В годовщину октябрьской революции мировые СМИ отмечают, что российские власти стараются не обращать внимания на памятную дату, и «вокруг Красного Октября воцарилось молчание», несмотря на утвердившийся в стране культ исторической памяти. Также издания проводят параллель с текущими событиями, отмечая, что, как и сто лет назад, над миром нависла угроза популизма, которой элиты не придают особого значения. Как зарубежные СМИ вспоминают события столетней давности — в подборке “Ъ”.
Фото: Николай Хижняк, Коммерсантъ
The Guardian (Лондон, Великобритания)
Фальшивые новости, благодушная элита… вопиющие параллели… Историк Саймон Сибэг Монтефьоре говорит: «Сейчас мы живем в мире процветающего популизма и постфактуальной политики. И многое из этого тянется от Ленина, этого величайшего политического манипулятора…». Тогда были и фальшивые новости (своего рода): знаменитый кадр, показывающий тысячи солдат, штурмующих Зимний дворец, который сейчас представляется точным отражением тех событий, является художественным вымыслом. В действительности были лишь пара десятков человек, которые чуть ли не прогулочным шагом прошли мимо беспомощных охранников, собранных из числа молодежи и женщин. Была элита, представители которой отказывались верить, что их может победить популист. Многие либеральные политики говорили: «Ах оставьте, Ленин — это уже давным-давно лопнувший пузырь… беспокоиться на его счет не надо».
Agence France-Presse (Париж, Франция)
Россия отмечает столетие Октябрьской революции без особого блеска. Кремль просто боится намекнуть на то, что насильственная смена власти может быть чем-то хорошим. Революция «всегда приносит вслед за собой кровь, смерть граждан, разрушения и бедствия», а россияне знают «о цене революции»,— заявил Сергей Нарышкин.
В 1917 году страна, тогда находившаяся в состоянии войны сразу с несколькими центральноевропейскими державами, пережила ряд событий, которые привели к падению власти последнего царя Николая II в марте того года, а спустя семь месяцев — к приходу большевиков во главе с Лениным. Они и создали на обломках Российской Империи в 1922 году Советский Союз.
Спустя сто лет наследие Октября весьма непростая тема для государства, которое, с одной стороны, должно отдавать дань прошлому, а с другой — еще слишком хорошо помнит о 70 годах советского режима.
Сегодня Россия сама себе противоречит. Царь Николай II, расстрелянный вместе со своей семьей большевиками, был канонизирован в 2000 году Русской православной церковью, но Ленин, непримиримый гонитель православной церкви, до сих пор лежит в мавзолее на Красной площади.
И если в советскую эпоху годовщину Октябрьской революции праздновали с размахом, с грандиозным военным парадом на Красной площади 7 ноября, то программа празднования на столетие революции довольствуется лишь скромными выставками и семинарами среди специалистов.
Die Neue Zuercher Zeitung (Цюрих, Швейцария)
Через сто лет после русской революции повсюду царит растерянность по поводу того, как отмечать эти события. Память о Русской революции — это проблема, которая встала не только перед Владимиром Путиным. Русская революция, сколь бы спорной она ни представлялась с самого начала, в XX веке считалась воплощением романтики переворота, укреплявшим надежду на жизнь в более справедливом обществе. Но очень скоро к этой надежде добавился ужас перед тем, как можно убивать во имя добра.
Вокруг Красного Октября воцарилось молчание. И у нас также неохотно вспоминают захват власти большевиками и внимание, с которым переворот был встречен западными интеллектуалами. Тот факт, что в масштабном эксперименте социализма, несмотря ни на что, вырисовывались перспективы победы над капитализмом, долгое время определяло самосознание левых и помогало им игнорировать жертвы революции и сталинизма… Даже во время холодной войны Советский Союз считался невиновной державой, которую нужно защищать от американского империализма…
Столетие Русской революции могло бы стать поводом самокритично переосмыслить крах левых движений и их пафоса улучшения мира. Однако это прошлое отодвинулось далеко на Восток и у нас трансформировалось в самообман левых, что политическое насилие свойственно исключительно правым или же неправильному экстремистскому исламу. Но история говорит о другом.
Die Zeit (Гамбург, Германия)
Уже ясно, что этот день — мучение для российского правительства. 25 октября 100 лет назад Владимир Ленин вверг Россию в революцию и войну. Русская революция разделила Европу, а позже и весь мир. В Советском Союзе этот день всегда широко отмечался, и в постсоветской России Октябрьский переворот оставался памятным днем. Сегодня в этот день нет больше даже выходного.
Это связано прежде всего с Владимиром Путиным. Отношение к Октябрьской революции при нем кардинально изменилось. Полтора года назад Владимир Путин обвинил Ленина в том, что тот заложил атомную бомбу под здание Российского государства.
Некоторые думали тогда, что Владимир Путин снесет мавзолей Ленина и вынесет с Красной площади его тело. Но этого не произошло. Теперь лишь несколько выставок и световое шоу в Санкт-Петербурге напоминают об историческом перевороте сто лет назад.
Но все это делается нерешительно и не слишком продуманно. Почему российское правительство вспоминает о том дне, который на самом деле хотело бы забыть?
Оценка Ленина имеет сегодня ключевое значения для самосознания русских. Отношение к Октябрьской революции, катастрофе, заложившей основу кровавого XX века, определяет самооценку в настоящем. Так, во всяком случае, видит это правительство. Тот, кто почитает Ленина, не станет восхвалять Путина. Тот, кто стоит за революцию, не может ценить нынешнюю стабильность. Тот, кто не проклинает восстание, может протестовать против правительства.
Несмотря на всю официальную критику, все выставки и весь культ Сталина, Ленин остается героем для большинства россиян. Особенно много положительно относящихся к революционеру среди россиян старше 55 лет, людей с низким уровнем образования, низким социальным статусом и невысокими доходами. Это точно те же слои населения, среди которых наиболее популярен Владимир Путин. У Ленина и Путина при всей идеологической несхожести, таким образом, одна и та же группа почитателей.
Вот поэтому он выбрал очень осторожное отношение к Ленину и к перевороту. Довольно тихие упоминания, в остальном скорее вытеснение, чем громкие проклятия. У Владимира Путина есть пример подобного отношения к прародителю революции — советский генеральный секретарь Леонид Брежнев. Историк Юлиана Фюрст недавно исследовала празднование годовщины революции в 1977 году. Это было время, которое запомнилось пожилым россиянам как золотой век Советского Союза. В советском обществе потребления Ленин не пользовался спросом. Как говорит Юлиана Фюрст, в годовщину 1977 года газета «Правда» даже не упоминала об этом. Память о Ленине была подавлена, вместо этого в центре внимания было прославление победы над гитлеровской Германией. В брежневские годы стагнации можно было оглянуться в драматичное прошлое, которое было прославлено избирательно. В остальном можно было устраивать свою жизнь в лишенном неожиданностей настоящем. Будущее не было запланировано.
Ситуация в России похожа. Революция — деликатная тема, раскалывающая, волнующая, опьяняющая. Для Путина и его переизбрания в 2018 году было бы лучше всего, чтобы памятный год прошел как можно тише, быстрее и без происшествий.
L`Opinion (Париж, Франция)
Октябрьской революции исполняется 100 лет. Кто-то видит в этом повод для праздника. Но давайте лучше сделаем 25 октября национальным днем борьбы с тоталитарными режимами. Нет причин радоваться тому, что ужасы царского режима сменились ужасами коммунизма. А ведь у первого было больше шансов спокойно перерасти в правовое общество с развитой экономикой.
Октябрь 1917 года — это дата рождения самой чудовищной машины, которую только вынашивала планета Земля. Это десятки миллионов жизней, принесенных в жертву марксистскому раю. Это Запад, ослепленный романтичной пропагандой. Это позднее те интеллектуалы, что облили Кравченко грязью за то, что тот осмелился рассказать о том, что ему пришлось пережить в своей книге «Я выбрал свободу».
Как мы учим наших детей не забывать о лагерях смерти, построенных нацистами ради идеи чистой расы, так же должны рассказывать им о навязанных страданиях во имя общего счастья.
The Australian (Сидней, Австралия)
Время отдать дань уважения мертвым. Расстаться с романтическими посылами марксизма и выбросить на помойку красный шик. Коммунисты повернули вспять часы мирового прогресса и ввели человечество в век геноцида. И тем не менее их прославляют в The New York Times, переформатируют в панк-иконы на Amazon, им поклоняются в ООН, а мейнстрим-политики придают им новый образ — образ прогрессивистов.
Несмотря на то что они возглавляли едва ли не самые смертоносные режимы прошлого столетия, коммунисты все еще в моде.
Если вам захочется найти футболку с портретом Гитлера на Amazon, то вы окажетесь автоматически на странице, в которой над ним издеваются или прославляют победу над ним. И это хорошо. Но забейте в поиск Троцкого, Ленина или Мао Цзэдуна, и у вас на экране появятся сжатые кулаки, анекдоты про совок и старые красные (лидеры.— “Ъ”), превратившиеся в панк-иконы.
Модное молчание по поводу наследия коммунизма позволило восстановиться «жестким» левым. К счастью, эта судьба не коснулась ультраправых. Благодаря самоотверженности евреев, переживших геноцид, и послевоенному консенсусу по поводу нацизма молодые люди еще в школах узнают об ужасах холокоста… В то время как ревизионизм в отношении холокоста запрещен в некоторых странах, ревизионизм коммунизма расцветает вовсю…
