«Безделье и безлюдье лучше всего для меня»
Каким хозяином страны был Ленин
Эта ленинская фраза широкой публике незнакома, и это весьма печально. Иначе не ломались бы копья по поводу особого "ленинского стиля" в отношениях с людьми и "ленинского почерка" в управлении страной. Вождь людей не любил, никогда не работал и не знал, что такое реальная экономика.
Фото: Fine Art Images/DIOMEDIA
Фото: Издательство "Красный матрос" / Издательство
Фото: Издательство "Красный матрос" / Издательство
Фото: издательство "Красный матрос" / издательство
Фото: Издательство "Красный матрос" / Издательство
Буквально через день после переворота, 27 октября 1917 года, Ленину обновили гардероб — купили зимнее пальто с каракулевым воротником, шапку-ушанку, теплые перчатки и шерстяную вязаную кофту. Предусмотрительно. После победы большевиков магазины опустели...
Принято считать дореволюционную Россию безнадежно отсталым государством, которое Ленин вывел на столбовую дорогу развития. Современные исследования опровергают это заблуждение. Российская экономика была на подъеме. При Николае II страна стремительно менялась — модернизировалась, как принято сейчас говорить. Темпы экономических и социальных перемен сравнимы с европейскими, хотя отставали от американских. Рост национального дохода — как в Германии и Швеции. Наша страна была крупнейшим экспортером зерновых. При большевиках страна с трудом будет кормить собственное население, начнет закупать зерно за границей. Замена рыночной экономики планово-административной стала губительной.
Опыты на живых
Карл Маркс писал о необходимости заменить рынок планом, но не объяснил, как именно. Большевики импровизировали в соответствии со своими интеллектуальными возможностями. Сам Ленин никогда не работал, в реальной экономике не разбирался. В 1917 году обмолвился:
— О хлебе я, человек, не видавший нужды, не думал. Хлеб являлся для меня как-то сам собой, нечто вроде побочного продукта писательской работы.
В определенном смысле он существовал в мире абстракций, которые пытался сделать реальностью. Идею Маркса реализовали самым простым образом — путем национализации промышленности. Это привело к самому крупному крушению экономики в истории. Промышленное производство обвалилось. Советское государство существовало за счет денежной эмиссии. Деньги печатали — сколько нужно было. Обесценение денег заодно решало и политическую задачу: лишало людей накоплений и делало их полностью зависимыми от власти. С октября 1917 года по 1 июля 1921 года цены выросли в 7912 раз!
Совнарком принял декрет "Об организации снабжения населения всеми продуктами и предметами личного потребления и домашнего хозяйства", означавший полное запрещение товарооборота и частной торговли. Обеспечить население всем необходимым поручили наркомату продовольствия через сеть государственных магазинов.
Председатель Высшего совета народного хозяйства Валериан Осинский (Оболенский) объяснил, что именно так строится коммунизм: "Рынок уничтожается, продукты перестают быть товарами, деньги умирают. Товарообмен заменяется сознательным и планомерным распределением и передвижением продуктов".
Но крестьянин не желал продавать хлеб за ничего не стоящие рубли. Красногвардейцам и чекистам поручили конфисковывать хлеб у "спекулянтов". Продовольствия стало еще меньше. Магазины закрылись. Как и рестораны. Торговля прекратилась. Выживали те, кто получил должность, а к ней паек и доступ к складам конфискованных вещей.
"Декреты о национализации, социализации, ограничение торговли, а затем почти полное ее прекращение,— вспоминал один бывший офицер,— поставили обывателя в такое положение, что даже если у него и были деньги, он должен был или голодать, или идти на советскую службу, где получал паек. Имеет право на существование только тот, который приносит свой труд на пользу Рабоче-крестьянской республике".
21 ноября 1917 года Советское правительство отменило частную собственность на городскую недвижимость. Люди лишились права купить или продать дом или квартиру, передать по наследству. Зато их самих в любую минуту могли выселить.
Вселение в квартиры "богатеев" казалось восстановлением справедливости. На самом деле это было беззаконие, которое никому не принесло счастья. Раз квартиры — ничьи и ничего не стоят, то беречь их не стоит. Водопровод и канализация не работали. Пустующие комнаты превращали в туалеты. Дров на хватало, жгли двери, мебель. Тех, кого вселили в квартиры "помещиков и капиталистов", в 1930-е годы выкидывали на улицу уже новые хозяева. В ходе массовых репрессий города очищали не только от "врагов народа", но и от их семей. Жилплощадь передавали чекистам. Впрочем, самих чекистов тоже планомерно уничтожали, так что одни и те же квартиры по нескольку раз переходили из рук в руки. А квартирный вопрос так и не был решен за все десятилетия советской власти.
Отменили плату за одежду и медикаменты. Стричь в парикмахерских и шить одежду в ателье велели бесплатно. А что получилось? Трамваи бесплатны, но не ходят. Лекарства бесплатны, но они исчезли из аптек. Квартиры бесплатны, но нечем топить. Бани бесплатны, но нет воды. Одежда по ордерам, но они не всем полагались.
Зарплата потеряла всякий смысл. Единственный результат таких упражнений — у рабочих напрочь исчезло желание трудиться. Понадобились надсмотрщики. Ленин обещал, что после революции государство отомрет, а люди сами станут управлять своей жизнью. Происходило обратное: аппарат управления и принуждения рос как на дрожжах. Новая политическая элита быстро освоила преимущества своего высокого положения и с раздражением воспринимала жалобы народа на тяжкую жизнь. Ни следа не осталось от предреволюционного лозунга равенства.
Новая власть, однако, заботилась о том, чтобы руководящие кадры не голодали, не мерзли и по возможности ни в чем не испытывали нужды. Так возникла система кремлевских пайков, отмененная только при Горбачеве. Появилась кремлевская медицина, существующая и по сей день. Впрочем, лечиться предпочитали за границей, в основном в Германии.
Непрост в общении
Когда Ленин с Крупской переехали в Москву, то первые две недели прожили в гостинице "Националь", затем обосновались в Кремле, где за семьей ухаживали кремлевские служащие. Как писал сам Ленин, квартира — "размером четыре комнаты, кухня, комната для прислуги". Всем — Владимиру Ильичу, Надежде Константиновне и его младшей сестре Марии Ильиничне — досталось по комнате. Еще одну — проходную — сделали столовой. Но обычно ели на кухне. Владимир Ильич любил, когда ему готовили грибы, баклажаны, паштеты, бефстроганов. Подниматься на третий этаж Крупской было трудновато, и Ленин распорядился устроить лифт. Он и сам очень уставал: в октябре 1917 года началась жизнь, к которой он совершенно не был подготовлен. "Безделье и безлюдье для меня лучше всего",— признавался Ленин в письме матери. Поразительные слова для человека, которому предстояло руководить огромной страной.
Владимир Ильич в личном общении был непрост. Природа наделила его фантастической целеустремленностью и железной волей, но хрупкой нервной системой, отмечают историки. От нервных вспышек сыпь выступала по телу. Он был очень вспыльчивым, раздражительным, легко впадал в гнев и в ярость. Быстро уставал и нуждался в отдыхе. Его физическая и нервно-эмоциональная системы не выдерживали нагрузки. Он мучился бессонницей, его одолевали головные боли. Поздно засыпал и плохо спал. Утро у него всегда было плохим.
"Все, кто знал Владимира Ильича,— рассказывал его брат Дмитрий,— помнят, как менялось у него настроение. То веселый, смеющийся заразительно, как ребенок, увлекающий собеседника быстрым бегом своей мысли, хохочущий без конца, до слез. То мрачно сдержанный, строгий, ушедший в себя, сосредоточенный, властный, бросающий короткие, резкие фразы".
Ленинская попытка построить коммунизм за несколько месяцев разрушила экономику и привела Россию к голоду. Обычно провалившееся правительство уходит, уступая место более умелым соперникам. Большевики нашли другой вариант: изобретали все новых врагов, на которых перекладывали вину за собственные неудачи
Ленин умел приятно улыбаться и располагал к себе собеседников, вспоминали русские эмигранты, но от его заливистого смеха становилось не по себе.
"У Ленина глаза были карие, в них всегда скользила мысль,— вспоминала революционерка Александра Коллонтай.— Часто играл лукаво-насмешливый огонек. Казалось, что он читает твою мысль, что от него ничего не скроешь. Но "ласковыми" глаза Ленина я не видела, даже когда он смеялся".
Он был холодным и равнодушным человеком. Страдания других людей его не интересовали. Он и знать об этом не желал. Но о себе он очень заботился.
В ночь с 8 на 9 декабря 1895 года Ленина арестовали. Приговорили к ссылке в Иркутскую губернию. Он попросил у властей "ввиду слабости здоровья — место ссылки в пределах Енисейской губернии, желательно в Красноярском или Минусинском округах".
Товарищи упрекали Ленина: "Моральный кодекс революционера не позволяет просить власть о смягчении наказания или других послаблениях". А власть пошла молодому человеку навстречу: вместо холодного и необжитого Туруханского края, куда позднее угодил административно-ссыльный Иосиф Джугашвили (Сталин), Ленин отправился в село Шушенское Минусинского края; местный климат ссыльные считали просто-таки благодатным. После ссылки уехал в Европу.
Годы эмиграции прошли для Ленина и Крупской сравнительно спокойно и комфортно. Они занимались литературным трудом, старались побольше отдыхать, дышать горным воздухом. Крупская всегда говорила: "Володя любит только тишину и чистоту".
Сколько мог, Ленин устраивал себе дни отдыха. Они с женой и тещей уезжали за город на несколько недель, на месяц. Он гулял и ел. Наставлял жену и тещу:
— Надо доедать все, а то хозяева решат, что дают слишком много, и будут давать меньше.
Уже став главой советского правительства, предпочитал жить за городом. Занял бывшее имение московского градоначальника в Горках — большой двухэтажный каменный дом с белыми колоннами. Ленину особенно понравились террасы и балконы. В Горки командировали три десятка чекистов из полка особого назначения ОГПУ. Вооруженная пулеметами охрана заняла нижний этаж. Там же установили связывавший высших советских чиновников телефон автоматической связи, вертушку.
В Горках настелили новые полы. Вероятно, из сырого материала. Пол, высыхая, трещал. В тишине ночи этот треск раздавался, как ружейная пальба. Владимир Ильич жаловался Надежде Константиновне, что это мешает ему спать, и возмущался:
— Понятно, почему пол трещит. Клей-то советский!
Кремлевская квартира, впрочем, оставалась за ним. Когда там затеяли ремонт, Владимир Ильич уже понимал, как действует созданная им система, и инструктировал управляющего кремлевским хозяйством директивно:
"Убедительно прошу Вас внушить (и очень серьезно) заведующему ремонтом квартиры, что я абсолютно требую полного окончания к 1 октября. Непременно полного. Очень прошу созвать их всех перед отъездом и прочесть сие. И внушить еще от себя: нарушения этой просьбы не потерплю. Найдите наиболее расторопного из строителей и дайте мне его имя".
Ремонтом четырехкомнатной квартиры председателя Совнаркома занимались от 10 до 15 рабочих (больше и не требовалось), однако после строгого внушения от вождя согнали 160 человек! Работы велись круглосуточно. Ленину доложили, что указание выполнено — ремонт окончен вовремя...
"Мы еще вернемся к террору"
Ленинская попытка построить коммунизм за несколько месяцев разрушила экономику и привела Россию к голоду. Обычно провалившееся правительство уходит, уступая место более умелым соперникам. Большевики нашли другой вариант: изобретали все новых врагов, на которых перекладывали вину за собственные неудачи.
Но полыхавшие по всей стране народные восстания заставили отступить в хозяйственных делах. Новая экономическая политика дала фантастические результаты. Несмотря на страшные потери в Гражданскую войну, еще оставались миллионы людей, которые хотели и умели работать. Даже частичное снятие оков с экономики, частичное возвращение к рынку позволило им развернуться. Россия не только себя накормила, но и вновь экспортировала зерно.
Однако эти успехи не радовали советских руководителей. Они видели: Россия нэповская прекрасно развивается и без них. Не только обычные граждане, но даже и члены партии задумались: зачем строить коммунизм, если все необходимое для жизни дает рыночная экономика, основанная на частной собственности? Жесткий политический режим ей только мешал. Партийный аппарат и госбезопасность — лишние.
Так что же, большевикам уходить? Ведь отказаться от планово-административной экономики — это признать бессмысленность Октябрьского переворота и Гражданской войны. А Ленин желал оставаться хозяином страны. Он объяснял члену политбюро и своему заместителю в правительстве Льву Каменеву: "Величайшая ошибка думать, что нэп положил конец террору. Мы еще вернемся к террору".
Обещания сбылись.