Плененного в Сирии россиянина, возможно, уже казнили. Об этом журналистам рассказал депутат городской думы Ростова-на-Дону, руководитель волонтерской организации «Братская помощь» Анатолий Котляров. По его данным, донской казак Роман Заболотный, находившийся в плену у боевиков запрещенной террористической группировки «Исламское государство», был убит еще во вторник. Тогда же в сети появилось видео с двумя мужчинами, из которого следовало, что они — якобы российские военнослужащие Роман Заболотный и Григорий Цуркану. Депутат Анатолий Котляров рассказал «Коммерсантъ FM», что знает еще, как минимум, о пяти случаях гибели российских добровольцев в Сирии.
Фото: Omar Sanadiki, Reuters
— Откуда у вас появилась эта информация?
— Есть источники, которые об этом сообщают. Теоретически шанс, [что он жив], есть, но подтверждение пришло с двух сторон. На 95-98%, к сожалению, скорее всего, это соответствует действительности, с очень большой долей вероятности. Информация поступила по моим каналам, я занимаюсь Донбассом с 2014 года, Роман здесь тоже участвовал в мероприятиях. Определенные действия были предприняты с нашей стороны как раз после записи видео с ними, которое вышло везде. А после этого, все, к сожалению, закончилось.
Виктор Водолацкий, депутат ГД, бывший атаман "Всевеликого войска Донского"
Роман, как человек со своими убеждениями, поехал туда защищать детей и православие. По моей информации, он казнен. Боевики ИГ, после того короткого комментария, где он обозначился, кто он есть такой, ему и его напарнику предложили заявить на камеру, что он принимает ислам и будет бороться с неверными, на что они оба в жесткой форме отказались, не поддались на угрозы лишения жизни, и были казнены. Мы занимались его поисками через контактные группы, узнавали через тех боевиков, которые за этот период времени попали к сирийской армии в плен. Информация собрана достаточная, она подтверждается.
— А про второго пленника какая-то информация у вас есть?
— Нет, по второму я не располагаю сведениями. Роман Заболотный уходил по линии войска Донского туда, он местный, про местных я знаю. Второй был из Подмосковья, его судьба неизвестна. Но не было случаев, когда там договаривались с ИГ [террористическая организация, запрещена в России] в отношении российских пленных, да и вообще ИГ не практикует выдачу, это противоречит их канонам, устоям, там все заканчивается всегда печально. Их деньги не интересуют, в данной местности идут бои, столкновения достаточно серьезные, поэтому речь о выкупе уже как бы не идет. Если кто попадал к боевикам из членов различных добровольческих отрядов, которые воюют против ИГ, все заканчивалось смертной казнью. Эти сведения [о казни — прим. ред.] немного, как вам сказать, некорректны, по телевизору такое тоже показывать нельзя, поэтому ограничились тем, что просто сказали, что казнили, чтобы не шокировать ни родственников, ни друзей, ни знакомых. Предполагалось запечатлеть сам момент, но там начались встречные боевые действия, и процедура запечатлена не была.
— Известно ли, Заболотный был один или приехал туда с отрядом?
— Не одиночка, но рассказывать, под чьим командованием он там выступал, я не могу. Это было не одиночное решение, не одиночный выход. Некоторые вопросы Министерство обороны даже в Сирии решать не может под своим флагом, поэтому эти вопросы решаются под другими флагами. Поэтому Министерство обороны и потери не несет, потому что есть такие, как Роман. Он не проходил по спискам Минобороны, в Сирии гибнут там не солдаты Министерства обороны. Но миссия у Романа была военная, не гуманитарная — это все, что я могу сказать.
— Вы его лично знали?
— Я с ним знаком, но не близко. Я его несколько раз встречал на собраниях, на мероприятиях и по Донбассу, и по Ростовской области.
— Что это за человек?
.jpg)
— Хороший, компанейский человек, плохого сказать вообще нельзя. Внимательный, отзывчивый. Всегда везде находил друзей, контактный очень был. И это [отправиться в Сирию — прим.ред.] был его осознанный выбор. Он полностью отдавал себе отчет как взрослый человек, тем более он был на Донбассе, то есть хорошо понимал, что делал и какие последствия могут быть. И хорошо, что у нас в стране есть такие люди, как Роман, который не равнодушен. Вот многие говорят о том, что все это наемники, все это за деньги, но, знаете, мотивом, как правило, служат не деньги, а идея. Он понимал, что он делал, он понимал, для чего он туда шел. И денежной составляющей у него в мотивации не было.
— Это был единственный его выезд в Сирию?
— Насколько мне известно, да. Но последний год я его не встречал, это был 2014-15-й год, когда мы с ним встречались. Насколько мне известно, это был его первый выезд туда.
— Есть у вас какая-то информация, сколько людей с такой мотивацией отправляется в Сирию?
— Вы знаете, статистику я вам приводить не буду — я занимаюсь исключительно гуманитарными вопросами, исключительно по Донбассу. Здесь просто приходит информация — все в одном котле варимся. Вот по количеству погибших, я знаю, что там больше, чем официальная Москва объявляет. По крайней мере, о пяти случаях гибели я знаю, о том, что там погибали. И ранения были. Люди с ранениями оттуда возвращались, про которые никто ничего не говорил. И все знают, выезжая туда, что там в плен попадать нельзя.