В понедельник в Никулинском суде Москвы, где рассматривается иск Генпрокуратуры об обращении в доход государства имущества и денег на сумму около 9 млрд руб., обнаруженных в ходе обысков у бывшего полковника МВД Дмитрия Захарченко и членов его семьи, стороны продолжали выяснять их происхождение. Свои версии выдвинули близкие экс-полицейского: отец полковника Виктор Захарченко, сравнив себя с Борисом Березовским, заявил, что значительную часть имущества еще в прошлом веке заработал он сам, а муж сестры Дмитрия Захарченко допустил, что найденные правоохранителями деньги на самом деле принадлежат ему.
Виктор Захарченко утверждает, что на большую часть арестованного по делу его сына имущества он сам заработал еще в прошлом веке
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
В понедельник заседание суда началось с выступления отца Дмитрия Захарченко Виктора. Сам он находится под арестом по делу о растрате средств МИА-банка, поэтому общался с участниками процесса с помощью видеосвязи. «Это имущество никакого отношения к моему сыну Дмитрию не имеет, я приобрел его без его помощи»,— сказал Захарченко-старший. Речь, в частности, идет о двух квартирах Виктора Захарченко — на Пречистенской набережной и Якиманке стоимостью более 200 млн руб. каждая, а также двух машино-местах. По словам отца бывшего полицейского, зарабатывать деньги как предприниматель он стал еще в 1980-х годах, для начала перепродав три автомобиля. Затем, сказал Захарченко-старший, он скупал «за бутылку водки» ваучеры у населения и менял их на акции «Газпрома». Виктор Захарченко заверил суд, что так же начинали свой бизнес и все крупные предприниматели, в частности Борис Березовский. Рассказать о деталях своей предпринимательской деятельности господин Захарченко отказался.
Затем также по видеосвязи выступил Дмитрий Захарченко, тоже находящийся под арестом. Впрочем, он был немногословен и лишь в очередной раз заявил, что арестованное имущество стоимостью 1 млрд руб. принадлежит его родне, а происхождение найденных в квартире его сестры на Ломоносовском проспекте 8 млрд. руб. ему неизвестно. Захарченко-младший также рассказал, что своего жилья у него не было, поэтому он «скитался» по квартирам своих близких родственников и гражданских жен. Зарегистрирован же полковник был в квартире матери. «С 2001 года до задержания я заработал 12 млн руб., на квартиру себе не заработал»,— заявил полковник полиции.
Затем судья Елена Кузнецова допросила бизнесмена Владимира Разгонова — мужа сводной сестры Дмитрия Захарченко, в квартире которой нашли 8 млрд руб. На вопрос судьи, когда его супруга Ирина купила эту квартиру, господин Разгонов ответить затруднился, сказав лишь, что ему это «было неинтересно», так как жилье покупалось для сына. Зато найденные там миллиарды, сказал бизнесмен, могут принадлежать и ему. «Я точно не знаю, нужно у жены спросить, но, скорее всего, мои»,— заявил он. По словам свидетеля, он всегда хорошо зарабатывал: имел четыре кинозала на Украине, кроме того, занимался отделкой квартир в Ростовской области, при этом Ирина Разгонова тогда работала риэлтором. Сколько наличности у них хранится дома, бизнесмен сказать не смог, но заверил судью, что за четыре месяца может заработать $1,5 млн.
В ответ на это прокурор Сергей Бочкарев напомнил, что ранее сестра и мать Дмитрия Захарченко в своих показаниях говорили, что все обнаруженные при обыске деньги им подкинули, он также сообщил собравшимся, что в ходе обыска была найдена и «тетрадочка на 12 листиков в линеечку». В ней, по словам прокурора, мать полковника вела учет огромных сумм, причем расчеты вела в столбик. Кстати, в понедельник выяснилось, что мать и сестра полковника Захарченко уехали из России: одна — в Израиль, другая — в Турцию.
Господин Бочкарев также попросил суд приобщить к материалам дела выписку, полученную из Московского гарнизонного военного суда, из которой следовало: Дмитрий Захарченко находился в поле зрения правоохранительных органов с 1 января 2013 года — с того времени телефоны полковника с санкции суда постоянно прослушивались.
Единственной свидетельницей, которая полностью поддержала исковые требования Генпрокуратуры, оказалась Лилия Горшкова. Госпожа Горшкова, напомним, по просьбе гражданской жены полковника Анастасии Пестриковой взяла на хранение $16 млн (на них впоследствии также был наложен арест). Такая позиция вызвала недоумение у госпожи Пестриковой, которая позже, в перерыве заседания, сказала, что ее подруга «постоянно меняет свои показания».
И уж совсем сенсационным оказалось выступление в суде еще одного свидетеля — представителя Фонда содействия национальной безопасности Олега Кремезного. Он заявил, что найденные в квартире сестры Дмитрия Захарченко миллиарды принадлежат президенту концерна «Левин» Владимиру Левину. Эти средства, по версии свидетеля, были похищены из концерна, а затем их подбросили Захарченко-младшему «с целью дискредитации МВД». Господин Кремезной при этом отметил, что он не имеет полномочий представлять доказательства происхождения денег.
«Уголовное дело Захарченко носит откровенно политический характер, и законы РФ на него не распространяются,— сказал после заседания адвокат Дмитрия Захарченко Александр Горбатенко.— Но отбирать у людей, которые хоть как-то были с ним знакомы, имущество — это совсем уже беспредел». Защитник настаивает на отклонении иска Генпрокуратуры.