По всем опросам, после выборов 24 сентября канцлером ФРГ на четвертый срок останется та же Ангела Меркель. А вот с кем и как она будет править — большой вопрос
В ходе нынешней предвыборной кампании Ангеле Меркель как никогда прежде пригодилось умение держать себя в руках
Фото: AP
24 сентября в Германии пройдут выборы в Бундестаг. После чего на первом же заседании парламентарии выберут канцлера. "Такое случается раз в четыре года, но немецкая избирательная кампания почему-то идет без борьбы, тихо и скучно",— удивлялся за месяц до голосования комментатор New York Times.
Пожалуй, в начале августа никто в Германии с ним спорить бы и не стал. Но пару недель спустя, когда лидеры партий начали ездить по стране и встречаться с избирателями, выяснилось, что "американец", как часто бывает, смотрел не туда. Мюнхенская Sueddeutsche Zeitung констатировала: в стране, особенно на востоке (территории бывшей ГДР) "растет недовольство, слепая злоба и ненависть к канцлеру, к капитализму, даже к Церкви".
Чаще и сильнее всех это ощущает сама Ангела Меркель. Отчеты о ее предвыборных встречах в восточногерманской провинции похожи как близнецы: в Вольгасте (земля Мекленбург — Передняя Померания) канцлера освистали и забросали помидорами, в Биттерфельде (Саксония — Анхальт) освистали и нахамили, в Фахе (Тюрингия) освистали и пытались побить, в Финстервальде (Бранденбург) свистели и орали нацистские лозунги...
"Эти не желающие контролировать себя люди,— грустит мюнхенская газета,— как-то не вяжутся с нашими представлениями о гражданах ГДР, которые совершили ради демократии мирную революцию и добились объединения страны". Впрочем, справедливости ради надо отметить, что и на западе ФРГ Меркель то и дело встречают свистом и помидорами.
Канцлер воспринимала это спокойно: "Мне важно приезжать не только туда, где меня встречают радостными улыбками". Но отношение все же проскальзывало, как, к примеру, в Торгау: "Там на улице,— сказала на предвыборном собрании Ангела Меркель,— свистят и ругают меня. Но вряд ли это поможет развитию Германии".
Почему свистят? За что ругают? Однозначного ответа нет. Вроде бы на свое финансовое положение немцам грех жаловаться: около 75 процентов признают, что живут хорошо или даже очень хорошо. Надежная страховая социальная система, рекордно низкий уровень безработицы (реально она существует только для людей без образования). Да и вообще экономика ФРГ стабильно развивается все 12 лет, что Меркель у власти. Покупательная способность растет у всех слоев, поскольку есть постоянный (пусть и небольшой) рост доходов. Третий год подряд — профицит бюджета, гигантский долг — 2 трлн евро — сокращается...
Немецкие страхи
Так откуда же недовольство? Частично выплески негатива по ходу нынешней кампании объясняет ежегодный опрос "Немецкие страхи", проводимый страховой компанией R+V. Вывод аналитиков впечатляет: сейчас у большинства — 71 процента (!) — немцев существуют "неоформленные, но серьезные опасения", связанные с притоком беженцев и террористами (хотя в самой ФРГ реальный исламистский теракт произошел лишь однажды, в декабре 2016-го). При этом более половины опрошенных опасаются, что проблема беженцев станет для властей неразрешимой. Цифры наталкивают на мысль, что народ невзлюбил Меркель именно из-за беженцев. "Она открыла для них границы",— самый распространенный аргумент против нее.
Психологи и социологи, однако, уверены, что причина, если говорить о территориях бывшей ГДР, глубже. Немцы на востоке страны все 27 лет, прошедшие после объединения, ощущают себя людьми второго сорта: у них ощутимо меньшие, чем на западе, зарплата и пенсия, меньше возможностей найти работу. ВВП на душу населения на востоке — 73 процента от западногерманского уровня. Практически территория бывшей ГДР, за исключением нескольких городов, считается "структурно слабым регионом". И дело не только в том, что за 27 лет не удалось преодолеть наследие 40 лет социализма: эксперты считают, что разрыв между востоком и западом ФРГ вновь начал расти из-за глобализации и старения населения.
Пугающая "Альтернатива"
Нынешнее усиление "антимеркелевских" настроений было бы невозможно без партии "Альтернатива для Германии" (АдГ), от которой ждали главных сюрпризов на выборах. Опасения, похоже, не оправдаются, но активисты АдГ стали заводилами тех, кто пытается срывать предвыборные выступления Меркель.
Партия, напомним, была создана в разгар финансового кризиса около 7 лет назад отставными профессорами и топ-менеджерами, противниками евро и "евроскептиками". К ним тут же подтянулись сторонники национал-патриотических идей, которых в Германии немало. А в 2014-м случился партийный переворот: профессора бежали из созданной ими же партии, поняв, что та становится все более "коричневой" и популистской, постепенно утрачивая отличия от дюжины других партий и групп правопопулистского спектра (от ультраправых до неонацистских). Разница только в том, что АдГ поначалу позиционировала себя как добропорядочная буржуазная партия, а те были маргинальными от рождения. Но в 2015-м, когда усилился приток беженцев, АдГ ожила.
Там на улице свистят и ругают меня. Но вряд ли это поможет развитию Германии
Чтобы понять ситуацию, напомним расклад. По опросам двухлетней давности, подавляющее большинство населения ФРГ поначалу восприняло этот приток с воодушевлением и с готовностью помогать. Это было наивно, но искренне и полностью в духе послевоенных традиций страны. На ту же позицию, пусть в разной степени, встали все парламентские партии.
А вот АдГ стала рупором (а затем и лидером) тех, кого беженцы напугали, тех, кто увидел в них угрозу своей культуре, образу жизни, безопасности (к слову, среди "испугавшихся" оказалось много "российских немцев"). Вскоре выяснилось: такие темы, как иммиграция, беженцы, ислам, в Германии оказались "золотой жилой" — АдГ увязала с ними экономические, пенсионные, социальные вопросы и пошла на выборы уже как партия недовольных всем и всеми. А именно: Меркель, элитами, ЕС, евро, иммигрантами, евреями, правозащитниками, экологами...
Как показал ход текущей кампании, до конкуренции с Меркель АдГ не дотянула, но шансов выйти в лидеры оппозиции она не лишилась. Это пугает. Пугает, потому что от оппозиции в парламенте ФРГ зависит многое, а партия — лидер оппозиции играет серьезную роль в парламентских комиссиях, получает больше денег из бюджета, имеет больше времени для выступлений в дебатах. До 60 процентов населения опасаются, что эта партия навяжет парламенту свою популистскую повестку. Сторонникам АдГ не столь важно, что конструктивной программы у партии нет, не смущает и то, что ее нынешние лидеры демонстрируют откровенно расистские взгляды, используют лозунги и лексику нацистов. Главное найден враг — Меркель, и после выборов 24-го это не изменится: работать с АдГ, независимо от того, сколько голосов она наберет, в коалиции Меркель не будет. А в том, что победит Меркель (точнее, ее блок ХДС/ХСС), сомнений ни у кого нет.
Меркель навсегда?
На сайте компании, торгующей подержанными машинами, на днях появился опрос: у кого из политиков вы решились бы купить машину? На этот чисто немецкий способ выяснить, кому вы доверяете больше всего, были получены такие ответы. Ни у кого --ответили 50 процентов, у Меркель — 15 процентов, у Шульца (лидер социал-демократов) — 7 процентов, у Шойбле (министр финансов) — 6 процентов. Остальные известные политики получили по 3-4 процента, лидер "Левых" (радикальная левая партия) — 1 процент.
Классические опросы дают еще больший отрыв. Скажем, по опросу телерадиокомпании ARD, до 59 процентов избирателей считают, что Меркель лучше ее соперников способна справляться с проблемами страны. Этот опрос проводился после теледискуссии Меркель и ее главного соперника Мартина Шульца (СДПГ). Оценки этой дискуссии в немецких СМИ звучали иронически: "Меркель и Шульц демонстрируют единство", "Деловая встреча, а не дискуссия". А главный вывод был сформулирован афоризмом: "Дуэт вместо дуэли".
Афоризм отражает суть. Все международные темы оба лидера и обе партии видят практически одинаково (отношения с США при Трампе стали непредсказуемыми; проблему беженцев надо решать совместными усилиями стран ЕС; пора заморозить любые переговоры с Турцией о сближении с Евросоюзом). Проблемы внутренней политики — тоже (оба лидера заявили, что не будут вступать в коалицию с АдГ и "Левыми"; оба открестились от радикальных перемен — пенсионный возраст не будет поднят, НДС не изменится, налоговое бремя ослабнет). После дискуссии, однако, выяснилось: Меркель убедила не только всех сторонников ХДС/ХСС — более компетентной ее сочли 16 процентов сторонников СДПГ и 45 процентов "пока неопределившихся".
Конечно, немцы выбирают не канцлера, а партию, которая его предложит, но и здесь принципиальные изменения не ожидаются. По данным соцопроса Insa на 11 сентября, 38 процентов хотят голосовать за ХДС/ХСС, 24 процента — за СДПГ. И тот, и другой показатель хуже того, что получили эти же партии на федеральных выборах в 2013-м. Это, в принципе, уже можно назвать сильным ударом по их имиджу. Но сейчас важнее другое: Меркель не сможет править в одиночку — только со своим партийным блоком. И потому основной вопрос теперь: с кем она сможет править? Вариантов немного: либо "большая коалиция" (ХДС/ХСС и СДПГ — как сейчас), либо "трехпартийная" — ХДС/ХСС, "зеленые" и либеральные Свободные демократы (СвДП).
Коалиционная интрига
Сейчас подавляющее большинство (73 процента) не хочет продолжения действующей "большой коалиции". Не секрет, что и Меркель этого не хочет. Ей удобнее было бы работать с либералами (СвДП). Такая коалиция была в истории ФРГ не раз (самый известный дуэт Коль — Геншер в 1980-е). Но для этого блок ХДС/ХСС и СвДП вместе должны набрать более 50 процентов голосов, что пока реальным не кажется. Что же касается "тройственного" партийного союза, то он в ФРГ был опробован лишь однажды — в 2009-2012 годах в маленькой федеральной земле Саар. Было непросто: коалиция распалась из-за личных противоречий между лидерами.
Тем не менее сейчас Меркель может быть заинтересована в сотрудничестве с "зелеными", поскольку одной из важнейших задач ее четвертого срока станет решение "автомобильного вопроса" ("Огонек" писал об этом в N 36 за 2017 год). Правящей коалиции предстоит решать, что делать с дизельными моторами, когда начинать сворачивать производство двигателей внутреннего сгорания (ДВС), как развивать электромобилестроение. В принципе, Меркель считает неизбежным отказ от ДВС ради предотвращения изменения климата. Правда, она не готова говорить о конкретных сроках такого отказа, но немецкие "зеленые" уже сейчас заявляют, что 2025 год — это край. Изменится ли позиция, если они войдут в кабинет Меркель, неясно.
Неясно прежде всего потому, что сначала партиям надо набрать нужное количество голосов. А автомобильно-экологическая тема — лишь один из примеров того, как много нюансов и подводных течений должен учесть избиратель. К примеру, если я "за" "трехчленную" парламентскую коалицию (а стало быть, и правительство), то должен голосовать не за ХДС/ХСС (они и так наберут много), а за либералов (СвДП) либо за "зеленых". А если я хочу, чтобы социал-демократы (старейшая партия Германии) наконец вновь обрели лицо, определились со своей политикой, то я должен сделать так, чтобы... эта партия ушла в оппозицию, то есть, к примеру, проголосовать за "зеленых" или за "левых".
Ведь, по мнению многих экспертов, отсутствие реальной парламентской оппозиции сегодня — едва ли не главная политическая "болячка". Публицист Хериберт Прантл, например, уверен: именно в этом — одна из ключевых причин появления АдГ и усиления националистических течений в принципе. История подтверждает этот диагноз: разгул левого терроризма РАФ (так называемая Фракция Красной Армии) в ФРГ в 1960-1970-е годы начинался именно с возникновения внепарламентской оппозиции. А появилась она из-за того, что исчезла парламентская, поскольку крупнейшие партии (ХДС/ХСС и СДПГ) создали тогда "большую коалицию"...
Все это лишь часть "политической математики", которую предстоит держать в голове немцам по дороге на избирательные участки. И можно согласиться с редактором журнала Spiegel Кристианой Хоффман, которая считает, что на сей раз сделать свой выбор будет трудно, как никогда.
А потому при всей определенности выборов, исход которых наперебой предсказывают опросы, 24 сентября надо быть готовым к сюрпризам.
За кого "русские немцы"
Настроения
Почему "поздним переселенцам" нравятся те, кто воюет с новыми иммигрантами?
Во второй половине XX века в ФРГ "по немецкой линии" въехали свыше 4 млн человек с территории СССР. Все они потомки тех немцев, в основном крестьян, которые были завезены в Россию Екатериной II для развития сельского хозяйства.
В 1990-е годы их приток в превышал 200 тысяч в год. Пережив за два века на новой родине как любовь, так и нелюбовь властей, когда рухнул СССР "русские немцы" предпочли не искушать судьбу ни в РФ, ни в других республиках. Но и на исторической родине не все было гладко: приезжие часто жаловались немецкой прессе, что если в СССР их называли "фашистами", то в Германии — "русскими", хотя ехали-то они, чтобы стать "немцами". Но вот феномен: прошло 10 лет и "русскими" они стали называть себя сами (у немцев в ходу выражение "поздние переселенцы"). Во многом это связано с тем, что в ФРГ пустили их адаптацию на самотек, а так как "русских переселенцев" было много, причем ехали они семьями, а то и деревнями, они и продолжили жить, как жили.
Сейчас, как правило, эти люди работают, они обеспечены и живут даже лучше, чем многие "местные" немцы. Голосовать из них на этих выборах будет порядка 2 млн (4 процента избирателей ФРГ), а вот за кого — может стать и сюрпризом. Если раньше эта монолитная группа голосовала, как правило, за ХДС/ХСС, то сейчас намечается поворот в сторону партии "Альтернатива для Германии" (АдГ), которая обрабатывает "русских немцев" активнее других партий. Это выявила история о девочке Лизе, изнасилованной беженцами (о ней рассказало российское ТВ), которая вывела зимой 2016 года на улицы 10 тысяч русскоязычных, озабоченных безопасностью. В АдГ поняли: это их избиратели. И вгляделись в них.
Выяснилось: большинство "поздних переселенцев" общается по-русски и дома, и в интернете, смотрит российское телевидение (немецкое телевидение историю об изнасиловании опровергало), покупает продукты в русских магазинах (для них выпускают даже "русские продукты"), создает русские футбольные команды и даже за границу ездит через русские турагентства. Соответственно, в ход пошли предвыборные программы на русском, а в регионе Северный Рейн — Вестфалия (СРВ), где "поздних переселенцев" особенно много, была создана группа "Российские немцы за АдГ в СРВ" со своим сайтом. Подобные группы есть и в других землях. 12 августа в Магдебурге и вовсе прошел Российский конгресс АдГ. Сколько всего "русских немцев" голосовали на земельных выборах в 2016 году за АдГ, не следили. Но вот цифры для размышления. В зажиточном городке Пфорцхайм (запад ФРГ) на местных выборах в 2016-м АдГ набрала 11 процентов, а в том районе Пфорцхайма, где живут в основном немцы из бывшего СССР,— аж 43. Даже в беднейшем регионе Мекленбург — Передняя Померания (экс-ГДР), где "русских немцев" почти нет, АдГ получила всего 20,8 процента.
Словом, феномен просматривается, и эксперты спешат его объяснить. Главный тезис: любые "переселенцы" (российские немцы, гастарбайтеры из Турции или бывшей Югославии, беженцы из Косово и т.д.) видят в новых иммигрантах соперников и угрозу, а потому готовы любыми способами противостоять им. В том числе и поддерживая радикальных политиков.
Но есть и особый (советский, что ли) резон в этой политической переориентации. "Российские немцы" видят в АдГ истинно немецкую партию, не неонацистскую, а именно "старонемецкую", которая пытается вернуть Германию к неким истокам — в идеале к тем временам, когда Екатерина соблазнила их предков российскими перспективами. Понятно, что это миф. Но современная Германия, в которой 25 процентов населения имеют "иностранные корни", им не столь симпатична.
Реальный расклад, конечно, покажут выборы. Но несомненным итогом всей истории стало то, что АдГ пробудила интерес к "российским немцам" и в других партиях ФРГ.