Советом федерации одобрены поправки к закону «О несостоятельности (банкротстве)», дополняющие и детально регламентирующие механизмы субсидиарной ответственности при банкротстве. Федеральная налоговая служба (ФНС) стала главным двигателем и инициатором принятия поправок. Заместитель руководителя ФНС России Сергей Аракелов рассказал “Ъ”, для чего потребовались изменения в законодательстве и какие цели преследует служба, настоявшая на изменении института несостоятельности.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
— Какие проблемы решаются поправками в институт банкротства, зачем они нужны?
— Они связаны с основными проблемами банкротства — крайне низкой эффективностью для кредиторов и высокой эффективностью для должника и связанных с ним лиц.
Основная проблема банкротства — его популярность. Оно остается не способом урегулирования обязательств между кредиторами и должником, а способом уклонения от уплаты долгов. Взыскивалось в банкротстве стабильно 3–5% сумм. ФНС России в последние два года существенно увеличила поступления, но они все равно пока явно несоразмерны потерям. Таким образом, банкротство сейчас — работающий механизм уклонения от налогообложения в частности и долгов в целом. Раз ничего в итоге с должника не взыскивается, процедура идет в его пользу. Особая структура образования налогового долга позволяет нам больше других видеть неприглядную сторону банкротства — злоупотребления, поскольку большинство наших должников изначально настроены на неуплату долгов. Причем страдает от этого в первую очередь добросовестный бизнес, не имеющий рычагов воздействия на таких недобросовестных лиц.
Существенно снизить количество лиц, желающих посредством банкротства списать свою задолженность без каких-либо значимых потерь, может только осознание бесперспективности такой модели поведения.
— Субсидиарная ответственность существовала в законе и ранее. Почему потребовалось изменять закон?
— В этом и состояла главная проблема субсидиарной ответственности — она не давала реальных результатов в виде взыскания. А вызвано это было в первую очередь тем, что все участники процесса шли по пути наименьшего сопротивления. Проще всего привлечь к ответственности номинального руководителя — он не будет сильно сопротивляться, так как терять ему, как правило, нечего. И взыскать с него тоже нечего.
Для реального действия института важно, чтобы были как подробные механизмы выявления и определения статуса действительно виновного в банкротстве лица, так и сбалансированная процедура взыскания, которая позволит защищать свои законные права как кредиторам, так и субсидиарному ответчику. Поэтому новый закон ввел целую главу о субсидиарной ответственности, фактически прошла своеобразная кодификация как существующих законодательных норм, так и подходов судебной практики.
— Какие важные изменения можно выделить?
— Закон дает ряд прямых признаков того, кто является контролирующим лицом; особо отмечу впервые появившийся признак получения выгоды от незаконных действий — это как раз главный признак бенефициара банкротства. Важно и то, что перечень открыт, и суд может решить, что о контроле над организацией свидетельствует ряд иных выявленных обстоятельств.
— Взыскание в новом дизайне механизма субсидиарной ответственности — единственная цель?
— Нет. Возможно, это главная промежуточная цель. Важно другое: такие меры повысят направленность банкротства на урегулирование отношений с кредиторами и будут способствовать финансовому оздоровлению бизнеса.
полная версия kommersant.ru/12068