На процессе по делу бывшего министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева в Замоскворецком суде Москвы были продемонстрированы $2 млн, которые, по версии обвинения, были получены экс-чиновником в качестве взятки от главы «Роснефти» Игоря Сечина. Последний, кстати, вызван в качестве свидетеля на 13 ноября. В свою очередь, защита господина Улюкаева поставила под сомнение подлинность аудиозаписи разговора господина Сечина с подсудимым, а также настояла на допросе оперативника ФСБ, руководившего спецоперацией, которая завершилась задержанием Алексея Улюкаева.
Фото: РИА Новости
Заседание в Замоскворецком суде началось с полуторачасовым опозданием. Ожидая судью, Алексей Улюкаев сначала сообщил, что чувствует себя «лучше всех», а затем почти непрерывно шутил с окружающими. Кстати, на этот раз он впервые пришел в суд без электронной книги, пояснив, «что чукча сегодня не читатель, а писатель».
За пару минут до появления судьи Ларисы Семеновой высокий мужчина в черном пальто и белой рубашке внес заметно помятую и заклеенную скотчем картонную коробку с приклеенным снизу полиэтиленовым мешком. Поставив ее на стол, за которым сидят гособвинители, мужчина сел на стул и углубился в свой сотовый телефон. Вскоре он заметил, что журналисты пытаются разглядеть, что находится в коробке, и накрыл ее серебристым пакетом. Впрочем, сделал это он скорее для порядка, потому что в мешке легко просматривались пачки долларов.
Спустя несколько минут прокуроры разрезали ножом скотч, сорвали печать ГСУ СКР и выложили на стол перевязанные резинками и банковской лентой пачки валюты, пояснив суду, что это и есть $2 млн, «переданные 14 ноября 2016 года» экс-министру. «Пасьянс раскладывают»,— негромко пошутил адвокат Тимофей Гриднев. Прокуроры напомнили ему о «неуместности иронических замечаний во время судебного заседания», после чего защитник демонстративно прикрыл руками рот. После того как доллары перекочевали на стол судьи, гособвинители предложили адвокатам пересчитать деньги, заявив, что сумма «полностью соответствует» размеру взятки, фигурирующей в деле. Адвокаты считать деньги отказались. В свою очередь, господин Улюкаев отказался отвечать на вопрос гособвинения, передавались ли эти деньги ему в офисе «Роснефти». После этого коробку с деньгами вновь тщательно перетянули скотчем и унесли.
Затем суду была продемонстрирована сумка, в которой, по версии обвинения, передавались $2 млн. Адвокаты обнаружили, что она закрыта, а ключ от замка отсутствует, поэтому нельзя понять, могут ли увиденные только что деньги поместиться внутрь. Ключа участникам заседания в итоге так и не представили.
Затем произошло событие, которого особенно ждали освещающие процесс журналисты: прокуроры, заявив, что больше доказательств по делу у них нет, попросили судью вызвать повесткой ключевого свидетеля — главу «Роснефти» Игоря Сечина. Прокуроры отметили, что повестку ему нужно направить «по месту работы», и заверили, что «примут все меры» для ее вручения.
Это сообщение вызвало недоуменные вопросы адвокатов, посчитавших, что прокуроры грубо нарушают УПК, так как господин Сечин является свидетелем обвинения и его допрос продолжает процедуру предъявления доказательств. Но суд с этим не согласился.
Затем уже адвокаты приступили к представлению своих доказательств. Сначала они указали на обнаруженные ими противоречия в материалах обвинения. В частности, защитники напомнили о зачитанном в суде ранее рапорте оперативника ФСБ Калиниченко от 31 октября 2016 года на имя начальника управления «К» СЭБ ФСБ Ивана Ткачева. Адвокаты отметили: в нем чекист, непосредственно руководивший спецоперацией в отношении подсудимого, докладывал, что вымогательство взятки у Игоря Сечина «произошло 28 октября в Москве», а не на Гоа, «как значится в материалах дела». Спецоперацию по передаче денег министру ФСБ планировала, как следовало из рапорта, «в период с 31 октября по 2 ноября». Защита потребовала допроса оперативника Калиниченко, и суд пошел ей навстречу.
Кроме того, адвокаты напомнили об отчете эксперта Института криминалистики Иванова, в котором тот отмечал наличие в представленной на экспертизу аудиозаписи разговора господ Сечина и Улюкаева неких посторонних «артефактов», которые могли быть следствием монтажа. Из-за возникших сомнений эксперт и следователи СКР просили ФСБ дать им прослушать оригиналы записей и осмотреть записывающее устройство, однако из зачитанных в суде документов следовало: ФСБ в этот отказала на том основании, что записи находятся в «аппаратном комплексе» ведомства, доступ к которому возможен лишь для лиц, «имеющих соответствующий допуск» к гостайне. Этот эпизод защита считает доказательством того, что запись была смонтирована и в отношении экс-министра была совершена провокация.