Родительские права попали под угрозу экстремизма
Пленум Верховного суда уточнил понятие злоупотребления в семье
Российские родители могут быть лишены родительских прав, если они вовлекают своих детей в запрещенные организации, в частности в экстремистские и террористические организации, а также в религиозные секты. Такая трактовка содержится в принятом вчера постановлении пленума Верховного суда о практике применения законодательства в сфере лишения родительских прав.
«Главное для суда — это сохранение семьи и воспитание ребенка именно в семье»,— заверил председатель судебного состава по семейным делам и делам о защите прав детей судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ Александр Кликушин, представляя на заседании пленума новую версию постановления о практике лишения родительских прав. Предыдущий вариант документа обсуждался 17 октября (см. “Ъ” от 18 октября), однако тогда его решено было отправить на доработку, чтобы уточнить ряд формулировок.
В постановлении указывается, что родители могут быть лишены родительских прав в соответствии со ст. 69 Семейного кодекса РФ, если они не выполняют свои обязанности — например, злостно уклоняются от уплаты алиментов, либо отказываются без уважительных причин взять своего ребенка из роддома, либо злоупотребляют своими родительскими правами. Изменения по сравнению с первой редакцией внесены именно в пункт о злоупотреблении родительскими правами.
В документе поясняется, что это «использование родительских прав в ущерб интересам детей»: создание препятствий к получению ими общего образования (в предыдущей редакции значились «препятствия к обучению»), вовлечение в занятие азартными играми, склонение к бродяжничеству, попрошайничеству, воровству, проституции, употреблению алкогольной и спиртосодержащей продукции, наркотических средств или психотропных веществ, потенциально опасных психоактивных и одурманивающих веществ. Кроме того, к злоупотреблениям отнесено и «вовлечение в деятельность общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых имеется вступившее в законную силу решение суда о ликвидации или запрете деятельности». Здесь пленум ссылается на закон «О противодействии экстремистской деятельности» и закон «О противодействии терроризму». Упоминание закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» из финальной редакции исчезло.
Уточнить редакцию постановления в пункте о злоупотреблении родительскими правами предлагал Минюст, рассказал господин Кликушин: по его словам, представители ведомства хотели подчеркнуть, что «родители могут быть лишены прав только в том случае, если такое злоупотребление причиняет существенный вред ребенку». «Редакционная комиссия не сочла возможным внесение таких изменений,— пояснил он.— Законодатель не ставит возможность лишения родительских прав в зависимость от наступления негативных последствий». Он пояснил, что «должно пресекаться само склонение к воровству или попрошайничеству, не дожидаясь наступления противоправных последствий». В документе говорится, что родители могут лишиться родительских прав, если они больны хроническим алкоголизмом или наркоманией. По словам господина Кликушина, по этому пункту редакционная комиссия сочла нецелесообразным предложение Минюста предъявлять при рассмотрении таких ситуаций определенный перечень документов, подтверждающих заболевание. Выбор доказательств, таким образом, остается на усмотрение суда.
«Документ сложно назвать революционным»,— заявил “Ъ” адвокат Павел Астахов. Он видит существенное отличие принятого постановления от предыдущих аналогичных в том, что к злоупотреблению родительскими обязанностями отнесено вовлечение детей в деятельность общественных и религиозных объединений, запрещенных на территории России. «Подобная формулировка может привести к недопустимо широкому толкованию,— опасается господин Астахов.— Право на вероисповедание и духовные убеждения гарантированы Конституцией РФ. Одни лишь религиозные и общественные убеждения родителей не могут быть основанием к ограничению и тем более лишению их родительских прав, если они добросовестно справляются с родительскими обязанностями». Он также отметил, что в постановлении остались оценочные понятия и неопределенные термины, которые так и не нашли толкования: например, «пренебрежительное, грубое обращение», «психическое насилие», которые допускают неоднозначную трактовку: «К сожалению, самые болезненные проблемы в этой области как раз и связаны с неединообразным толкованием терминологии».