|
"Пиратство - это как триумфальное шествие советской власти" |
 |
| Фото: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ, "Ъ" |
— Как правительственная программа борьбы с пиратами отразится на потребителе? В чем он выиграет и в чем проиграет?
— Понятно, что обыватель относится к борьбе с пиратством скептически. Он лично, как ему кажется, не страдает от присутствия пиратов на российском рынке. Более того, ему кажется, что он выигрывает от их присутствия. Потому что он покупает в удобном месте либо дешевый программный продукт, либо аудиовидеокассеты и диски. Приобретая их, он не рискует здоровьем, как при покупке подпольной водки или лекарств. Покупатель достаточно четко умеет разделять пиратскую и легальную продукцию и в принципе представляет, что когда он покупает видеокассету за 70 рублей, то она будет иметь худшее качество, чем кассета, купленная в магазине.
Но потребитель не представляет себе опосредованного отрицательного эффекта от тотального распространения пиратства. Когда пиратская продукция распространяется в размерах 75-90% от общего объема продукции, для государства и для населения происходят серьезнейшие потери. Какого рода это потери? Производство и распространение пиратской продукции нелегально не только с точки зрения оплаты авторских прав, но и с точки зрения налогообложения. По нашим оценкам, мы недополучили налогов в этом году на 3,5 млрд руб., то есть более $100 млн. А потери бюджета отражаются на зарплатах, пособиях, пенсиях.
Конечно, мы понимаем, что антипиратская программа приведет к ограничению потребительского спроса на диски и кассеты. Люди будут либо в меньшей степени тратить деньги на эту продукцию, либо затрачивать на нее больше средств из своего бюджета.
— Получение налогов — единственный интерес государства?
— Нет. Еще одна стратегическая проблема — собственно охрана интеллектуальной собственности. Вообще интеллектуальная собственность — это генератор и мотор экономики. Достаточно сказать, что оборот сферы копирайта в США более $500 млрд. Это крупнейшая сфера, которая охватывает наиболее перспективную часть населения, ее производителями являются наиболее интеллектуально продвинутые люди. Когда мы не даем развиваться этой сфере (а пиратство не дает развиваться этой сфере, потому что люди не получают деньги за продукт, произведенный собственным умом), мы и стимулируем утечку мозгов из страны, и не генерируем эти новые мозги.
— Почему, кроме правительства, на борьбу с пиратством в России бросились все подряд: и американские компании, и Торгово-промышленная палата, и московское правительство, и всевозможные объединения?
— Думаю, что просто наболело. В центре Москвы, если обратить внимание, не было такой пиратской вакханалии еще год назад. Сейчас этот бизнес стал разрастаться стремительными темпами, и стало понятно, что он поглотит всех.
Пиратство — вообще как социалистическая революция: происходит достаточно быстро, стремительно захватывает рынки (как триумфальное шествие советской власти), а бороться с последствиями этого захвата приходится годами, если не десятилетиями.
— А не получится так, что борьба с пиратством на деле окажется громкой пропагандистской акцией, для того чтобы отчитаться перед Западом и вступить в ВТО? А пираты тем временем уйдут в подполье.
— Проблема нашего позиционирования в международном сообществе действительно серьезная. Но это не только проблема вступления в ВТО. Охрана интеллектуальной собственности — это признак цивилизованности страны, и это отмечал премьер-министр. Это не пропагандистская акция. Что значит загнать пиратов в подполье? Я не согласен с тем, что загнать пиратов в подполье — значит ничего не изменить. Давайте пройдемся по Тверской до Манежной площади. Здесь на лотках реализуется гигантское количество продукции. Тот потребитель, который идет и покупает DVD-диск за 300 рублей, не поедет в Митино, чтобы купить два диска, и не будет тратить 3-4 часа на это. И как только это количество покупателей перестанет существовать, резко снизятся тиражи пиратских DVD.
— На Украине вопрос с пиратами решили радикально — закрыли все заводы. Какова будет российская модель?
— Мы выбрали другой путь: не закрыть заводы, а лицензировать их деятельность. Сейчас мы выдаем лицензии и никому не отказываем в них — это невозможно по закону. Ситуация становится предельно простой: если ты не выполняешь закон о лицензировании, значит, ты занимаешься незаконной деятельностью. Мы можем с МВД проводить проверки, налагать штрафы. А "закрыть завод" — понятие довольно бытовое. С какой стати у честного предпринимателя мы будем отнимать аппаратуру?
Кроме того, борьба с пиратством предполагает, что торговля видеокассетами, программным обеспечением, дисками, кассетами уйдет в стационарные места и будет существовать в легальном виде.
— А как технологически будет определяться, где легальная продукция, а где левая?
— Как идентифицировать продукт — вопрос открытый. Мы против того, чтобы создавать возможность производства подпольных марок и голограмм, которые наклеивают на продукцию. Оптические носители будут идентифицироваться с помощью кодов. Например, как на денежных купюрах. По номеру легко будет проверить диск даже визуально. С видеокассетами вопрос более сложный.
— Когда можно будет говорить о первых результатах антипиратских мер?
— Если я скажу, что 15 марта 2003 года в 16.00, то это будет смешно. Мы понимаем, что пиратство на 100% в ближайшем обозримом будущем уничтожить не удастся.