В Сети обсуждают видео с записью военной операции, которое продемонстрировал Оливеру Стоуну Владимир Путин. По словам пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, эту видеозапись предоставил министр обороны Сергей Шойгу, и неуместно говорить, что на ней не действия российской авиации. Однако журналисты предполагают, что могла произойти ошибка. Петр Косенко и Олег Богданов обсудили с председателем совета директоров независимой телекомпании «Останкино», пресс-секретарем президента Бориса Ельцина в 1995-1996 годах Сергеем Медведевым, всегда ли первым лицам предоставляется достоверная информация.
Фото: Эдди Опп, Коммерсантъ / купить фото
Олег Богданов: Из каких источников президент получает информацию? Какова процедура?
Сергей Медведев: Это нужно спрашивать в первую очередь, конечно, у его помощников. Но если вспомнить, как работала администрация президента Ельцина, если рассуждать, то он получает информацию по самому широкому кругу — это и силовики, это и МИД, это и кабинет министров, и, естественно, разведка, и администрация, и пресс-служба из открытых источников. Он может получать откуда угодно информацию, он не ограничен в этом абсолютно.
Петр Косенко: Вот сейчас мы говорим об этом спорном случае с видео, которое президент показывал Оливеру Стоуну.
В одном из эпизодов третьей серии документального фильма Оливера Стоуна «Интервью с Путиным» президент демонстрирует режиссеру кадры «работы российской авиации в Сирии». Однако впоследствии журналисты обратили внимание, что видео на экране смартфона идентично записи атаки американских военных на позиции талибов в Афганистане. При этом на видео наложен звуковой ряд — переговоры на русском языке.
Петр Косенко: Ведь имеют люди право на ошибку, далеко не всегда видео, которое бывает в открытых источниках, сопровождается правильными сопроводительными данными. Не могла ли иметь место банальная оплошность, ошибка?
Сергей Медведев: Ошибка всегда имеет место быть. Но надо иметь в виду, что уровень доверия источникам должен соответствовать высокому уровню принимаемых решений. Понятно, если мы будем подозревать, что президенту на стол или в каком-то еще виде кладется информация, не заслуживающая доверия, то, соответственно, и решения, которые принимаются, как мы можем предположить, абсолютно не соответствуют действительности. А это уже совсем из ряда вон. Тогда надо разбираться, кто источник этой информации, разбираться, как она попала к президенту — это целая цепочка, целое расследование.
Петр Косенко: Давайте вспомним историю, которая произошла примерно год назад. Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента, извинялся за непроверенную информацию, предоставленную Владимиру Путину. Президент, комментируя «Панамское досье», назвал опубликованную информацию об офшорах достоверной, напомнил, что первые документы об этих офшорах получила Suddeutsche Zeitung, входящая в холдинг, которыми владеют американцы из Goldman Sachs. В тот же самый день гендиректор издания опроверг утверждение российского президента, заявив, что у газеты немецкие, а не американские собственники. После этого Дмитрию Пескову пришлось объясняться.
Сергей Медведев: Тогда ошибку признали, мы все это помним. Здесь ситуация пока еще раскручивается, я так понимаю, сравнили видео — я не знаю всех деталей — и кадры совпали?
Петр Косенко: Более того, звуковая дорожка не соответствовала оригиналу этого видео, впоследствии на YouTube нашли уже перемонтированный ролик, он существует в качестве некоего такого полуфейка в сети.
Сергей Медведев: Столько манипуляций сейчас в мире с видео. Мы сейчас хотим разобраться, но мы не разберемся — у нас нет достаточно информации для того, чтобы сделать какие-то однозначные выводы. Но давайте начнем с начала. СМИ цитируют Дмитрия Пескова, который говорит, что этот смартфон принадлежит одному из сотрудников, обеспечивающих работу главы государства. Я могу предположить, что это либо сотрудник охраны, либо сотрудник протокола, либо сотрудник пресс-службы, либо сам Песков. Больше там, видимо, никого не было, разве что переводчик еще. Кому принадлежит этот телефон, непонятно. Насколько я понял, сам Оливер Стоун уже откликнулся, сказал примерно следующее: «Зачем Путину фальшивить, слова блогеров ничего не доказывают». По сути, этот эпизод не влияет ни на тональность фильма, ни на выводы Стоуна, ни на высказывания Путина. Фактически это не нанесло какого-то серьезного ущерба ни президенту, ни нашей стране. Можно попробовать смоделировать ситуацию: поскольку это все происходило достаточно быстро, президент не знал, какие вопросы будут задаваться, возможно, могли сразу зайти в интернет, найти через поиск видео и, не очень разбираясь, выдать прямо в руку президенту этот смартфон. А поскольку это при включенной камере происходит, сами понимаете, там уже никто тщательно разбираться не будет.
Петр Косенко: А в вашу бытность пресс-секретарем Бориса Ельцина были эпизоды, когда президента вводили в заблуждение какой-то информацией? Как он реагировал на подобного рода оплошности и ошибки своих сотрудников?
Сергей Медведев: Сейчас детально я не вспомню. Бывают ошибки, естественно. От них никто не застрахован, когда они в оперативном режиме случаются. Но когда они случаются на уровне принятия документов — это уже трагедия. Естественно, на оплошности Борис Ельцин реагировал болезненно. Но уровень реакции зависел от уровня принятия решений. Если, я еще раз повторяю, это было на уровне такого разговора или какой-то ситуации, не связанной с принятием кардинальных решений, то, соответственно, и реакция была такая ослабленная. А если это могло закрасться в какой-то документ, естественно, был нагоняй.
Петр Косенко: Между прочим, на последней «Прямой линии», которая состоялась на прошлой неделе, президенту задавали такой вопрос: часто ли вас обманывают? И президент признается, что такое случается, но об этом он не забывает. Вот, не забудет Владимир Путин.
Сергей Медведев: Да, не забудет. Естественно, велик соблазн выглядеть получше в глазах президента, хочется наверняка некоторым — в первую очередь, чиновникам — выдавать желаемое за действительное. А президент дал понять, что он должен изучить причину обмана, а потом уже делать выводы.