 | ||
Гвоздем открывающегося политического сезона, безусловно, станет правительство. На то есть по крайней мере три веские причины.
Причина первая — фундаментальная. Главные реформы, разворачивающиеся при Владимире Путине,— это стрижка садовыми ножницами всех ветвей власти, фасон — вертикаль власти президентской. Сначала остригли власть законодательную. Потому что, во-первых, переобустройство России должно быть узаконено, а во-вторых, именно законодательная власть ограничивала власть первого российского президента. Успех, сопутствовавший второму, объясняется просто: Ельцина при мобилизации олигархов выбирали, но не поддерживали — так далеко искусство политтехнологов не распространяется, а Путина и выбрали, и поддерживают. Поэтому при Путине даже придворное "Единство", к тому же рожденное при неафишируемых Кремлем обстоятельствах, вместо того чтобы превратиться в карикатуру на политическую партию, как бы гарантированно получилось при Ельцине, не только уверенно прошло в Думу, но там проглотило своего оппонента на выборах — ОВР, что привело к коренной перестановке сил в Думе. Потом, с опорой на уже обновленную Думу, подстригли Совет федерации. На этом стрижка законодательной власти закончилась, если не считать таких явно перестраховочных мер, как отказ в регистрации оппозиционной Путину "Либеральной России".
Следующей в очереди была власть судебная. Главный спор, развернувшийся в рамках нынешней судебной реформы, вращался вокруг сроков полномочий судей и возможностей их замен: реформаторы, апеллируя к коррумпированности судебного корпуса, настаивали на его обновлении и, соответственно, создании для этого необходимых условий, сами же судейские считали любые ограничения своих полномочий покушением на статус судебной власти как таковой. Победили кремлевские реформаторы. За сговорчивость судьям в проекте бюджета-2003 выделяется 25,3 млрд рублей. Станет ли в результате суд независимым, покажет, даже по логике реформаторов, весьма отдаленное будущее — сначала судебный корпус должен как минимум избавиться от своих коррумпированных представителей.
Кто остался нестриженым? Исполнительная власть — то есть правительство.
Причина вторая — прикладная. О том, что реформа правительства грядет, говорили еще в конце прошлого — начале этого года. И не кто-нибудь, а Александр Волошин. Он выдвинул идею "реструктуризации" кабинета — укрупнение ведомств и сокращение аппарата. Тогда Михаил Касьянов атаку отбил, восторжествовал его тезис "тонкой настройки". Однако не зря в коридорах власти всплыла тема административной реформы, о чем "Власть" уже писала.
По существу, спор идет о том, каким быть правительству — техническим подразделением президентской администрации или сохраняющим некоторую самостоятельность. Президентской республике, какой и является Россия, теоретически больше соответствует первый, американский вариант. В российской практике, однако, за административную реформу отвечает не Волошин, а Касьянов.
Последнее обстоятельство придает особую остроту дискуссии об административной реформе. Тем более что с критикой того, как премьер готовит реформу, сначала во всеуслышание выступил президент, а за ним не так громко, но вполне отчетливо зампремьера — Алексей Кудрин.
Причина третья — интрижная. Михаил Касьянов уже заявил о себе как о самостоятельном политическом деятеле. Президент велел готовить бюджет в двух частях: первая исходит из минимальных цен на нефть, вторая появляется, если цены выше минимальных; доходы второго бюджета направляются на погашение долгов. Премьер делить бюджет отказался. Президент потребовал от правительства "амбициозных" темпов роста. Премьер заявил, что "прорывов не будет". Ельцин менял премьеров и за меньшую строптивость.
Роль технического премьера Касьянов явно перерос. Значит, если президенту его административная реформа покажется слишком скромной и Кремль выберет техническое правительство, может пробить час Кудрина.
Впрочем, не исключены и более экзотические кандидаты. Некоторые источники с алюминиевым блеском в глазах сообщают, что о кресле премьера подумывает Олег Дерипаска. Это похоже на утку, запущенную, однако, не зря. Смысл — показать Касьянову, что его опора на олигархов может дать трещину и эта трещина будет тем шире, чем непродуманнее, по оценке весьма влиятельных олигархов, будут условия вступления России в ВТО. Именно Дерипаска, владеющий, в частности, заводами, производящими автомобили и автобусы, фактически возглавляет кампанию сопротивления "ускоренному" вступлению в ВТО и открытию внутреннего рынка для иностранных конкурентов.
Причины превращения кабинета в гвоздь нового политического сезона, таким образом, налицо. Однако это вовсе не говорит о неотвратимости отставки Михаила Касьянова. Во-первых, Путин отличается от Ельцина отсутствием пристрастия к "кадровым загогулинам". Он бы предпочел тиражирование опыта переделки Думы: все другое, а Геннадий Селезнев тот же. Во-вторых, старт выборного марафона в России может означать, что президент сочтет несвоевременным отпускать Михаила Касьянова, вкусившего политической самостоятельности, в вольное плавание. Еще неизвестно, к какому берегу тот пристанет.