Без света в конце тоннеля

Первые решения европейских судов свидетельствуют, что у российских физических и юридических лиц мало шансов оспорить наложенные на них санкции. BG оценил шансы на их оспаривание в Суде ЕС.

Андрей Райский

Включение Крыма весной 2014 года в состав России, признанное большинством западных государств "аннексией" и "нарушением суверенитета Украины", привело к попаданию значительного числа российских компаний и физических лиц в санкционные списки США и ЕС. Первые европейские ограничительные меры были введены Советом ЕС 17 марта 2014 года, затем список несколько раз расширялся, а их действие пролонгировалось. По состоянию на 15 марта 2017 года, когда Совет ЕС продлил санкции еще на полгода, в списках значилось 37 юрлиц, среди которых: "Роснефть", "Транснефть", "Газпром нефть", Сбербанк, ВТБ, Газпромбанк и ВЭБ. Еще 150 физлиц включены в санкционные списки по различным основаниям, например, за "поддержку аннексии", участие в вооруженных действиях на территории Луганской и Донецкой областей или содействие интеграции полуострова в РФ. Так, под санкции попал владелец "Стройгазмонтажа" и СМП-банка Аркадий Ротенберг, совладельцы банка "Россия" Юрий Ковальчук и Николай Шамалов, а также Рамзан Кадыров, Иосиф Кобзон, Елена Мизулина, Борис Грызлов и другие.

Осуществленная заморозка активов, ограничение кредитования и ряд других политико-экономических мер привели к тому, что уже в октябре 2014 года европейские суды получили первые иски от российских лиц, пытавшихся оспорить введенные против них санкции. Первопроходцами стали "Роснефть" и Аркадий Ротенберг, позднее к ним присоединились Сбербанк, ВТБ, ВЭБ, "Алмаз-Антей" и "Газпром нефть". При этом Геннадий Тимченко и "Транснефть", также находящиеся под санкциями, почти сразу отказались от их оспаривания, сославшись на бесполезность и слишком высокие судебные издержки.

Практически во всех поданных жалобах наблюдалась общая закономерность: в них говорилось о непричастности к причинам введения санкций, о том, что компании не управляются государством напрямую, введенные меры нарушают международные договоры, не имеют ничего общего с экономической свободой, наносят материальный вред всем сторонам и сомнительны с точки зрения легитимности. К апрелю этого года уже завершились три судебных процесса об оспаривании санкций в европейских судах. BG проанализировал решения по ним и пришел к выводу, что дальнейшие попытки судебного обжалования санкций практически бесперспективны. Все три спора привели к признанию того, что Совет ЕС правомерно предпринял шаги в связи с украинским кризисом в отношении лиц, чьи действия "подрывают территориальную целостность, суверенитет и независимость Украины или угрожают этому".

Первым в Европейском суде общей юрисдикции (СОЮ) в ноябре 2016 года был рассмотрен иск Аркадия Ротенберга. Хотя суд и признал, что санкции в отношении господина Ротенберга с 30 июля 2014 года по 14 марта 2015 года 2014 году были введены необоснованно, частично удовлетворив требования бизнесмена, но принятые в 2015 году ограничительные меры суд оставил в силе, посчитав их законными. Суд пояснил, что Аркадий Ротенберг попал в санкционный список 2014 года из-за того, что "длительное время находился в ближайшем окружении президента РФ, был его спарринг-партнером по дзюдо, получал важные контракты от государства и госпредприятий". Впоследствии такая мотивировка была сочтена недостаточной, поэтому 15 марта 2015 года обоснование было расширено: "Господин Ротенберг является владельцем компании "Стройгазмонтаж", выигравшей контракт на строительство моста из России в незаконно аннексированный Крым, тем самым усиливая его интеграцию". Суд аргументировал, что мост создаст прямое сообщение между РФ и полуостровом, упростив торговлю и передвижение войск между территориями. В связи с этим разморозить свои европейские активы и распоряжаться ими господин Ротенберг не сможет вплоть до снятия санкций, а частичное удовлетворение требований вызвано, по мнению юристов, технической ошибкой и спешкой.

Поскольку в подавляющем большинстве случаев в санкционных списках ЕС за 2014-2015 годы содержится четкое обоснование связи конкретного лица с совершением действий, по мнению Совета ЕС, угрожающих суверенитету Украины, это снижает их шансы на оспаривание введенных по ним ограничений. Но, по мнению партнера юридической компании Herbert Smith Freehills Алексея Панича, в случае Аркадия Ротенберга решение суда теоретически открывает возможность для взыскания убытков за успешно оспоренный срок.

Второй спор в СОЮ был инициирован концерном "Алмаз-Антей" и завершился в январе этого года не в пользу компании. Активы концерна были заморожены, поскольку Совет ЕС признал, что она принадлежит государству и производит средства ПВО, поставляемые в российскую армию. И СОЮ с этим согласился: "предоставление российским правительством тяжелого вооружения сепаратистам", произведенного концерном, "способствует дестабилизации ситуации на востоке Украины". Суд отметил, что предпринятые Советом ЕС действия являются достаточными, соразмерными и направлены на предотвращение эскалации конфликта на Украине, а заморозка активов физлиц и юрлиц — это ответственность, за "подрыв территориальной целостности и суверенитета Украины", необходимая для мирного разрешения кризиса. Более того, сославшись на публикации в СМИ, суд указал, что сепаратисты могли использовать это оружие, чтобы сбивать украинские самолеты, однако подчеркнул, что Совет ЕС не должен был подтверждать, что сепаратисты использовали именно оружие "Алмаз-Антея", потому что доказательства этого найти в конфликтной ситуации было бы непросто. СОЮ отметил, что не подвергал сомнению публикации, поскольку концерн не оспаривал их. Несмотря на то, что компания имела право обжаловать решение СОЮ, от такого права "Алмаз-Антей" отказался, сославшись на политизированность процесса.

Управляющий партнер юридической фирмы Lidings Андрей Зеленин полагает, что другие аналогичные иски будут рассматриваться в том же ключе, и российские компании из санкционного списка, скорее всего, не добьются изменений: "Естественно, нельзя говорить об абсолютном прецедентном случае. Каждое обращение в части отмены санкций будет рассматриваться индивидуально, и наверняка основания для обжалования у тех же российских банковских организаций и у "Алмаз-Антея" разные, так же, как и причины для включения их в список. Тем не менее стоит говорить о формировании некоего подхода, соответствующего политической атмосфере, сопровождающей эти судебные решения".

Однако ключевым делом из трех, по мнению юристов, является именно последний спор по жалобе "Роснефти", рассмотренный в Европейском суде справедливости (Суд ЕС). В пользу этого говорит и то, что в ноябре 2015 рассмотрение жалобы "Газпром нефти" было отложено до рассмотрения иска "Роснефти", решение по которой было вынесено в марте не в пользу нефтекомпании. Санкции в отношении "Роснефти" были признаны законными. Поскольку спор рассматривался в высшей судебной инстанции ЕС, то он имеет все шансы стать прецедентным и может негативно повлиять на исход аналогичных дел "Газпром нефти", Сбербанка, ВТБ и ВЭБ. Это объясняется тем, что решения Суда ЕС окончательны, не подлежат обжалованию и обязательны для исполнения всеми нижестоящими судами. Это подтверждает юрист А2 Екатерина Ващилко: "Это плохая новость не только для "Роснефти", но и для других компаний из санкционного списка. Они могут предпринять попытки оспорить санкции через национальные суды ЕС, но шансы на успех ничтожно малы". В решении Суда ЕС говорится, что действия Совета ЕС явились ответом на "дестабилизацию ситуации на Украине", а целью их было "увеличение стоимости действий, предпринятых РФ для подрыва суверенитета Украины".

В том же акте суд подчеркнул, что соглашение о партнерстве ЕС и РФ не препятствует введению санкций, Совет ЕС принял их обоснованно и действовал в пределах своей компетенции, а "вмешательство в свободу ведения бизнеса и в право на собственность не является несоразмерным", поэтому санкции являются законными. Если учесть, что еще до заседания по "Роснефти" генеральный адвокат суда ЕС Мельхиор Ватле рекомендовал отклонить почти все претензии, связанные с введением против нее европейских санкций, а европейские суды в трех разных решениях единогласно поддержали позицию Совета ЕС, то выводы о перспективах дальнейших попыток оспаривания санкций вполне очевидны.