Модель для порки
Алексей Васильев о «Двуличном любовнике» Франсуа Озона
В прокат выходит эротический триллер Франсуа Озона, побывавший в конкурсе Каннского кинофестиваля, в котором можно увидеть сверхподробный план гинекологического осмотра, уютного Жереми Ренье в роли двуличного психотерапевта и Марину Вакт в роли женщины на грани нервного срыва. Но смысла обнаружить нельзя
Фото: kinopoisk.ru
Новый фильм Франсуа Озона ставит рецензента в безвыходное положение. Его "Двуличный любовник" настолько гадок, что напрашивается на то, чтобы его побить, но стоит размять кулаки, понимаешь, что ключевое слово здесь "напрашивается", и кулаки опускаются, накатывает брезгливость, как когда осознаешь, что тебя спровоцировал на драку мазохист. Если же взяться холодно перечислить те малоприятные образы и ситуации, с которыми зрителю предстоит остаться на два часа, все равно рискуешь уподобиться той девочке из "Изгоняющего дьявола", что изрыгала ругательства вперемешку со рвотой. Во всяком случае, на страницах издания общего пользования автоматическое перечисление "ударных" сцен "Двуличного любовника" будет выглядеть именно так. Уместно такие пассажи смотрелись бы лишь на страницах узкоспециального медицинского издания, посвященного темам сексопатологии, гинекологии и дамского невроза, но там-то они как раз не появились бы никогда: чтобы узнать, насколько антинаучна концепция из фильма Озона, достаточно погуглить феномен, который в "Любовнике" оказывается корнем зла. Феномен, нездоровое любопытство к которому сатирический мультсериал "Южный парк" высмеял во второй обойме, уже в своем 18-м выпуске еще в 1998 году. Феномен, который мы и назвать-то не можем, так как связаны своей, кинообозревательской, клятвой Гиппократа — не выдавать сюжеты детективов и триллеров. А перед нами, безусловно, картина с загадками и нервотрепкой.
Сама главная героиня фильма (Марина Вакт) — типичная "мадемуазель Нервотрепка", каких в Париже было пруд пруди и 20 лет назад, и 30, когда вышел роман страшно плодовитой, как и Озон, американки Джойс Кэрол Оутс, взятый за основу сценария, а уж теперь и подавно. Черные круги под глазами, прошлое модели, не справившейся с управлением, кидалась на всякие работы, но каждый раз это был провал, с парнями — то же самое. Мы знакомимся с ней в кабинете гинеколога — жалобы на боли внизу живота,— который благоразумно перенаправляет ее к психотерапевту. Психотерапевтом оказывается уютный как кресло с подстилкой из овечьей шерсти блондин (Жереми Ренье). Дослушав заунывные монологи мамзель о преследующем ее укоряющем взгляде своей матери до момента, когда живот пациентки отпускает, он предлагает ей руку и сердце, решив, что ему уже недостаточно только выглядеть рыцарем на белом коне — пора перейти к соответствующим его внешности поступкам. Но тут-то и начинается такое, что к середине фильма мадемуазель Нервотрепка уже никогда не сможет быть уверена, с кем она сейчас разговаривает и закончится ли это спасением или смертью.
Показательно, что "Двуличный любовник" выходит в наш прокат в один день с первоклассным английским детективом "Голем", где аналогичное поведение востребованного в женском обществе джентльмена, выбравшего покровительство истеричке с тяжелым детством, заведет его в эпицентр кровавой бани. После черно-белого, интеллектуально-взвешенного, но абсолютно несовременного "Франца" Озон сверхточно настроил свои локаторы на текущие зрительские запросы — и это единственное, в чем он на этот раз преуспел. Триллер-детектив о неуравновешенной женщине, перед которой мир сто раз поменяет черное на белое и все окажется не тем, чем кажется,— вот самый ходовой товар и предмет дефицита, потому что после стопроцентно оправдавших ожидания "Девушки с татуировкой дракона" и "Исчезнувшей" в этом субжанре мы пока имеем либо жиденькие коктейли из прежних наработок ("Девушка в поезде"), либо эскапады в узкосексуальную специфику ("Пятьдесят оттенков серого").
Учитывая репутацию интеллектуального режиссера, стилизатора, наследника европейского авторского кино 70-х (в своей третьей картине он перенес на экран сценарий Фассбиндера, который тот не успел поставить), было логично предположить, что Озон тоже совершит крен, но прямо противоположный "Оттенкам серого" — в более снобистскую, интеллектуально-изощренную или хотя бы стилистически выточенную в большом старомодном европейском стиле, как вышло у Верхувена в фильме "Она", версию триллера с психопаткой. Увы, с точки зрения сюжета здесь мы имеем компост совсем уже замшелых страшилок, от "Синей Бороды" до "Вильяма Вильсона", а их киноадаптация к вкусам сегодняшним по своей казенности и стерильности сравнима разве что с музыкой, которую проигрывают в общепитовских уборных (именно такой, медляками Пресли и невразумительным бульканьем современных инструментальных композиций, и заполнен аудиоряд "Двуличного любовника"). Некоторым сексуальным фантазиям, которые упорно преследуют Озона с тех пор, как он снимал Ренье еще 18-летним пацаном в "Криминальных любовниках", нашлось бы место в хорошем порнофильме, но у "Двуличного любовника" нет того драйва, того joie de vivre, того хулиганства, которые отличают лучшие порноролики. Тут есть только буль-буль. Буль-буль-буль. И грим неврастенички, догоняющий односложные актерские способности Марины Вакт, и мужланско-уютные "Да, кончай, Хлоя, полно тебе, Хлоя" уютно-небритого Жереми Ренье.
После постановок по сценариям Фассбиндера, снискав славу фестивального любимца, ровно посередине своего теперь уже 20-летнего режиссерского пути, Озон снял картину, которую мало теперь вспоминают, но которая очень важна как принципиальное самоописание режиссера. Это была китчевая английская эдвардианская мелодрама "Ангел" про графоманку-пролетарку, которая так плохо разбиралась в светской жизни, что в своих романах допускала обороты вроде "Он взял штопор и открыл шампанское", но читающая публика кануна Первой мировой была так же малосведуща, как она, и потому наивная дурища, спасавшаяся в сочинительстве от серой жизни, стала хитмейкером. Ангел — одна из ипостасей Озона, к которой, воспев ее в том фильме, он оставил за собой право возвращаться. "Двуличный любовник" — самое красноречивое из таких возвращений.
В каждом фильме Озона есть небольшая роль для знаковой звезды 60-70-х годов, и все о природе и системе координат новой картины говорит выбор этой знаковой фигуры: здесь это — Жаклин Биссет, обучавшая сексуальным премудростям героиню "Дикой орхидеи", самой напыщенной из серии картин рубежа 80-90-х об исследовании сексуальности, где эротический зуд выступал в тюлевых покровах псевдоинтеллектуальных и философских обоснований. Только ленивый не упомянет, что "Двуличный любовник" открывается сверхподробным планом гинекологического осмотра, но на самом деле его предваряет кадр, где Марине Вакт расчесывают и стригут челку в салоне. По интеллектуальному уровню, как и по характеру своей невротичности, эта картина адекватна разговорам парикмахерш и клиенток, которые испокон веков журчат в женском зале. Для мужчин в этом фильме есть один дельный урок, и его озвучивает как раз Биссет: "Любовью исцелить нельзя". Зарубите это на носу, и теперь вы освобождены от похода на фильм, потому что больше ничего путного вы в нем не найдете — сходите лучше на "Голема", там круто. Что до остальных сегментов аудитории, то в свете вышесказанного выбирайте сами, как загадить себе мозги: заплатить деньги и потратить два часа, чтобы вместе с кучей досужей нервной трескотни о непостижимости двуличных мужиков и своего богатого внутреннего мира покинуть зал еще и с новой стрижкой в качестве бонуса, или вынести из этого опыта только корешок от билета в кино. Ну и картинки с голым Жереми Ренье.
В прокате с 19 октября