У десятилетнего Антона из алтайского села Павловка сложный врожденный порок сердца — единственный желудочек. Мальчик перенес уже три операции на открытом сердце. В год ему имплантировали электрокардиостимулятор, который обеспечивает правильный сердечный ритм. Сейчас батарейка садится — и сердце Антона может остановиться в любую минуту.
Когда Антону установили кардиостимулятор, врачи предупредили, что со временем заряд батареи иссякнет
Фото: Надежда Храмова, Коммерсантъ
— Мам, а море — оно какое? — спрашивает мальчик.
Моря Антон никогда не видел.
— Море, сынок, синее,— отвечает мама Татьяна.— И другого берега не видно, потому что море бескрайнее.
— Как Байкал, да?
— Что ты! — смеется Татьяна.— Больше, гораздо больше...
Антон любит смотреть старую кассету с записью их единственной поездки на Байкал. Там ему год, он учится ходить — делает неловкие шаги по белому приозерному песку. После первой операции на сердце врач советовал Татьяне и Антону съездить на море — подлечиться. Но семейных сбережений хватило только на поездку к Байкалу.
О пороке сердца врачи заговорили сразу, как только Антон появился на свет. Он был синим от макушки до пяток. Для Татьяны, которая во время беременности исправно проходила все обследования и которую постоянно уверяли, что ребенок здоров, это стало ударом. Аппаратуры для тщательного обследования в роддоме не оказалось, и через неделю Антона перевезли в Барнаул, в краевую детскую больницу.
— У вашего сына целый набор сложных пороков,— сказал врач.— У него трехкамерное сердце с единственным желудочком. В любую минуту мальчик может умереть. Единственный шанс на спасение — операция на сердце. Но для этого ребенку надо подрасти и набрать вес.
В месяц Антона выписали домой. Но малыш слабел и худел. Через три недели в состоянии истощения его снова госпитализировали в краевую больницу. Местные врачи срочно принялись искать кардиоцентр, который согласился бы взять мальчика на операцию. Но везде получали отказы — доктора опасались, что ребенок умрет на операционном столе.
Последней надеждой стал НИИ кардиологии Томска. И томские врачи согласились принять Антона. Только сразу предупредили, что шанс на успех — один из ста. На размышление дали один день.
— Кардиологи сказали, что без операции Антон проживет максимум два-три месяца,— вспоминает Татьяна.— Смотреть, как сын умирает, мы не могли. И решили: пусть это один процент, но его надо использовать.
Операция длилась целый день. У Антона дважды останавливалось сердце. Врачи боролись за жизнь мальчика — и победили. Грудную клетку временно закрепили скобами. Ребенка подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, кормили через зонд.
Понемногу малыш начал набирать вес, синюшность исчезла. Через два месяца Антон задышал самостоятельно. Медсестры приходили смотреть на него как на чудо.
— Он просто очень хочет жить,— говорил кардиохирург.
Антона выписали домой, родителей предупредили, что предстоит еще несколько жизненно необходимых операций.
Вторую операцию — Гленна — сделали через год. После нее восстановить сердечный ритм не удалось, и на следующий день мальчику имплантировали электрокардиостимулятор. Оплатить операцию помогли читатели Русфонда.
Завершающий этап основного лечения — операцию Фонтена — Антону провели в 2011 году. А еще через полгода эндоваскулярно закрыли отверстие, оставленное для разгрузки сердца. В оплате снова помог Русфонд.
Антон окреп, пошел в школу, даже научился кататься на велосипеде. Только сил нажимать на педали хватает не всегда, и тогда его друзья, взявшись за руль, катают Антона вокруг дома. И еще придумывают спокойные игры, в которых Антон может участвовать без напряжения.
При установке кардиостимулятора врачи предупредили, что со временем заряд батареи истощится и прибор нужно будет менять. Это время настало — недавнее обследование подтвердило, что заряда уже почти не осталось. В любой момент сердце может остановиться.
— Я не могу умереть, пока не увижу море,— однажды сказал маме Антон.
— Ты его увидишь, обязательно увидишь,— пообещала Татьяна.
Мы можем осуществить мечту Антона: увидеть море, полной грудью вдохнуть его воздух.