Дорога к капищу

Громкий скандал минувшей недели: по жалобе петербургского язычника возбуждено уголовное дело против его единоверки за... оскорбление чувств православных верующих. Соцсети бурно обсуждают этот неординарный подарок РПЦ ко дню крещения Руси, а "Огонек" исследует феномен популярности язычества в Северной столице.

Мария Башмакова, Санкт-Петербург

Неоязычники в религиозный авангард не рвутся: напротив, любят подчеркнуть, что их выбор — индивидуален. Но в том, что большинство шагнуло в язычество после разочарования в православии, трудно не видеть симптом. Так что спустя 1029 лет после крещения Руси в самый раз выяснить, чем привлекает искушенную питерскую публику экзотический религиозный выбор и что им хотят сказать.

Истинно разочарованные

Первое, что бросается в глаза, когда присматриваешься к сегодняшним язычникам, это то, что они — люди с противоположными взглядами. Одних захлестывает патриотизм, другие принципиально сторонятся политики. Кто-то из несогласия с православием ищет свою религиозную правду "в корнях"; а кто-то примкнул к неоязыческим группам и по мотивам сексуальной ориентации или симпатии к феминизму. Уже одно то, что "свою" идеологию на этом религиозном поле ищут и находят столь разные люди, вызывает вопросы: какая тут связь с "корнями", когда под "корни" подводится что угодно?

Впрочем, язычников это обилие течений не смущает, а привлекает: каждый нащупывает, а затем трепетно отстаивает религиозную идентичность. При этом никто из искателей не мыслит себя изгоем, хотя знает, что к деятельности неоязычников относятся настороженно. Митрополит Волоколамский Иларион дал понять, что РПЦ видит в неоязыческих культах серьезную угрозу для психики, семейного уклада и даже для жизни. Но это не останавливает — похоже, даже наоборот...

— Я вот со школы считал себя язычником: спорил с завучем и попами,— говорит популярный тату-мастер из Петербурга Кирилл Тотай.— Современное язычество напоминает костюмированные фестивальчики. Но на них замечательно себя чувствуешь!

Сам Кирилл в общинах не состоит, обряды не проходит, но себе наколол родное. Сколько таких, как он, в Питере считают себя неоязычниками, сказать трудно: серьезных исследований, во что веруют в мегаполисе, практически не было, объяснил "Огоньку" религиовед, доктор социологических наук Михаил Смирнов.

Самоизбранный народ

— К тому же,— продолжает эксперт,— неоязычество — обидное слово не для всех новых "поганцев" (от древнерусского "поганъ" — "языческий".— "О"), а только для тех, кто считает свои воззрения восстановлением истинной веры. То есть не новацией, а возвратом к традиции. Иными словами, поскольку в России нет аутентичных источников, рассказывающих об этом, "традицию" конструируют на свой лад.

Алексей Гайдуков, кандидат философских наук и доцент кафедры социологии и религиоведения РГПУ им. А.И. Герцена, считает язычество популярной тенденцией современности и связывает это с тем, что в прошлом ищут опору, не связанную с православием. Однако сказать, сколько язычников в Петербурге, затруднительно. Как их подсчитать?

— Есть десяток общин разной численности,— говорит Гайдуков.— Кто-то совершает обряды регулярно, кто-то ездит на фестивали, кто-то вообще свои взгляды не афиширует. Без особого исследования не различить, сколько тех, кто считается, кто сам назвался, а кто действительно живет как язычник. Полагаю, активных язычников в городе 2-3 сотни, а сочувствующих — несколько тысяч.

Итак, кто они?

Сеющий добро

— Имя — это энергетическая программа, изменяющая человека,— рассуждает ясноглазый родновер (этническая форма неоязычества, преимущественно славянского) Горыня.

В свои неполные 30 лет он успел побывать и Драконом, и Твердимиром, хотя по паспорту — Дмитрий. Только это имя Горыня считает мертвым, из прошлой жизни. Настоящую фамилию тоже не называет, использует псевдоним Патриотов. Есть еще имя сакральное, известное только Горыне и волхву.

Он работал охранником в автосервисе, был управляющим этномагазина, организовывал — и организовывает — фестивали. Но вообще-то Горыня — "славянский купец". Мы встретились в его лавке в спальном районе Петербурга: амулеты, утварь, сумки — все для язычников. Сам купец сидит перед ноутбуком. Выглядит подобающе: русые волосы ежиком, толстовка с тематическими узорами — все в масть. Себя считает пробивным лидером. От слова "язычник" морщится, термин "неоязычник" ему противен — из-за нацистских ассоциаций.

Горыня — глава общины, проводит обряды, но от титула "волхв" сторонится. До родноверия был православным, правда, не воцерковленным. Свои религиозные искания определяет так:

— В родноверии человек — потомок богов, в христианстве — слуга Бога. Плюс я обнаружил, что и само христианство идеологически весьма искусственно, как губка, впитавшее множество учений. Пришло осознание, что есть родное, а есть чужеродное, а святая земля не Иерусалим, а Русь... Смысл родноверия не самоистязание, а жизнь в гармонии с собой и миром. Христиане рождаются во грехе, и женщина у христиан — это грязное создание, а у родноверов женщина — почти богиня.

Между голубем и маятником

Определившись и нащупав научную базу, Горыня со временем вошел в руководство общины, а три года назад создал свою. Он подчеркивает: члены его общины живут "вне политики" — в уставе сказано, что тот, кого заметили на политическом мероприятии, будет исключен без права восстановления. Политика, объясняет Горыня, дело грязное: на выборы не ходит, но, говорит, что, если враг на родину нападет, бросится защищать.

— Надо не митинговать, а менять свою жизнь,— рассуждает он.— За ситуацией в мире не слежу. А смысл?

Родновер должен "сеять добро", говорит Горыня, и стремиться к гармонии с силами мироздания. В общине 11 человек. Вступить могут доказавшие, что им это необходимо. В уставе сказано: община — это чуть меньше, чем семья, и больше, чем друзья. Мужчин и женщин поровну, возраст от 18 до 60. Женщина, объясняет Горыня, обустраивает быт, "завоеванный мужчиной". Славянская женщина — это богиня, рождающая новую жизнь. Свою богиню Горыня пока не встретил: он не женат. Сокрушается, что современный мир отнимает у мужчины возможность быть добытчиком. Нужен, понятно дело, сильный мужик. Где его взять? Выращивать, отвечает Горыня. Как и кому — вопрос открытый... Что касается настоящей женщины, то ей следует духовно расти и следить за собой. А косметику никто не запрещал...

— Родноверие не догматическая религия: кто-то из членов общины в браке с иноверцем, это не смущает,— объясняет Горыня.— Нужно не просто кричать "Слава Руси!", а самоидентифицироваться как народу. Русские перестали гордиться собой, а мы — величайшая империя!

По специальности  — технолог лесной промышленности — он не работал, хотя она его взглядам вроде под стать. Досуг у главы общины как у обычного горожанина: боулинг, картинг, кафе, тир. Жизнь, говорит, с принятием родноверия поменялась кардинально: окружают теперь люди без вредных привычек и с духовными поисками. При этом другие язычники, случается, упрекают Горыню в несоответствии идеальному образу волхва. Достается и от иноверцев: капища, говорит Горыня, недруги разрушали не раз. Но родноверов это не пугает, а сплачивает.

Национальный вопрос

А вот другой язычник-славянин в политику пророс крепко. Владимир Голяков, ныне жрец Богумил, окончил рыболовное училище, служил в армии, работал сварщиком на заводе, а в апреле прошлого года поставил на холме питерского пустыря "перунову стрелу" — скандал вышел громкий. Обращаться к нему надлежит "владыка", тем паче что жреческий стаж у 49-летнего Богумила богатый. К тому же у него много страниц в соцсети с разными именами и обрядовыми фото. Богумил говорит нарядно, от прямых вопросов уходит. Так, у него "народное высшее образование", а живет он на "добровольную помощь своего народа". Мечтает о запрете "свободной прессы". Ратует за национальное самосознание и утверждает, что все славяне имеют божественное происхождение. Говорит, "бог проявлен властью, а не любовью", то есть в "государе" и "государство образующем народе". Поясняет: "божественный государь" — президент, "чистый по крови". Вождь, значит. Рассуждает о "сословиях": государству нужно начальство и подчиненные, остальных — гнать. Творческую интеллигенцию не любит: мешают исполнению приказов.

— В душе я всегда был националистом,— признается еще один жрец, Белояр, в миру Максим Ионов, объяснив, что под национализмом понимает любовь к своему народу, культуре, обычаям предков.— Слово "национализм" несет опасность для так называемой демократии, поскольку здравый национализм может стать знаменем объединения русского народа, а затем и всех славян.

45-летний Белояр говорит, что никогда не исповедовал другой веры, кроме язычества, и всегда ощущал, что христианская религия чужеродна для славянского суперэтноса. Но право других народов на свою культуру он уважает. Белояр — глава Союза славянских общин славянской родной веры. Союз существует с 1997-го, выпускает журнал, есть сайт. С 2011 года на союзной земле площадью 4,75 га действует культурно-этнографический комплекс "Красотынка" (Калужская область). На праздники собираются до 600 человек.

Из захожан в викинги

— Сигвальд. А вообще — Евгений Салтыков,— представился в кафе энергичный длинноволосый собеседник.— Я — "годи"! Это вроде главы клана, кроме прочего, ведущего обряды. А вообще к богам может обратиться любой "верный", сделав жертвоприношение.

Сигвальд — юрист, ему 38. А еще он — скандинавский язычник со стажем, пришел к этой вере в 2000-х. До того был "православным захожанином". Говорит, перелома не было: христианское мировоззрение вытеснила "традиционная культура".

Тонкие пальцы "годи" — в серебряных перстнях, один из которых говорит о принадлежности к клубу исторических реконструкторов. Его носят "особо верные", образуя братство. Другой — массивный амулет, реплика английского украшения X века. Как глава языческой скандинавской общины и юрист Сигвальд зарегистрировал свою религиозную группу в местном муниципальном округе. Сколько людей в общине, сказать затрудняется: членского учета нет, но мужчин больше, средний возраст — 30-45 лет.

— Мы на пике интереса к скандинавской культуре. Куда ни плюнь: везде викинги, брутальные мужики с топорами,— смеется Сигвальд. Фильм "Викинг" при этом он не смотрел: трейлер отвратил искажением истории. Сам Сигвальд участвует в реконструкциях в образе главы дружины Северного Приладожья.

У Сигвальда с женой Татьяной двое детей, все — язычники. Всего в Питере две общины скандинавских язычников, но единоверцы из разных общин и регионов периодически вместе проводят обряды, правила которых создаются стихийно после знакомства с мифологией и фольклором. Канона нет. Жертвоприношения — от стихов и музыки до телят. "Годи" уверен, что нет религии более толерантной, чем язычество, так как "в его основе — разнообразие", а вообще в религиозных вопросах люди навязывать свое не должны. Из политики Сигвальд не выключен, ходит на выборы, голосовал за Путина. Патриархален, во взглядах — традиционалист. Считает себя патриотом, от националистических идей далек. А на днях и вовсе выступил как оплот толерантности: подав жалобу на язычницу из-за изображения, где викинг занес молот над горящим православным храмом, он добился возбуждения уголовного дела за оскорбление чувств... православных. В интервью блогу Paganka разъяснил: важно не поощрять "моду на нетерпимость". Впрочем, тут же нашлись и язычники, возмущенные этим поступком: жертве доноса Сигвальда нужна помощь, заявляют они.

Выбрать свою богиню

Документы на регистрацию языческой общины Сигвальд подавал вместе Еленой, то есть Рагной. Правда, потом не поладили на религиозной почве. Елене 26 лет, замужем, по образованию врач, выбрала скандинавское язычество 7 лет назад. До того была и православной, и атеисткой. Библию читала внимательно. Но отошла. Говорит, перестала принимать единобожие и идею грехопадения, всемогущества божества и сотворение человека. На мировоззрения повлияли и естественные науки, они не мешают языческой картине мира. Веру Елена не афиширует, ее мать была православной и умерла, так и не узнав, что дочь — язычница. Наивное православие матери Елену смущало. Ее муж — атеист, хотя в прошлом язычник. Сына, кстати, супруги воспитывают светски, не навязывая свои взгляды.

Елена прочла "Старшую Эдду", изучила древнеисландский. Как администратор группы "В контакте" признает: агрессивных выпадов было много... от язычников. Только славянских. "Русские обязаны быть славянскими язычниками",— убеждали они. Кто-то смешивает Тора с Перуном, переплетая языческие направления, а порой и уходя в национализм. Но боги, говорит Елена, поддерживают. Ей близка Скади — богиня решительная, волевая и самостоятельная. Елена не политизирована, но от мира не оторвана. На выборы ходит, голосовала за КПРФ. К вере подходит как исследователь, а не как мистик, старается читать больше по теме.

— Меня привлекает политеизм: в язычестве много богов и есть разные модели поведения. Можно выбрать свое — и для полигамных женщин, и для хранительниц очага,— говорит она.— И я замечаю, что многое изменилось — например, мое отношение к смерти. Сейчас не страшно, даже если после смерти ничего нет. Верю: все в мире живет по законам природы, и человек и боги. И еще я не воспринимаю больше выходные и светские праздники как время отдыха. Живу в другом ритме, отличном от ритма обычного светского человека. Стала терпимее к представителям других религий и к атеизму.

Дитя цветов

Александру 25 лет: высок, светловолос, в ухе — серьга. В детстве и отрочестве был воцерковленным православным. Разочаровался, а в 20 лет принял посвящение в викку. (Викканство, от древнеанглийского "колдун" — оккультно-неоязыческое движение, появилось в Западной Европе после Второй мировой войны.)

— Я пришел на службу в собор Петра и Павла в Петергофе,— вспоминает парень.— И ощутил, что это место для меня пусто и мне не следует там находиться. Пробовал ходить в другие церкви, везде то же самое. Есть много вещей в православии, в христианстве вообще, с которыми я не могу согласиться. Например, я гомосексуален. Церковь отвергает таких. Моя вера — нет. Великая Богиня любит меня как свое дитя и не требует ломать личность.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Три года Александр служил жрецом в викканской общине Петербурга, потом основал свою ритуальную группу. От слова "неоязычник" не шарахается, называет себя именно так. Он из Твери, живет в Колпино. Свои зовут жреца — Айтварас, это мифологическое существо в литовском фольклоре. По образованию — философ-религиовед. В викканской общине Питера сейчас примерно 12-15 постоянных участников. В ритуальной группе Александра 8-9 человек. В викке традиционно больше женщин, чем мужчин. Иногда думают, что это "женская религия", поскольку тут, говорит жрец, у женщины те же права, что и у мужчины. Средний возраст — 25-30 лет. Основная функция жреца — руководить процессом коллективного ритуала. Александр признается: ответственность немного пугает, зато не расслабишься. Виккане, объяснил Александр, считают окружающий мир "зримым проявлением Богини и Бога". Природные циклы, идея бесконечного рождения-смерти-возрождения, цветение, увядание и новое цветение — концепты этой религии. Вот Александр и старается держаться корней, то есть стеблей. Он работает флористом в цветочном магазине. Да и сам похож на растение: высокий, гибкий. Жрец показывает селфи с последнего ритуала вместе с "коллегой"-жрицей: на заднем плане его букет.

— У наших ритуалов,— объясняет Александр,— традиционная структура, в рамках которой мы можем делать авторские вещи. Последний ритуал писал я. Но главное — между тобой и богами не должно стоять никаких посредников.

В прошлом жрец-викканин — хиппи, среди его друзей и православные, и атеисты, и агностики, хотя, конечно, теперь он чаще общается с единоверцами. Виккане, говорит Александр, имеют право на любые политические убеждения, кроме откровенно деструктивных. Сам он, впрочем, думает о политике меньше, чем о своей вере. Потому пишет религиозные тексты и сокрушается, что необходимой литературы на русском мало...