3 сентября президент России Владимир Путин прилетел в китайский город Сямэнь для участия в саммите БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР). Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников стал свидетелем того, как председатель КНР Си Цзиньпин обнаружил знание одного культового российского стихотворения и как попытался сложить из него поэму. Кроме того, спецкору “Ъ” стало очевидно, что отношения лидеров России и Китая, и без того лучшие за весь период наблюдений, неумолимо становятся еще краше, тем более на фоне резкого ухудшения отношений Владимира Путина с другими великими державами.
Фото: РИА Новости
Фото: Reuters / Sputnik / Mikhail Klimentyev / Kremlin
Фото: Reuters / Sputnik / Mikhail Klimentyev / Kremlin
Фото: Reuters / Sputnik / Mikhail Klimentyev / Kremlin
С утра в городе Сямэнь обещали тайфун. Из соседних городов даже, говорят, эвакуировали людей, но ведь тут, в Сямэне, должен был состояться форум БРИКС, к которому Сямэнь готовился не один, без преувеличения, год; и что, теперь надо было эвакуировать БРИКС?.. И власти КНР рискнули, можно сказать, всеми нами.
Впрочем, тайфуны здесь, на юго-востоке провинции Фуцзянь, явление, по рассказам, такое же регулярное, как град в Москве: Сямэнь — остров в океане (населенный хоклами), а чего же ждать от океана (и тем более от хоклов)?
Впрочем, днем в воскресенье, кажется, надо было постараться, чтобы встретить хоть одного хокла: мы едем в резиденцию председателя Си Цзиньпина, которая находится на острове посреди острова, а хоклов нет, словно и в самом деле эвакуировались. В действительности власти, конечно, поработали над этим вопросом. Никого лишнего в Сямэне на время форума постарались не оставить, и это производило впечатление: пустые улицы, пустые дома, пустые магазины и кафе. Это такая особенность Китая во время больших международных мероприятий, и не сказать чтобы трагическая: с отсутствием людей появляется странный комфорт и ощущение, что город этот предназначен только тебе и лежит у твоих ног и в твоих ладонях…
Вечером это ощущение изменится, люди появятся, хотя, спрашивается, зачем?..
А пока в резиденции главы КНР ждали Владимира Путина. На сайте для любителей следить за передвижениями самолетов можно было увидеть приближающийся к острову Ил–96–300ПУ, который заходил на Сямэнь широким кругом, но это был отвлекающий маневр: в воздухе находился резервный борт российского президента, а борт №1 с Владимиром Путиным, никем не узнанный, в это время уже приземлился, и президент России, низкопоклонно встреченный замминистра иностранных дел Китая, уже ехал в резиденцию.
В этом году он встречался с председателем КНР уже четвертый раз. Си Цзиньпин, казалось, светился от переполнявшей его радости. Он называл Владимира Путина «большим другом», и было такое впечатление, что он просто любуется российским президентом: Си Цзиньпин склонял голову влево и вправо, качал ею в такт его словам, а губы председателя были поджаты в нескончаемой полуулыбке… Да, надо было постараться, чтобы сконструировать такую полуулыбку на лице.
— В этот раз,— говорил он,— мы специально выбрали город Сямэнь. Совсем рядом находится Сямэньский университет, у которого уже почти столетняя история. В этом университете стоит памятник известному русскому поэту и литератору Лермонтову.
Глава КНР не объяснил, за что литератор удостоился такой чести (или, может, это университет удостоился этой чести… как посмотреть…), а Владимир Путин уточнять не стал: подробности могли оказаться, например, шокирующими или просто невыигрышными.
Между тем Си Цзиньпин продемонстрировал знание творчества литератора:
— У Лермонтова есть знаменитое стихотворение под названием «Парус», где воспевается упорная борьба и твердая воля (и в самом деле «он, мятежный, просит бури, как будто в буре есть покой…».— А. К.).
Оказалось, что здесь, в южной части провинции, «существует известный миньнанский диалект, очень близкий к тайваньскому, и в миньнанской культуре всегда ратуют за упорную борьбу, а как гласит местная поговорка, “упорный труд победу приносит”»…
И каждый, кто, как мы, только что приземлился на острове, должен был почувствовать, как неумолимо и стремительно погружается в пучину… нет, не тайфуна или тем более океана, а всех этих диалектов, китайских пословиц и поговорок, в пучину этой удивительной китайской жизни, где никто слова в простоте не скажет и где все переполнено намеками и многовековыми традициями, по сравнению с которыми наши, к примеру, традиции выглядят не очень убедительными…
— Надеюсь,— продолжил китайский лидер,— обе стороны будут двигаться вперед и запустят корабль отношений в новое большое плавание на полных парусах…
Да, Си Цзиньпин все-таки в конце концов справился со своей метафорой…
— Насколько мне известно,— отозвался Владимир Путин, в свою очередь назвавший коллегу «дорогим другом»,— вы в городе и в этой провинции долго работали, и мы сегодня… я с удовольствием смотрел на результаты, видимо, и вашего труда…
Он уже хотел, наверное, выпить своего любимого зеленого, на этот раз настоящего китайского чая (его минут за десять до их появления разнесли в отдельных чайничках), но я обратил внимание, что чайнички-то разнесли и поставили перед каждым креслом, а вот чашечек так и не вынесли. Я уж начал думать об этой истории как об интриге дня, как, выходя из помещения, увидел все-таки колонну из двух десятков официантов, стоящих точно в затылок друг другу. У каждого из них в руках была только крохотная мелкая чашечка, тонувшая в этих руках… Они ждали команды…
Как же тут все было по-китайски.