АО "Невская оптика" стало первым в Москве предприятием по изготовлению очков,
которое принимает к исполнению любые, в том числе и самые сложные, заказы
клиентов. Возглавивший АО в июне этого года Валентин Сурнин до перехода к
предпринимательской деятельности руководил одним из информационных
подразделений Главного штаба ВМФ России. 30 декабря АО "Невская оптика"
проводит презентацию, посвященную процедуре передачи акционерам общества их
акций.
АО "Невская оптика" зарегистрировано в феврале 1992 года с уставным капиталом
500 тыс. руб. Учредители: НПО "Оптика" (Санкт-Петербург) и частные лица.
Персонал — 15 человек. Два ателье (поликлиники ГлавУпДК и МВЭС) ежедневно
обслуживают около ста клиентов. Максимальный срок выполнения заказа — семь
дней. Цены: от 400 до 17 тыс. руб.
Валентину Сурнину 43 года. Он выпускник Военно-морского училища
радиоэлектроники и Военно-морской академии. Капитан 1-го ранга в запасе.
Автор сорока научных публикаций. Литератор.
В. С. Стать президентом акционерного общества мне предложили друзья. С
этой точки зрения мой вариант трансформации профессионального военного в
предпринимателя можно назвать достаточно типичным. За время службы, а значит
— за время интенсивного общения с самыми разными людьми в самых разных,
подчас экстремальных ситуациях офицер, как правило, обзаводится немалым
числом друзей. И не только в военной сфере. Именно друзья, узнав, что я
собираюсь демобилизовываться, предложили мне несколько вариантов
"трудоустройства" в коммерческих структурах.
В частности, петербургское предприятие "Оптика", один из лидеров оптического
производства страны, вознамерилось распространить сферу своего влияния на
Москву. Мой друг, директор "Оптики", предложил мне возглавить в Москве
акционерное общество, в котором сама "Оптика" стала бы одним из учредителей.
Я согласился. Хотя не могу сказать, что сделать этот шаг мне было просто:
мало получить такое предложение, нужно быть готовым его принять, и прежде
всего — психологически. К сожалению, я знаю многих офицеров, кто так и не
сумел адаптироваться к новым гражданским условиям, даже имея для этого
возможности.
Ъ. А для вас переход в бизнес оказался естественным?
В. С. Во всяком случае никакой особенной "ломки", переходного периода
не было. Во-первых, возраст вполне позволяет начинать что-то с нуля.
Во-вторых, круг интересов всегда был довольно широк и позволял не
зацикливаться на выполнении сугубо служебных обязанностей. И в-третьих, мы,
не осознавая этого, пошли на своего рода психологическую хитрость. Мы — это
я и двое моих бывших коллег по службе, ставших вице-президентами нашего АО. В
бизнес мы ушли втроем, а сложный путь в привычной компании всегда кажется
легче.
В момент создания нашего АО "Оптика", которой принадлежали 95% капитала,
передала нам в качестве своего взноса необходимое для начала работ
оборудование и сырье: оправы и линзы. Таким образом мы получили, чем
работать. Изначально нацеливаясь на мировые стандарты качества, мы предложили
более интересные, чем в государственных структурах условия работы и,
соответственно, ее оплаты нескольким мастерам из казенных ателье. Один
пример: в декабре зарплата мастеров тысячи на две будет больше зарплаты
президента АО. И нашли, таким образом, с кем работать. Оставалось найти, где
работать. Прекрасно понимая, что с нашим товаром начинать нужно в каких-то
достаточно престижных местах с платежеспособной клиентурой, мы обратились в
поликлинику УпДК. Руководство поликлиники наше предложение устроило,
поскольку своего отдела оптики у них не было, а необходимость в ней
существовала. Так мы получили первое помещение для работы. Второе —
аналогичным образом — получили в поликлинике МВЭС. И за полгода работы
увеличили товарооборот в восемь раз, а свою собственную долю в уставном
капитале — до 30%, и собираемся довести ее до 49%.
Это стало возможным прежде всего благодаря тому, что мы не отказываем ни
одному клиенту, как бы ни был сложен его случай. В принципе наш идеал — это
технологическая цепочка американского типа Vision Express, при которой любой
человек, зайдя без рецепта в ателье, через полчаса-час получает готовые очки.
До сих пор в России аналогов такой системы нет: получая рецепт на очки,
вместе с ним человек получает и головную боль, куда ему с этим рецептом
податься. Пока мы полностью по-американски работать не можем, еще нет
необходимой диагностической аппаратуры. Но полу-экспресс мы уже обеспечиваем:
очки с не очень сложными линзами изготавливаем в присутствии клиента.
(Корреспондент Ъ смог в этом убедиться воочию.) Если же требуются сложные
линзы, которых у нас нет, заявка на них отправляется в Санкт-Петербург, и на
все требуется несколько дней.
Практически все зарабатываемые средства мы пускаем на расширение
производства. У нас до сих пор даже своего офиса нет. И не на что, да и
некогда было этим заниматься.
Ъ. Почему из нескольких вариантов вы выбрали именно оптику?
В. С. Изначально я решил для себя, что буду заниматься производством
чего-то нужного людям. Не хотел бы, чтобы это прозвучало высокопарно, но
русскому морскому офицеру, если уж он и оказался в бизнесе, негоже
зарабатывать деньги на спекуляциях типа "купил-продал". А очки — глаза, лицо
человека — дело красивое и благородное. Кроме того, это предложение
оказалось единственным, где пришлось бы начинать с нуля, а не выполнять уже
определенную кем-то функцию.
И с точки зрения перспектив предприятие выглядело очень привлекательно.
Судите сами: в Москве на 9 миллионов населения приходится всего 60 "Оптик",
очки у нас чуть ли не по наследству передаются. А в Афинах, например, это
соотношение — на 3 млн человек 2,5 тыс. ателье, и то этот рынок не считается
насыщенным.
АНДРЕЙ Ъ-ГАЛИЕВ