«У России незыблемые позиции в арабском мире»

Генсек Лиги арабских государств рассказал “Ъ” об отношении к политике Москвы в регионе

Генсек Лиги арабских государств (ЛАГ) Ахмед Абуль-Гейт завершил визит в Москву. По итогам встречи с главой МИД РФ Сергеем Лавровым он заверил корреспондента “Ъ” Руслана Сулейманова, что отношения с Россией остаются для арабских государств приоритетными, несмотря на сохраняющиеся острые разногласия по сирийскому вопросу.

Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ  /  купить фото

— Как вы оцениваете переговоры с Сергеем Лавровым и уровень российско-арабского диалога в целом?

— Прежде всего хочу отметить, что наша встреча состоялась по инициативе господина Лаврова. Когда мы с ним в конце мая общались в Каире в штаб-квартире ЛАГ, он пригласил меня в Москву.

У России и арабских стран довольно крепкие и доверительные отношения — и это достигается благодаря совместным усилиям. Мой визит в Москву проходит в рамках реализации нашего партнерства и сотрудничества. С господином Лавровым у нас состоялся весьма открытый диалог, в ходе которого мы обсудили довольно много насущных и актуальных для всех нас проблем.

— На совместной пресс-конференции Сергей Лавров указал на необходимость укрепления роли ЛАГ на международной арене. Что, на ваш взгляд, способна сделать Россия для достижения этой цели?

— Россия делает очень многое для усиления позиций ЛАГ. В частности, проведение российско-арабского форума — это огромный вклад в укрепление роли нашей организации на международной арене. Ближайшая сессия в рамках этого форума, на котором министр иностранных дел России встречается с главами внешнеполитических ведомств арабских стран, состоится в конце года в России. А последняя на этот момент прошла в феврале прошлого года в Абу-Даби.

— Сегодня мы наблюдаем большое количество противоречий и даже открытых конфликтов между арабскими странами (сирийский кризис, война в Йемене, дипломатическая блокада Катара). Что, на ваш взгляд, способно объединить эти страны, не считая религию и арабский язык?

— Не самый простой вопрос. Миллионы арабов принадлежат к одной общей религии и культуре, и это единство представлено главным образом в языке. Да, в межарабских отношениях возникают какие-то противоречия, но это не мешает существованию арабской уммы (общины.— “Ъ”) и никак не влияет на способность арабов слышать и понимать друг друга. Несмотря на отдельные экономические, политические или социальные разногласия, арабская умма продолжит существовать. Очень важно, чтобы в национальных государствах соблюдались закон, конституция, равенство всех национальных и религиозных меньшинств. Я убежден, что мы способны преодолеть все существующие между нами противоречия.

— Как, на ваш взгляд, изменилось отношение к России в арабском мире за последние годы, особенно после начала операции в Сирии?

— А разве оно как-то изменилось? У России незыблемые позиции в арабском мире. У нее всегда были и остаются теплые отношения с арабскими странами. Единственное изменение за последнее время — усиление российского военного присутствия в Сирии по приглашению правительства в Дамаске. Все арабские страны признают это присутствие и сохраняют диалог с Москвой. Российские инициативы, как, например, создание астанинского переговорного формата по Сирии, очень ценны.

— Целый месяц у всех на слуху кризис вокруг Катара. В чем главная причина конфликта между эмиратом и его соседями?

— Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет утверждают, что Катар в недостаточной степени выполняет обязательства по борьбе с терроризмом. Однако у любого кризиса есть своя продолжительность, и этот конфликт не исключение. Всё будет зависеть от того, как страны выстроят свой диалог и каким образом, в частности, Катар будет отвечать на требования, которые ему выдвигают соседи. Конечно, сейчас говорить о том, что кризис близится к разрешению, пока рано. Но хочу вам сказать, что мы очень внимательно следим за этой ситуацией.

— Как вы оцениваете ближневосточную стратегию администрации президента США Дональда Трампа?

— Не могу ответить на этот вопрос. Еще не прошло достаточно времени, чтобы мы увидели, в чем заключается эта стратегия.

— Но, например, известно, что у господина Трампа довольно близкие отношения с еврейской общиной в США. Не скажется ли это на палестинской проблеме?

— Нет, по-моему, это еще ни о чем не говорит. Напротив, я вижу, что Джаред Кушнер (зять и старший советник Дональда Трампа.— “Ъ”) и Джейсон Гринблатт (спецпредставитель президента на международных переговорах.— “Ъ”) выдвигают инициативы по палестино-израильскому урегулированию, встречаются с руководителями и Израиля, и Палестины. Давайте не будем делать поспешных выводов.

— Каковы перспективы создания общеарабских вооруженных сил, так называемого арабского НАТО?

— Эта инициатива была выдвинута египетским руководством. Уже проведено немало встреч и консультаций между командованиями разных стран. Но создание таких вооруженных сил пока невозможно из-за отсутствия соответствующего документа, подписание которого пока откладывается. Между странами еще остается ряд противоречий, о которых я не могу говорить публично.

— Некоторые эксперты считают, что если проект будет все же реализован, то мы увидим не общеарабские вооруженные силы, а суннитские.

— Я не приемлю подобные суждения. Все армии в арабских странах — это национальные армии. Неправильно говорить о том, что где-то суннитская армия, а где-то шиитская. Если чья-то национальная армия участвует в проекте совместных вооруженных сил, то она прежде всего выражает общеарабскую волю.

Руслан Сулейманов

Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...