— Арсанукаев, как и многие другие, обратился к Ахмаду-Хаджи за помощью, чтобы вернуться к мирной жизни. Это единственно правильное решение для всех, кто до сих пор находится по ту сторону баррикад. Если на этих людях нет крови, они вернутся к мирной жизни и будут помогать нам ее восстанавливать.
— Но Арсанукаев уже был задержан в 2000 году, а потом отпущен!— Я не знаю, почему его отпустили. Может быть, потому, что во вторую войну он не воевал и на него ничего не было. Может быть, он откупился. А может, у силовиков на него были свои планы.
— Но если на него ничего нет, зачем ему писать письмо и просить амнистии?
— Он хочет спокойно жить, не бояться за себя, за семью, не попадать под зачистки. В общем, он подстраховался. И потом, он ведь теперь сможет работать вместе с нами. Это тоже очень важно — это шанс сохранить свой авторитет в новой Чечне. Тех, кто складывает оружие, будет все больше и больше. Недавно в Аргуне 30 человек сложили оружие, потом было еще 17... Они сдаются, потому что война не может быть вечной.
— Но почему-то не сдаются известные полевые командиры, например Гелаев. Говорят, что Масхадов договаривается с ним о новом походе на Чечню?
— Масхадов, возможно, договаривается. Он постоянно посылает к нему эмиссаров, но Гелаев понимает, что его роль в Чечне теперь ничтожно мала, он уже не сможет поднять отряды молодых парней, чтобы воевать, его время прошло. Он понимает, что сегодняшняя Чечня — это уже не Чечня 96-го. И он не дурак, в конце концов. Если он уйдет с насиженного места в Грузии, то скорее к Кадырову придет, чем к Масхадову, потому что идти с войной на Чечню сейчас — это самоубийство.
— О том, что он придет к Ахмаду Кадырову, говорилось очень много, но он так и не пришел...
— Понятно, что он боится, на нем ведь крови побольше, чем на Арсанукаеве. И его просто так не амнистируют, будут долго разбираться, в чем виноват, а в чем нет. А он хочет гарантий полной неприкосновенности. Вот и выжидает.