Общий случай частного

Ровно 25 лет назад в России началась выдача населению приватизационных чеков (ваучеров). Стартовала приватизация, которая в теории превращала россиян в собственников. Однако большинство и сегодня таковыми себя не считает. Почему, выяснял "Огонек".

"Для каждого из нас факт получения ваучера вряд ли станет событием, которое коренным образом изменит жизнь к лучшему,— предупреждал читателей "Огонек" в октябре 1992-го.— Обладание одним, двумя и даже десятью приватизационными чеками не приближает нас к владению реальной собственностью. Зато некоторые перспективы открываются перед теми, кто объединит свои приватизационные чеки в один крупный пакет".

Этот краткий курс экономики сегодня уже история, но он все еще обжигает. За ваучерной приватизацией (1992-1993 годы) последовали залоговые аукционы (1995-1996 годы). По их итогам перспективы открылись олигархам, а в народе эту передачу госсобственности окрестили "прихватизацией": под предлогом пополнения госказны ряд крупнейших предприятий страны по заниженным ценам достался узкому кругу лиц. По опросам, и сегодня, четверть века спустя, абсолютное большинство россиян считают себя обманутыми.

— Негативное отношение к итогам приватизации стало миной замедленного действия для всего дальнейшего экономического развития страны,— полагает директор Института анализа предприятий и рынков НИУ ВШЭ Андрей Яковлев.— Одна из причин — политические цели приватизации. Ее инициаторы не скрывали, что их главной задачей было не обеспечить экономическую эффективность, а передать госсобственность в частные руки, чтобы не допустить возврата к власти коммунистов. В результате отсутствие позитивных сдвигов в экономике по итогам приватизации привело к дискредитации частной собственности.

Однако, подчеркивает эксперт, гораздо больше подорвали позиции частной собственности в нашей стране залоговые аукционы: госсобственность, по сути, "обменивалась" на поддержку Бориса Ельцина на президентских выборах 1996-го, и именно это породило широко распространенное ощущение несправедливости приватизации. "Опираясь на него, власть впоследствии установила неформальный контроль над всем крупным бизнесом",— заключает Яковлев.

Официальной целью приватизации был объявлен отказ от госмонополизма. Так, в 1991 году доля государства в экономике составляла 95,8 процента. Сегодня, по разным оценкам, это от 45 до 60 процентов. Кстати, россияне в массе поддерживают госкапитализм. А 56 процентов убеждены: в экономике сейчас предпочтительна национализация.

— Приватизация проходила спонтанно и непродуманно, отсюда многочисленные ошибки,— считает доктор экономических наук, профессор РЭУ им. Г. Плеханова Сергей Орлов.— Негативные последствия приватизации за прошедшие годы можно было нивелировать за счет роста благосостояния населения, но государство не способно его обеспечить. Низкий уровень жизни у нас по-прежнему связывают с итогами приватизации 90-х.

Отмечают и другие следы "ошибок приватизации": крайнее расслоение на богатое меньшинство и бедное большинство, низкое качество управления предприятиями, распространенность теневых схем ведения бизнеса. Можно ли было избежать ошибок? Нет, убеждены эксперты, ущербна была сама схема, предложенная реформаторами. Напомним, что по ней каждый гражданин — и взрослый, и дитя — имел право на получение ваучера. Не совсем бесплатно — за 25 рублей. При этом номинал ваучера был 10 тысяч рублей (он вроде как соответствовал стоимости основных фондов страны на душу населения), однако никакого реального значения это не имело. В условиях рынка на ваучер можно было купить и пять акций, и тысячу — в зависимости от предприятия и региона, где оно находилось.

По опросам, и сегодня, четверть века спустя, абсолютное большинство россиян считают себя обманутыми

Впрочем, обычные граждане, не будучи финансово подкованными, попросту не знали, что делать с ваучерами — прежде всего на акции каких именно предприятий их обменивать. Люди стали продавать их скупщикам, предпочитая живые деньги, пусть и обесценивающиеся, сейчас, чем какие-то дивиденды в перспективе. Так поступил каждый третий.

В помощь растерянному населению создавались ЧИФы — чековые инвестиционные фонды, которые, по идее, должны были на полученные от граждан ваучеры покупать акции доходных предприятий. Это был второй по популярности способ реализации приватизационных чеков. Однако отсутствие механизма контроля над ЧИФами со стороны государства и граждан-инвесторов приводило к тотальному произволу: активы, приобретенные на народные ваучеры, выводились в офшоры, под видом ЧИФов плодились финансовые пирамиды вроде печально знаменитых "МММ", "Русского дома Селенга" и многих других.

Приоритетное право на выкуп акций предприятий было установлено за их трудовыми коллективами. Но по факту больше других от приватизации выигрывали "красные директора" — те, кто руководил предприятиями с советских времен. Используя административный ресурс, они добивались нужных результатов на собраниях акционеров, выкупали акции у работников (нередко используя для этого оборотные средства предприятий, то есть, по сути, их обескровливая) и получали предприятия в собственность. Однако близкая им советская модель управления не работала в рыночных условиях, предприятия массово разорялись, да еще давил расплодившийся рэкет...

Во время приватизации только 7 процентов россиян купили на ваучеры акции частных компаний, 6 процентов — государственных. Словом, так, как предполагалось авторами реформы, ваучерами воспользовалось абсолютное меньшинство. Сегодня, согласно опросу ВЦИОМ, 46 процентов россиян, окажись они в тех же условиях, выбрали бы акции госкомпаний, 13 процентов вложились бы в компании частные. Вообще, свыше половины россиян убеждены, что госкомпании эффективнее.

Неожиданный, прямо скажем, итог политики возрождения частной собственности в новой России за минувшие четверть века.

Экспертиза

Работа над ошибками

Сложно назвать какой-то процесс в экономике новейшей России, которому посвящено больше клише, чем приватизации 1990-х годов. Они и сегодня множатся: в моде рассуждения на тему "отката от приватизации" — посмотрите, мол, до чего снова разросся госсектор. Не соглашусь: да, часть крупных компаний, приватизированных в 90-е, вернулась к государству, но их не так уж и много. К тому же речь, как правило, о системообразующих компаниях, таких как "Газпром", или о структурах, чья приватизация и 20 лет назад вызвала нарекания по части открытости, прозрачности, честности. Так что нынешний процесс возврата в госсобственность во многом выглядит как исправление тех ошибок. Вот только масштаб "работы над ошибками" в СМИ преувеличен: большинство компаний, приватизированных в 90-е, остаются в частных руках. Более того, уверен, что мы на пороге нового этапа разгосударствления экономики и в ближайшие годы нас ожидает еще одна волна приватизации. То, что власть на сей раз не спешит ее объявлять, говорит в пользу того, что она тоже чему-то научилась за эти годы.

Нас ожидает еще одна волна приватизации. То, что власть не спешит ее объявлять, говорит, что она тоже чему-то научилась

Я хорошо помню 1992 год. В той ситуации сделать что-либо качественно было крайне сложно, если вообще возможно. Устроители приватизации учились на ходу и, не обладая изначальной компетенцией, все же завершили необходимое. Ни у кого не было нужного опыта, знаний и навыков, финансовая грамотность населения была близка к нулю. Логично, что при таких "исходных" результаты приватизации просто обязаны были оказаться ниже средних. Сегодня профессионалов достаточно, и они могли бы предложить с десяток иных способов осуществить задуманное. Например, разрешить выкуп собственности за имевшиеся в то время у людей накопления. Но и в этом случае цель приватизации — появление эффективного собственника — достичь не удалось бы: ведь опыта управления предприятиями в принципиально иных экономических условиях было еще меньше, чем знаний по приватизации.

Люди распорядились неожиданно доставшимися им ваучерами как умели: кто-то оставил в семейном архиве, как я, кто-то инвестировал в фонд, в скором времени исчезнувший, кто-то продал. Но даже если на вырученные деньги кто-то купил продуктов, он уже оказался в плюсе: ваучеры достались гражданам, по сути, бесплатно. Согласен: собственность оказалась приватизирована не лучшим способом. И все же негативное отношение к той приватизации — суть отражение того негатива, что остался у россиян после "залоговых аукционов" середины — конца 90-х. О самой же "ваучеризации" почти забыли, и пора бы перевернуть эту страницу истории, благо повторение такого эксперимента в масштабах этой страны сегодня невозможно.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Брифинг

Владимир Путин, президент России

Утеря государственного контроля над некоторыми стратегическими отраслями привела к их развалу, поэтому моя задача заключалась не в том, чтобы остановить приватизацию, а в том, чтобы придать ей более системный и справедливый характер. Я сделал все, чтобы госимущество не уходило за бесценок, чтобы прекратилось действие схем, при которых была создана олигархия и при которых люди в одночасье становились миллиардерами... Им же было сказано, что никто не посягает на собственность. Но прежние схемы должны прекратить свое существование. Многие представители бизнеса, подавляющее большинство, вписались в эти правила.

Источник: ТАСС

Андрей Нечаев, министр экономики России (1992-1993 годы)

Помню, мне позвонил Юрий Лужков и пожаловался: как же так, Андрей, вот я проработал столько лет, являюсь мэром столицы и мне положен один ваучер. И моей дочке тоже один. Где справедливость? Я ему ответил: ну да, нет ее. Но вообще-то на эту проблему надо смотреть иначе. Когда в СССР была общенародная собственность, ничего никому фактически не принадлежало. И если государство тебе дало возможность получить хоть что-то в собственность, уже неплохо... Издержек в той приватизации было много, конечно, но идеальных моделей приватизации в принципе не бывает. А у нас и времени толком не было.

Источник: "Газета.ру"

Леонид Блехер, социолог

Реформы стали идти быстрее, чем осознание людьми изменений. Эта скорость ошеломила их. Они будто попадали в какую-то "черную дыру", где непонятно, что происходит. Это был тяжелый социальный процесс. Механизмы, объясняющие людям цели происходящего, в 1990-е годы почти отсутствовали. Люди хватались поначалу даже за чушь вроде обещания двух "Волг" за каждый ваучер. Потому что кто-то "сверху" сказал. Через два-три года уже никто в это не верил... Потом постепенно стали привыкать, организовываться, становиться на ноги. Русские вообще удивительный народ в плане умения выживать в экстремальных условиях.

Источник: "Свободная пресса"

Материал подготовили Мария Портнягина, Светлана Сухова