Президент итальянского отделения "Врачи без границ" Лорис де Филиппи рассказал "Огоньку", почему корабли НПО занимаются спасением беженцев в Средиземном море и что сделало возможным преступный бизнес по переправке мигрантов в Европу
Фото: Domenico Stinellis, AP
— Патрулированием Средиземного моря у берегов Италии занимаются береговая охрана страны и европейское агентство по охране границ Frontex. Скажите, а при чем тут неправительственные организации?
— Напомню, что в 2014-м Италия свернула Mare Nostrum (операция по спасению беженцев, развернутая ВМС после того, как 3 октября 2013-го у острова Лампедузы погибли 336 человек.— "О"). Средиземное море стало превращаться в братскую могилу, но новая трагедия (весной 2015-го у берегов Сицилии погибли уже 900 человек.— "О") всколыхнула общественность. "Врачи без границ" в Италии созвали ассамблею, посмотрели друг другу в глаза и решили: все, что мы можем, это арендовать судно и выйти в море, чтобы спасать жизни. За два года мы спасли более 600 тысяч жизней.
— Но это граница. Повторю вопрос: есть же Frontex и береговая охрана Италии...
— Представители береговой охраны и сами признают, что без нас со спасением утопающих не справиться. У Frontex другие предназначения — по моим данным, с 2016-го европейское агентство по охране границ спасло столько же человек, сколько одна НПО. А вот на долю НПО (всего в Средиземном море сейчас работают девять.— "О") приходится 30 процентов от общего числа спасенных.
— Но у Frontex к вам претензии. Одна из них — почему НПО не помогают выявлять трафикантов и нелегалов?
— Мы — гуманитарные организации. Наша миссия — спасать, а не разбираться, кто, на что и при каких обстоятельствах имеет право. Мы не сотрудничаем с Frontex напрямую, хотя приходится перемещать спасенных нами людей на их корабли.
— Не потому ли прокурор Дзуккаро назвал ваши суда "такси для иммигрантов"?
— Те, кто утверждают, что нас вызывают на манер такси, вероятно, ни разу не видели, в каком состоянии поднимаются эти люди на наши палубы. Часто они обезвожены, имеют химические ожоги, следы побоев, насилия... Многие гибнут — в прошлом году Средиземное море стало могилой для 5 тысяч. Представляете, от чего они бегут, если идут на такие риски?
— Я думаю, прокурор говорил не о том, чем вы возмущаетесь. Он говорил о том, что нахождение ваших судов вблизи побережья Ливии — "приманка для трафикантов", которые знают, что вы спасете их товар. Вы можете утверждать, что корабли НПО не заходят в ливийские воды?
— Я могу отвечать за организацию "Врачи без границ". Мы не заходим, держимся на дистанции не ближе 30 миль от берега. А что касается пресловутой "приманки", то когда правительство премьера Летты заставляли свернуть Mare Nostrum, говорили то же самое: мол, присутствие кораблей итальянского флота якобы провоцирует трафикантов...
— А как вы узнаете, что лодки терпят бедствие?
— Получаем указания из Рима (там координационный пункт, куда стекается информация от береговой охраны.— "О"). Даже когда мы сами обнаруживаем терпящих бедствие, то все равно сообщаем об этом в центр и уже оттуда получаем OK на спасение.
— Регулярное патрулирование — это дорого: одной из причин сворачивания Mare Nostrum были финансы. А на какие средства ведете вы свою деятельность?
— Большинство поступлений происходят от налоговых списаний в пользу благотворительности. Есть и другие источники, о них мы рассказали парламентской комиссии, где нас недавно заслушивали. В ЕС много граждан, готовых вложить свои средства, чтобы спасти от смерти несчастных. На этой базе появляются новые НПО. Наша деятельность — ответ на потребность гражданского общества, а оно внимательно к репутации тех, кому доверяет. Само собой, беспочвенные обвинения в адрес НПО могут сказаться на денежных поступлениях. Я считаю всю эту шумиху очень странной: на борту у нас и на других кораблях НПО почти всегда есть журналисты, а парламентарии на слушаниях задавали нам вопросы, будто в первый раз о нас узнали.
— У прокуратуры вопросов к вам не было?
— Нет, но нам есть что им рассказать. Думаю, достаточно, чтобы начать расследование об ответственности европейских политиков за этот гуманитарный кризис. Для этого, как мне представляется, больше оснований, чем для расследований по НПО.
— У вас есть конкретные обвинения?
— Европа практически самоустранилась от решения проблемы с беженцами. Мы, НПО, пытаемся исправить последствия, но ответ должны дать политики. Пока же мы видим у европейских руководителей лишь стремление возводить стены и заключать бесчеловечные соглашения. По сути, криминальных трафикантов — тех, что завозят мигрантов в ЕС,— поощряют европейские политики, а не гуманитарные организации.
— И что, по-вашему, могла бы сделать Европа?
— Мы давно требуем создать общеевропейскую систему спасения терпящих бедствие в Средиземном море — она должна взять на себя работу, которой сегодня занимаемся мы. Мы не хотим всю жизнь спасать утопающих. Наша задача — помощь Африке и тем странам Ближнего Востока, которые не способны обеспечить адекватное здравоохранение и гуманитарную помощь. С другой стороны, мы стараемся убедить политиков в необходимости создания системы легальной доставки людей из регионов бедствий. Сегодня шанс попасть в Европу — это отдать себя в руки трафикантов и, заплатив им, отправиться туда нелегально.
— Как вы относитесь к недавнему договору, по которому Ливия берет на себя обязанность контролировать свое побережье при условии, что Италия предоставит ей катера?
— Команда "Врачей без границ" критически оценивает условия внутри иммигрантских центров в Ливии, да и в целом условия жизни в ней. Та же позиция у Верховного комиссара ООН по делам беженцев. Надежда, что катера, переданные Ливии, остановят поток беженцев, увы, невелика.
— Вы сотрудничали с базирующейся на Мальте организацией MOAS (Migrant Offshore Aid Station), на которую падает большая часть подозрений прокуратуры Катании. Именно ее судно было запеленговано в 12 км от Ливии, эта организация имеет беспилотники, даже самолет, но отказывается разглашать источники своего финансирования.
— Я против того, чтобы делить НПО на хорошие и плохие. Для меня неправительственные организации — наиболее здоровая часть нашего общества. Что касается сотрудничества с MOAS, то оно продолжалось несколько месяцев в 2015 году, когда у нас еще не было своих судов и мы хотели скорее оказать медпомощь тем, кто был на их корабле. Потом наши пути разошлись.
— Чем яснее перспектива досрочных выборов в парламент, тем больше политизируется в Италии вопрос о беженцах. Лидер оппозиционной партии "Лига Севера" Маттео Сальвини обвинил вас в том, что кроме иммигрантов вы перевозите наркотики и оружие, а оппозиционное движение "Пять звезд" требует, чтобы на ваших кораблях присутствовала полиция. Что ответите?
— Что касается Сальвини, мы потребовали доказательств. Полагаю, нужно ответственное расследование, которое положит конец бездоказательным медиаатакам на нас. Что касается полиции на борту, то мы категорически против, так как наша миссия независима. Как гуманитарная организация мы не имеем на борту оружия, и присутствие полиции в концепцию "Врачей без границ" не вписывается.