На прошлой неделе в Москве прошел митинг ученых. Около 1000 научных сотрудников из разных институтов столицы требовали увеличения финансирования науки
Ученые еще раз вышли на улицы в надежде, что митинги помогут остановить развал науки
Фото: Антон Белицкий, Коммерсантъ / купить фото
Задача формулировалась так: убедить правительство Российской Федерации все-таки выполнить указы президента Владимира Путина о развитии страны в период с 2012 до 2018 года. Организаторы поясняли: так называемые майские указы обещали научной среде достойное финансовое обеспечение, однако за прошедшие годы этого не произошло. Наоборот, средства, выделяемые на науку, постоянно сокращаются.
Каких результатов ожидало российское научное сообщество от прошедшего митинга и что оно намерено предпринимать дальше для достижения своих целей, "Огоньку" рассказал научный сотрудник Физического института им. П.Н. Лебедева РАН, член совета профсоюза работников РАН Евгений Онищенко.
— Евгений Евгеньевич, какие основные требования выдвигали митингующие ученые?
— Основным требованием прошедшего митинга было резкое увеличение финансирования гражданской науки. Внутренние затраты на исследования и разработки должны быть увеличены, как и было обещано президентом, до 1,77 процента ВВП. На фундаментальные исследования, которые профсоюзу работников РАН несколько ближе,— 0,22 процента ВВП из средств федерального бюджета уже в будущем году. В частности, мы требуем резко повысить финансирование научных фондов — Российского научного фонда до 30 млрд рублей в год, Российского фонда фундаментальных исследований до 25 млрд рублей в год. Также необходимо увеличить объем средств, направленных на выполнение государственного задания в научных организациях, подведомственных ФАНО России, как минимум на 20 млрд рублей. Это нужно, чтобы в институтах были средства на выплату окладов, на оплату налогов, коммунальных платежей, то есть на первостепенные нужды. Еще как минимум на 10 млрд рублей нужно увеличить финансирование госзаданий всяческих фундаментальных исследований в организациях другой ведомственной принадлежности, в высших учебных заведениях.
— Смета солидная. На исполнение такого сценария вы всерьез рассчитываете?
— Да, мы рассчитываем, что при оптимистичном развитии событий мы получим эти средства уже в 2018 году. Далее следует разработать график и постепенно увеличивать финансирование тех же фундаментальных исследований хотя бы на 0,01 процента ВВП в год, может быть 0,02 процента, в зависимости от возможностей государства, от экономической ситуации. В перспективе 10-15 лет нужно довести уровень финансирования фундаментальных исследований за счет государства где-то до 0,4 процента ВВП. Это тот уровень, который является нижней границей для развитых стран, таких как США, Франция, Япония. Нам нужно постепенно, в какой-то разумной перспективе приблизиться к этому уровню.
— А какие ориентиры ставили майские указы?
— В одном из майских указов, N 599, было записано, что финансирование государственных научных фондов, в частности РФФИ, к 2018 году должно увеличиться до 25 млрд рублей. Однако в реальности финансирование в этом году — 11,6 млрд рублей. На будущий год в бюджете пока запланированы те же 11,6 млрд. А в 2019 году текущая версия бюджета предусматривает сокращение финансирования РФФИ до 10,4 млрд рублей. Конкурсные источники финансирования, которые реально позволяли проводить исследования, предоставляли гранты на выполнение исследовательских работ, тоже не увеличиваются либо увеличиваются незначительно. А с учетом инфляции в последние годы они, скорее, сокращаются. Институтам все сложнее добывать деньги и нормально вести исследования, становится все труднее оплачивать самые элементарные расходы, такие как оклады и коммунальные услуги. Приходится сокращать сотрудников, переводить их на неполный рабочий день. За последние 10 лет прямое бюджетное финансирование академической науки, подведомственной ФАНО, сократилось примерно в два раза. При том что оно и 10 лет назад, мягко говоря, не было соответствующим даже среднеразвитым странам, не то что развитым.
— Майские указы предписывают существенное повышение заработной платы научным сотрудникам. С этим как обстоят дела?
— Да, в указе N 597 ставится задача, чтобы средняя заработная плата научных сотрудников к 2018 году была увеличена до 200 процентов от среднерегиональной. Когда принимался этот указ, он, во всяком случае на бумаге, был обеспечен материальной базой, за три года предполагалось увеличение финансирования научных исследований более чем в полтора раза. В реальности, однако, правительство планы увеличения финансирования научных исследований провалило: прирост оказался в 10 раз меньше запланированного.
— Какая средняя заработная плата положена научным сотрудникам по закону?
— Если в Москве уже сейчас средняя зарплата примерно 70 тысяч рублей, то по указу в 2018 году мы должны были бы получить среднюю зарплату научного сотрудника 140-150 тысяч. Реальное состояние на прошлый год иное: заработная плата научных сотрудников в большинстве институтов колеблется в диапазоне 40-50 тысяч рублей (люди работают не на полную ставку.— "О"). Выйти на нужные показатели можно либо путем сокращения числа научных сотрудников примерно в три раза, что будет иметь катастрофические последствия, либо при помощи перехода на неполный рабочий день.
— Как же в таких условиях привлекать к работе молодых ученых?
— Действительно, когда штатная численность научных сотрудников сокращается, а денег мало, вести активное привлечение молодых достаточно сложно. Молодые часто принимаются на небольшие доли ставки — на полставки, на четверть ставки. Подразумевается, что им будут делать доплаты из каких-то надбавок, из грантов. Но происходит другое: в начале года в научных организациях никаких дополнительных денег нет и молодые сотрудники должны несколько месяцев сидеть на совершенно мизерных деньгах, на 5-7 тысячах рублей. Это абсурдная ситуация.
Фото: Антон Новодережкин / ТАСС
— Какой реакции властей вы ждете?
— Вряд ли мы можем рассчитывать на встречу с президентом или с руководителем правительства, но хочется надеяться, что внимание на проблему будет обращено. В прошлом году на заседании комитета по образованию и науке мы критиковали проект бюджета на этот год и спрашивали: почему не предусмотрено повышение финансирования РФФИ согласно указу N 599? И представительница Минфина развела руками, дескать, в России сложная экономическая ситуация. Раз Минфин не в состоянии решить эту проблему, значит, нужна какая-то политическая воля сверху. Если будет политическое решение, на что мы надеемся, тогда будет создана специальная рабочая группа из представителей заинтересованных министерств и ведомств — Министерства образования и науки, Федерального агентства научных организаций, Минфина, РАН, общественных организаций, профсоюзов, научных и научно-исследовательских центров. Эта группа могла бы выработать график увеличения финансирования науки, определять конкретные программы и проекты, на которые будет направляться дополнительное финансирование.
— А если никакой реакции опять не последует?
— Тогда надо говорить о перспективе: мы лишимся науки, скатимся на уровень латиноамериканских государств. В процентах от ВВП у нас в 2015 году наука финансировалась на уровне Мексики, а уже в 2019 году скатится на уровень Чили. Мы обратились к правительству, чтобы потом нам не говорили, где вы были раньше. Осенью проект бюджета будет вноситься в Государственную думу, мы обозначили наши требования сейчас, чтобы у правительства была возможность их учесть. Если оно их проигнорирует, тогда профсоюзу придется проводить осенью серьезную всероссийскую акцию, более массовый митинг в Москве и в других городах. Выхода другого не останется.