В 20-е годы в Советском Союзе автомобилей было не так много, но шутили на автомобильную тему часто. Чтобы убедиться в этом, достаточно открыть любой журнал или газету тех лет, но мы выбрали из всех них только "Смехача" и "Чудака" — за их особенный юмор.
Издававшийся с 1924 года "Смехач", позже переименованный в "Чудака", в те годы считался одним из главных сатирических журналов в Советском Союзе наряду с "Крокодилом". Но если "Крокодил", издававшийся при газете "Правда", являлся скорее изданием услужливо официозным, то редакция "Смехача" выступала в роли неформального клуба советских литераторов. Главным редактором был известнейший журналист Михаил Кольцов, в журнал писали стихи Владимир Маяковский и Демьян Бедный, а среди постоянных авторов числились Юрий Олеша, Валентин Катаев, Михаил Зощенко и, конечно же, Илья Ильф и Евгений Петров. К слову, одна из редакционных командировок в Ярославль столкнула последних с прототипом Адама Козлевича из "Золотого теленка" — местным таксистом Сагассером. Вообще, в журналах было много того, что потом вошло и в "Двенадцать стульев", и в "Золотого теленка". Карикатуры для "Смехача" и "Чудака" рисовали Борис Ефимов, Константин Ротов и знаменитые уже тогда Кукрыниксы, а подбором тем для них в редакции занимался журналист Михаил Глушков, ставший прототипом остроумца Авессалома Владимировича Изнуренкова из "Двенадцати стульев". А фраза Остапа "Продолжим наши игры, как говорил редактор юмористического журнала, открывая очередное заседание и строго глядя на своих сотрудников" — это не что иное, как слова Михаила Кольцова, которыми он обычно начинал редакционные совещания. Возможно, поэтому по сравнению с "Крокодилом" юмор в "Смехаче" и "Чудаке" получался более живым и дерзким.
Такими же были и карикатуры, хотя этот жанр уже тогда поставили в строгую идеологическую колею. Шутить можно было только над внешним врагом — буржуями и капиталистами, а также над внутренним — нэпманами, бюрократами, бездельниками, пьяницами и тому подобным чуждым социальным элементом. Подшучивать над советскими вождями категорически запрещалось, а главным громоотводом служил безымянный чиновник-канцелярист среднего и низшего звена — при таком раскладе и верховная власть как будто бы ни при чем, и шутить на тему руководства вроде можно. Но в 1929 году Михаил Кольцов перешел эту черту, подписав к печати слишком острый материал с критикой ленинградского партийного руководства — это стоило ему поста главного редактора. Правда, после покаянного письма Кольцова восстановили, но, несмотря на это, в 1930 году "Чудак" был закрыт под предлогом слияния с "Крокодилом".
