознание бьется тревожным пульсом в кошмарах Лейфа, убежденного, что человечество уже срубило сук, на котором сидит. Вдобавок тут во всей красе представлено безумие западного мира — с виду такое монолитное общество вроде бы состоит из скучных социально адаптированных индивидов, но поскреби любого — и за фасадом адекватности блеснет искра подлинного сумасшествия и засияют золотые россыпи неврозов. Персонажи "Валькирии" почти поголовно нестабильны и каждый одержим какой-то будоражащей и тревожной идеей. Что до Лейфа — он, конечно, чокнутый свидетель Апокалипсиса, но это еще не означает, что катаклизмы, порожденные его катастрофичным сознанием, не осуществятся в самое ближайшее время.
Valkyrien, NRK, 2017