Свет в истории

Как живет маяк "Красный Партизан", 120 лет оберегающий суда в Татарском проливе

Текст и фото: Сергей Видюлин

14 июля 1897 года маяк на скалистом мысе пустил первый луч в сторону Татарского пролива. Четырьмя годами ранее в этом районе на камни выбросило пароход "Владивосток". Причиной крушения доброфлотовского (то есть приобретенного на добровольные общественные пожертвования) судна с 700 пассажирами (людей, по счастью, спасли) стал густой туман. Эта авария, а также нарастающее морское сообщение в проливе и привели к строительству одного из первых маяков на российском Дальнем Востоке.

"Николаевский" маяк получил первое имя по принадлежности к мысу Святого Николая, который, в свою очередь, первооткрыватели назвали в честь покровителя мореплавателей — Николая Чудотворца. "Красным Партизаном" маяк и мыс стали в 1931 году в память о расстрелянных весной 1919 года "за причастность к большевизму" маячниках. Ну а в 1938 году уже НКВД арестовал смотрителя, служащего и лоцмейстера маяка по контрреволюционной статье.

Сегодня почитаемый моряками и всеми жителями Советской Гавани маяк по-прежнему в строю. Но нельзя просто так взять и попасть на объект, который находится под управлением военных. Вопрос решает проводник со связями в городе. Недолгие согласования и можно отправляться.

От Совгавани до мыса Красный Партизан 12 километров пути, треть которого — грунтовка через тайгу. Ехать мешают ручьи, валуны и ямы. Ветви со скрипом царапают кузов, местами дорога выглядит малопроходимой, но местные жители встречаются довольно часто, в основном на старых "японцах". Медленно пробираясь через лес, машина раскачивается из стороны в сторону. Представляю, что где-то здесь этнограф, автор романа "Дерсу Узала" Владимр Арсеньев, возвращаясь с маяка, повстречал шаровую молнию, издалека приняв ее за бумажный фонарь на палке.

Упираемся в железные ворота. Впереди маяк. Под бешеный лай цепной овчарки выходит старик лет шестидесяти. В тридцатиградусную жару он одет в теплую кофту, на голове вязаная шапка.

— Николай,— немногословно представляется служащий маяка.

Здороваемся в ответ. Идем за хозяином мимо надрывающейся собаки на территорию маяка. Выйдя на открытый склон, начинаю думать, что на таком ветру шапка не помешала бы и мне. Под упругим напором просоленного воздуха с Татарского пролива высокая трава с частыми желтыми вкраплениями цветов волнообразно стелется к земле.

Партизанский уклад

Маяк стоит на краю скалистого мыса, возвышаясь над морем почти на 70 метров. Его башня высотой чуть выше 16 метров ослепляет белизной на фоне синего неба и бирюзовой, с отблесками солнца, глади воды.

Когда заходишь в жилое здание маяка, ощущение такое, будто работает кондиционер: метровой толщины стены из гранитных блоков, во время строительства выпиленных из монолита рукастыми китайцами, хранят пещерную прохладу. Двигаемся по высокому, кажущемуся от этого немного узким, коридору. Николай показывает местный быт. Смотрю по сторонам. Таблички на дверях сообщают: "Аппаратная", "Жилое помещение", "Комната досуга". Слышал, что в комнате досуга стоит бильярдный стол, войти туда нам не предлагают. По начальному проекту в жилой части маяка располагались одна двухкомнатная квартира и три однокомнатные, каждая с кухней.

Окна маяка с их живописными подоконниками — это самостоятельная история. Тут есть на все вкусы: маленькие, круглые, высокие, витражные, в новых пластиковых и аутентичных рамах. Предметы на подоконниках цепляют взгляд, показывая дисциплинированный и аскетичный уклад жизни маяка.

Кругом видно, маячники — хозяйственники ответственные. Двор и здание 120-летней конструкции в строгом, казарменно суровом, порядке. В повести "В горах Сихотэ-Алиня" очень точно выразил это все тот же Владимир Арсеньев, три дня гостивший на "Николаевском" маяке в сентябре 1908-го: "Полы были вылощены и блестели, как полированные; стены, выкрашенные масляной краской, спорили в чистоте с печами, которые не только красились, но еще и мылись еженедельно". А в 1914 году ладную работу личного состава еще довольно нового маяка подметил инспектирующий сооружение начальник маячно-лоцманской службы Главного гидрографического управления Николай Жаворонков. На стене в аппаратной среди календарей и графиков вижу свежие благодарности и грамоты в рамках. Значит, за непростой труд начальство и сегодня хвалить не забывает.

Поднимаемся в башню по чугунной винтовой лестнице. Николай показывает фонарь. Советская аппаратура, бьющая на 23 мили, установлена в 1989 году. Отечественная оптика сменила на посту французскую Barbier et Benard, смонтированную при постройке маяка,— лучшую для своего времени. Возможно, сейчас антикварная хрустальная линза из Франции служит украшением какого-то лофта.

Смотрю вдаль сквозь старое штормовое остекление. Необычно и немного сказочно выглядят синее море и зеленый берег сквозь древнее стекло толщиной в сантиметр — будто попал в средневековую крепость на высокой скале. Отрываюсь от пейзажа, оглядываю интерьер башни. Натыкаюсь на старый деревянный ящик, из которого торчит большая электролампа, закутанная в ветошь. Рядом отвертки, гаечные ключи и предохранители — нехитрый инструмент для обеспечения бесперебойной работы фонаря.

— Пора спускаться,— командует Николай. И тут же предупреждает: на узкой лестнице это сложнее, чем подниматься.

Своя колокольня

Тем же коридором выходим на улицу. Маячник ведет к большому колоколу, висящему среди цветущей поляны рядом с православным крестом. Это местная знаменитость: селфи с почти 700-килограммовым колоколом есть в Instagram каждого уважающего себя совгаванца. Он предназначался для подачи сигналов судам во время тумана. В особых случаях маячники использовали одновременно сирену и колокол.

"Есть предположение, что колокол, который появился на маяке в 1931 году, привезли из Владивостокской церкви Покрова Пресвятой Богородицы, закрытой к тому времени советскими властями,— знакомил меня с историей перед поездкой на маяк автор книг об истории Советско-Гаванского и Ванинского районов, член Русского географического и Гидрографического обществ Александр Сеселкин.— Колокол, изготовленный в Ярославле, представляет историческую ценность и охраняется государством. Последний раз он подавал туманные сигналы летом 1961 года, когда на маяке шел ремонт сирены, а в 1986-м был упразднен. Была на маяке и сигнальная пушка. Последний выстрел из нее был произведен 2 сентября 1945 года в знак победы над Японией. Но о ее былом присутствии напоминают разрушенные временем стены порохового погреба".

К 120-летию маяка колокол перенесли подальше от обрыва, установили новую звонницу. Сейчас вокруг ведется благоустройство. Говорят, что церковь не раз пыталась забрать колокол. Пока маячникам удается отстоять реликвию.

Нас мало, но мы в тельняшках!

Сегодня на смену "теплым ламповым" маякам почти повсеместно пришли спутники и радионавигация. Многие маяки давно лишились персонала, став полностью автоматическими и автономными за счет солнечной энергии. Во времена СССР около тысячи маяков и вовсе стали атомными, получив электропитание от радиоизотопных термоэлектрических генераторов. Один такой радиоактивный генератор с сахалинского маяка, согласно докладу минприроды Хабаровского края о состоянии окружающей среды в регионе, в аварийном состоянии лежит в саркофаге на территории совгаванской военной части.

Но "Красному Партизану" расставаться с людьми пока не время. Гарантировать надежную работу наземного навигационного сооружения в удаленном и труднодоступном районе способна только слаженная маячная команда. Татарский пролив с его густыми туманами, течениями и подводными скалами порой сводит на нет эффективность даже самой точной корабельной электроники. И тогда только сигнал от исправно работающего на берегу маяка сможет направить и сберечь суда в штормовом море на краю света.