25 апреля президент России Владимир Путин приехал в Рыбинск Ярославской области, где нажал кнопку запуска новой отрасли отечественного двигателестроения и встретился с ярославскими бизнесменами, которым дал понять, что вскоре рубль снова ослабнет. Кроме того, Владимир Путин, сообщает специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, обнаружил в Ярославской области признаки коммунизма.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
В зале, где Владимир Путин должен был нажать кнопку, означающую начало работы нового грандиозного стенда научно-производственного объединения (НПО) «Сатурн», рабочие, которых вызвали на разговор с президентом, шевелили губами, стараясь запомнить вопросы, которые были записаны в бумажках, зажатых в их плотных рабочих руках.
У одного из них, ведущего инженера по испытаниям Алексея Голубева, я поинтересовался, о чем он будет спрашивать президента (спросить-то, сразу скажу, не удалось ни о чем: Владимир Путин сказал им пару слов и наскоро попрощался).
— О нашей работе,— с туманной многозначительностью ответил он.
Странно: мне казалось, что это президент должен спрашивать сотрудников завода об их работе. Но после того, что мы только что услышали от вице-премьера Дмитрия Рогозина, не следовало ничему уже удивляться.
Дело в том, что в одном из цехов НПО «Сатурн» он рассказал, что, во-первых, «сегодня дается старт новой отрасли — российских морских газотурбинных двигателей». И что, во-вторых, «они (прежде всего американцы.— А. К.) думали, что поставят нас в угол! Но мы все сделали сами, и вот закончили фрегат…».
Ведь тут, казалось бы, либо «поставить на колени», либо «загнать в угол». А вот «поставить в угол» — это неловко как-то получается.
— Дмитрий Олегович,— вступился за коллегу помощник президента Андрей Белоусов, с которым я поделился этой неожиданной болью,— видимо, торопился и решил для краткости соединить два разных выражения. Но смысл ведь понятен!
А ведь смысл-то, может быть, именно в том и состоит, что Россию и правда решили не загнать в угол или поставить на колени, а именно поставить в угол. И на самом-то деле Дмитрий Рогозин сказал наконец-то вслух то, о чем многие боялись и думать-то.
Владимир Путин нажал кнопку и рассказал рабочим, как рад, что в свое время, когда Украина отказалась поставлять свои газотурбинные двигатели России, было принято решение (а сам он его и принимал) «не делать что-то среднее, а делать свое, сместив вправо срок перевооружения российского флота, чтобы дать ему российские двигатели».
Срок сместили вправо, и теперь, на заседании Военно-промышленной комиссии, Владимир Путин рассказывал, что вместо запланированных двух лет с созданием новой отрасли справились за полтора. И опять санкции, конечно, пошли на пользу. Николаевские верфи на Украине теперь, разумеется, пустуют, а российские распирает от вожделенной загрузки.
— Мы готовы при возможностях, которые от нас не зависят, вернуться к этой кооперации,— сказал президент, и разве не доставляло ему особенного удовольствия это сказать.
Без сомнения, у Владимира Путина была еще одна цель приехать в Рыбинск, и еще неизвестно, какая была главной, а какая — побочной. Продолжаются его поездки в поддержку глав регионов, которых он сам назначил в последнее время (начались они с Великого Новгорода, где врио губернатора работает экс-глава Агентства стратегических инициатив Андрей Никитин).
В Ярославле врио губернатора, которому в сентябре тоже предстоят выборы, работает Дмитрий Миронов, человек сосредоточенный, наблюдающий за всеми движениями президента как заговоренный и даже, кажется, непроизвольно, и может, помимо своей воли как будто даже копирующий их все.
Так же как и в Великом Новгороде Владимир Путин в Рыбинске встретился с бизнесменами. Только там это были молодые бизнесмены со всякими более или менее уникальными стартапами. А тут, в Рыбинске,— пожившие в бизнесе люди, представляющие все, кажется, крупные предприятия области: по этому признаку, видимо, и были отобраны, от греха.
Олег Белков, генеральный директор судостроительного завода «Вымпел», прежде всего рассказал президенту, что он тесно сотрудничает, безусловно, с путешественником Федором Конюховым. Только вчера в таком же сотрудничестве Владимиру Путину отчитался на заседании Русского географического общества в Санкт-Петербурге Виктор Вексельберг. Тогда речь шла о кругосветном путешествии на планере, а тут — о кругосветном 42-дневном путешествии на 70-метровом корабле во время регаты в честь Жюля Верна.
Где еще успел побывать Федор Конюхов до президента, остается только предполагать. Пока — везде.
И тут Владимир Путин дал понять, что слишком хорошо помнит политэкономию марксизма-ленинизма и желанную ситуацию, когда человек работает по возможностям, получает по потребностям и когда зарплата у тебя никак не зависит от производительности труда, потому что ты и так отдаешь себя своему делу без остатка.
Началось с того, что Олег Белков упомянул о резком скачке производительности труда на своем предприятии. Господин Путин попросил уточнить, на сколько процентов она выросла.
— Дошла до 10 млн руб. на человека,— пояснил Олег Белков.
— Ну на сколько процентов? — переспросил президент, которого такой подход только запутывал.
— В десять раз,— на этот раз понятно высказался Олег Белков.
— А зарплата у вас… — Владимир Путин вгляделся в свои бумаги,— выросла в 2,8 раза. Если все так будут работать, как Олег Юрьевич, то мы все будем жить при коммунизме.
Геннадий Зюганов, основной заботой которого сейчас является обеими руками, всей грудью остановить вынос тела Владимира Ульянова из мавзолея (и это, конечно, чудесный подарок ему на всю предвыборную президентскую кампанию), получил вдруг привет горячий из Рыбинска.
Владимир Путин одобрил еще одну идею Олега Белкова — строительство судов для перевозки пассажиров по маршруту Ялта—Сочи (и обратно). Олег Белков на этой встрече боролся за заказы для своего «Вымпела» — да и правильно делал.
Тема оказалась не чужая для Владимира Путина. Он сказал, что есть несколько моментов — безопасность (но не та, о которой все сразу подумали) «при определенном уровне волнения в море. И надо понимать, что это только в виде льгот по лизингу, может быть». И «ваше предложение не единственное». И «было мое предложение поставить туда круизное судно — слава богу, коллеги быстро среагировали!»
Чтобы коллеги так же быстро среагировали на предложение Олега Белкова, ему нужно сначала выиграть президентские выборы.
Гендиректор «Русской механики» Леонид Можейко был озабочен укреплением рубля: у него амбиции экспортера.
— Это один из ключевых вопросов! — оживился Владимир Путин.— Важен даже не курс, а стабильность! Слишком много рисков, если мы отойдем от плавающего курса рубля. Занимаемся, поверьте мне, почти в ежедневном режиме! Я просто боюсь сказать лишнее слово, чтобы не навредить! Здесь угроза со всех сторон!
Он поднял голову и увидел все эти, собственно говоря, угрозы:
— Если бы не было камер, я бы сказал более конкретно! Но пока на этом остановимся.
Но и так стало понятно: в ближайшее время будут предприняты усилия по ослаблению того, что вдруг было окрепло.
Глава совета директоров АО «Русские краски» Яков Якушев признался, что делает «лучшую краску, которая не хуже, а порой лучше, чем сейчас используется для покраски российских самолетов!.. Мы хотим этим заниматься, но Денис Валентинович нас отсылал…».
— Я не отсылал, а направлял! — немедленно среагировал министр промышленности Денис Мантуров.
— Мы поймали Денис Валентиныча где-то и стали просить… — перебил его Яков Якушев.
Эта задушевность, с какой Владимир Путин начал разговор с бизнесменами, сыграла с ними злую шутку: они не только стали вдруг воспринимать сидящего с ними за одним столом президента как старого знакомого, которому есть смысл рассказать, как тут все устроено и как должно быть все устроено там, а то откуда ему знать, но уже и не воспринимали как людей, имеющих право слова, всех остальных, министров и помощников, которые приехали с Владимиром Путиным.
Вот они и разгорячились все, и появились, кажется, проблемы с адекватностью.
— Я тоже обратил внимание,— наконец перебил и Якова Якушева господин Путин (на «отсылал».— А. К.), но уже не стал говорить…
— Да, как только они («Русские краски».— А. К.) пройдут сертификацию, при конкурентной цене я сам заинтересован!.. — Денис Мантуров уже сам был разгорячен.
— При сверхконкурентной цене,— поправил его Яков Якушев.
— Если не использовать административный ресурс,— лишний раз поощрил его Владимир Путин,— то годами он будет ковыряться с бюрократическими процедурами.
— Сам прослежу! — пообещал Денис Мантуров.
Очевидно, за самим собой.
Между тем Яков Якушев стал автором еще одной, загадочной фразы:
— Если покрасить нашей краской, с гарантией в два раза дольше стоит!
В какой-то момент разговор зашел о том, что крупные корпорации не дают возможности малому и среднему бизнесу претендовать на госзаказы, несмотря на то что по закону малый и средний бизнес имеет право на 15% от этих заказов.
— У нас корпорацией малого и среднего бизнеса руководит господин Браверман,— сообщил Владимир Путин.— Он такой активный молодой человек (Александр Браверман при этих словах, уверен, скинул сразу еще лет десять.— А. К.). Он этим занимается. Там есть положение о корпорации. Инфраструктурные монополии при утверждении инвестором должны получить его подпись. Он должен защищать интересы малого бизнеса!
Впрочем, Владимир Путин не сказал, что господин Браверман их не защищает.
— Да, у нас записано 15%. А если на самом деле с помощью различных махинаций,— продолжил Владимир Путин,— будут отсекать сертификацию, надо все это сделать пожестче!
Денис Мантуров кивнул. Александр Браверман, который в этот момент был в Москве и не слышал этих слов,— безусловно, тоже.