Гений экстенсизма

Сальвадор Дали превратил себя в бренд, который почти без участия мастера приносил миллионы. Смерть художника пошла бренду только на пользу: за то, чтобы погреться в его лучах, отчаянную борьбу ведут до сих пор.

Одна из главных новостей июля — Сальвадор Дали ждет ребенка. Во всяком случае на это надеется Пилар Абель, добившаяся эксгумации тела художника и теперь ожидающая результатов генетической экспертизы. Абель уверена: она дочь великого испанца.

Вряд ли ее притязания — блажь потерявшей разум поклонницы. «Дело Абель» длится давно, и судебные власти не стали бы без серьезных оснований тревожить тело. А если притязания имеют основания, то следующий шаг Абель очевиден. Статус официально признанной дочери Дали сулит не только славу, но и деньги, зарабатывание которых художник превратил в искусство.

Мастер экстенсивного метода

«Истинное значение моей профессии состоит в получении денег. И чем больше их у меня — тем лучше», — так в 1973 году Дали объяснил, почему принял предложение Playboy о сотрудничестве. Эту фразу любят приводить как пример эксцентричности великого художника наряду с его усами и некоторыми обстоятельствами личной жизни. Тем не менее она совершенно точно объясняет его открытость самым разным коммерческим предложениям.

Его метод зарабатывания денег можно назвать экстенсивным. Разумеется, он не работал за гроши, еще одна его знаменитая фраза: «Каждое утро после завтрака я люблю начать день с получения $20 тыс.». Но и количество заказов для него всегда имело очень большое значение. Даже если оно отрицательно сказывалось на стоимости каждого конкретного подряда.

Иногда казалось, что он вредит собственному рынку: его произведений становилось так много, что они начинали падать в цене. Тем не менее вместо того, чтобы остановиться на время, он восполнял недостачу, выдавая на-гора еще больше картин, рисунков, иллюстраций, дизайнерских проектов мебели или публичных выступлений.

Задолго до того, как стало модным приглашать известных личностей для съемки рекламных роликов, Дали уже снимался. Он сходил с ума от шоколада Lanvin еще в 1968 году.

А потом были автомобили Ford, жевательная резинка Wrigley’s и ныне покойная авиакомпания Braniff, услугами которой, надо сказать, Дали никогда не пользовался.

В течение многих лет одним из самых продаваемых им товаров были чистые листы бумаги с его подписью внизу. Узнали об этом совершенно случайно. В 1974 году на границе с Испанией французские таможенники обнаружили груз, который им никогда не приходилось видеть — 40 тыс. чистых бумажных листов с подписью Сальвадора Дали.

Случился настоящий скандал, ведь подпись Дали была единственным способом определить подлинность печатной графики — самого любимого у Дали вида искусства, приносившего ему хороший доход. Действительно, совершенно необязательно было тратить несколько дней на написание картины. Достаточно было исполнить свой замысел на металлической пластине, а потом подтверждать подлинность каждого экземпляра подписью.

Брал он за это совсем немного — по $40 за лист. Правда, как утверждали позже его секретари и помощники, невысокую цену мастер компенсировал своей способностью подписываться очень быстро. По словам одного из них, Дали мог (в хороший день) подписать за час почти 2 тыс. листов на общую сумму $72 тыс.

Разумеется, скандал сказался на стоимости как уже продававшихся, так и вновь поступавших на рынок работ Дали, но его это, похоже, ничуть не огорчило. Он просто начал больше продавать. Кроме того, скандал привлек внимание к его работам.

Мастер рогов и обедов

Надо сказать, что едва ли не любой эпизод своей жизни Дали превращал в спектакль, но не только ради чистого искусства. Подобного рода спектакли поддерживали его имидж и, следовательно, спрос на его работы.

Взять хотя бы неверность любимой жены — событие, которое большинство мужчин, окажись они в подобной ситуации, постарались бы скрыть и/или подали на развод. Дали поступил иначе. Своей любимой неверной жене Гале (которую он, напомним, отбил у лучшего друга Поля Элюара) он выстроил настоящий замок, в котором она и жила до конца жизни, окруженная любовниками и друзьями.

Замок находился рядом с поместьем самого Дали. Тем не менее свою жену он посещал, только получая от нее письменное приглашение. Откуда это известно? Дали, конечно, не рассказывал об этом в интервью, но сделал все, чтобы об этом стало известно широкой публике.

Дали, рассказывают люди, его знавшие, с легкостью тратил деньги, однако, если появлялась возможность не платить, охотно ею пользовался, какой бы мизерной ни была сумма. Одному трюку — как не платить в ресторанах — Дали научился, как говорят, у своего старинного друга и соперника Пабло Пикассо.

Расплачиваясь в ресторане, Дали (как и Пикассо) выписывал чек, переворачивал его, рисовал что-то, подписывал рисунок и отдавал чек метрдотелю или ресторатору. Ни один такой чек не был предъявлен к оплате: ценность его, разумеется, превышала стоимость обеда.

Дали никогда ничего не платил своим секретарям. Но он разрешал им получать процент со сделок, которые они помогали осуществлять. Все были довольны. Правда, один из таких секретарей, Энрике Сабатер, чуть было не разорил художника, зарегистрировав пару офшоров на свое имя. Правда, с обманщиком удалось справиться, и в итоге пострадали только нервы великого мастера, но не его деньги.

Мастер завещаний

Сальвадор Дали, долгое время страдавший паркинсоизмом, умер в 1989 году, на семь лет пережив свою жену. Когда было открыто его завещание, почти вся Испания пришла в восторг. За одним исключением. Исключением, впрочем, очень важным.

Каталония — регион, в котором родился и умер Дали,— была шокирована тем, что он не оставил ей ни песеты. Все свои работы и все свое состояние (его точная сумма так никогда и не была раскрыта) Дали передал центральному правительству. Никакого отношения к чувству юмора Дали это не имело.

Все в очередной раз касалось денег. И славы, которую Дали прекрасно умел превращать все в те же деньги.

Завещание художник написал еще в 1982 году, вскоре после двух важных событий: он получил титул маркиза и объявил себя налоговым резидентом Монако. Испанское правительство, в отличие, скажем, от британской короны, очень осторожно относится к раздаче дворянских титулов, даже почетных. И очень не любит, когда кто-то уходит от уплаты налогов.

Тем не менее дворянский титул был Дали присвоен, а его налоговый переезд в Монако оставлен без внимания. После открытия завещания многие решили, что без тайной договоренности с властями в Мадриде не обошлось. Считается, что обмен налогов и наград на наследство был произведен при посредничестве Мигеля Доменеча, адвоката Дали и по совместительству зятя премьер-министра Леопольдо Кальво-Сотело.

Теперь это соглашение под угрозой из-за притязаний простой гадалки Пилар Абель, утверждающей, что она дочь великого Сальвадора Дали. Впрочем, даже если ей удастся это доказать и получить часть наследства, то единственной пострадавшей стороной окажется испанское правительство.

Филипп Ночевка