Конституционный суд (КС) вчера рассмотрел дело о соблюдении прав реабилитированных граждан. Ряд статей Уголовно-процессуального кодекса (УПК) оспорил краснодарский предприниматель Максим Бондаренко, который не смог добиться от государства компенсации убытков, понесенных им в результате незаконного преследования. В частности, его претензии касаются участия в процессах о реабилитации прокурора, который де-факто выступает оппонентом незаконно осужденного гражданина и к тому же обладает полномочиями возобновить следствие по уголовному делу. Представители госорганов считают, что изложенные проблемы лежат исключительно в области правоприменения.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
С жалобой в КС обратился краснодарский предприниматель Максим Бондаренко, которого несколько лет преследовали по обвинению в мошенничестве. Дело бизнесмена прекратили за отсутствием состава преступления и признали за ним право на реабилитацию. Спустя три года, когда суд рассматривал требование господина Бондаренко возместить расходы на адвокатов, прокурор своим постановлением возобновил в отношении него уголовное преследование, и компенсации расходов он добиться не смог. В своей жалобе Максим Бондаренко требует признать неконституционными несколько статей УПК, которые, по его мнению, препятствуют осуществлению прав реабилитированного гражданина, в частности норм, регламентирующих участие прокурора в процессах по возмещению ущерба, который нанесен органами власти в результате незаконного преследования.
Как заявила в суде адвокат заявителя Валентина Леонидченко, УПК не определяет процессуальный статус прокурора в таких процессах. По закону «О прокуратуре» прокурор вправе вступить в дело на любой стадии процесса, «если этого требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства». Однако, отметила адвокат, неясно, «что или кого прокурор защищает в реабилитационных процессах». «Сам реабилитированный не нуждается в защите прокурора, интересы государства представляет Министерство финансов, интересам общества ничто не угрожает»,— отметила госпожа Леонидченко. Адвокат Борис Алексеюк добавил, что участие прокурора в таких процессах приводит к нарушению принципов равенства сторон и состязательности. «Фактически Максиму Бондаренко противостояли две государственные структуры, которые заинтересованы в том, чтобы суд отказал в удовлетворении указанных требований: Минфин — в целях экономии бюджета, а прокурор — в целях сокрытия незаконных действий должностных лиц, виновных в незаконном преследовании»,— заявил адвокат.
Неконституционным заявитель также считает закрепленное в УПК право прокурора возобновлять следствие по делу, закрытому до суда, де-факто лишая гражданина права на реабилитацию. Постановление прокурора о возобновлении преследования Максима Бондаренко адвокат Алексеюк назвал «произвольным»: по его словам, в нем была изложена лишь «личная позиция прокурора, не подкрепленная никакими доводами». Правоприменительная практика, по мнению адвокатов, также говорит о неконституционности таких полномочий прокурора, что «ставит право на реабилитацию граждан в зависимость от органов уголовного преследования».
Представители госорганов не сочли обоснованными доводы заявителя. «Я могу согласиться с тем, что нарушение законодательства (при рассмотрении дела Максима Бондаренко.— “Ъ”) было, но нельзя говорить о том, что оно препятствует реализации прав»,— заявил представитель президента РФ в КС Михаил Кротов. По его словам, в процессе о реабилитации прокурор осуществляет надзор за исполнением закона и «на каждый случай написать регламентацию невозможно». Михаил Кротов предположил, что в отношении заявителя «было допущено нарушение принципа разумных сроков уголовного производства», но возобновление следствия спустя три года полпред связывает исключительно с правоприменительной практикой.
«Прокурор является процессуальным оппонентом лица, который добивается реабилитации, прокурор явно находится в ситуации конфликта интересов, поскольку поддерживает обвинение и защищает честь мундира, не имея возможности оставаться беспристрастным»,— считает управляющий партнер адвокатского бюро «Бартолиус» Юлий Тай. По этой причине, говорит адвокат, прокурор в процессе по возмещению компенсации ущерба за незаконное преследование либо вообще не должен участвовать, либо должен иметь специфический правовой статус и соответственно полномочия. «Лицо, которое незаконно привлекалось к ответственности, должно иметь гарантии, что его положение не пострадает от того, что прокуратура возобновит уголовное преследование именно по причине нежелания выплачивать денежную компенсацию»,— отмечает адвокат, уточняя, что федеральный законодатель должен усовершенствовать механизм реабилитации, защитив частных лиц от дополнительных рисков.