Как меняется отношение частных инвесторов к российским инфраструктурным проектам? По каким направлениям эта отрасль развивалась активнее всего в уходящем году? Какие перспективы в 2018 году есть у существующих проектов в сфере государственно-частного партнерства? На эти и другие вопросы в интервью корреспонденту «Коммерсантъ FM» ответил начальник департамента инфраструктурных проектов и государственно-частного партнерства Газпромбанка Павел Бруссер.
Фото: Пресс-служба Газпромбанка
— Наша встреча проходит на InfraSummit — мероприятии, ставшим одним из ключевых в области инфраструктуры в этом году. Что вам показалось наиболее интересным?
— Без лишней скромности скажу, что являюсь одним из тех, кто это мероприятие в команде придумал. Оно было организовано «Инфраструктурным клубом» — сообществом профессионалов, которое с начала 2017 года собирается и обсуждает ключевые аспекты развития инфраструктуры в стране, открыто поднимает разные наболевшие темы, острые вопросы. Вторым организатором этого мероприятия является ассоциация НАКДИ, которая непосредственно связана с профессионалами пенсионного рынка, фондами. В результате повестка, которая заявлена на саммите, охватывает самые разные вопросы и интересна как профессионалам, так и слушателям, которые его посетили. Это первое наше мероприятие, и я очень надеюсь на то, что мы будем проводить его каждый год.
— Наверняка обсуждались уже и итоги, потому что до конца 2017 года остается две недели. Какие основные проблемы и достижения в области инфраструктурного финансирования вы бы отметили по итогам уходящего года?
— Да, действительно, мы выделили ряд трендов, с которыми жили в 2017 году. Необходимо отметить, что есть как позитивные тренды, так и те, которые заставляют о многом задуматься, хоть их и нельзя прямо назвать негативными. К ним можно отнести, в том числе, такие вещи, как создание фабрики проектного финансирования, возросшие информационные риски в инфраструктурных проектах, на которые раньше не обращали должного внимания ни органы государственной власти, ни частные партнеры. Мы также обсудили разные вопросы, связанные с привлечением финансирования, участием фондов, с ограничениями, которые существуют и накладываются как реальной жизнью, так и регулятором. Коснулись и ряда других тем. По результатам мы в 2018 году также планируем провести дополнительное обсуждение аспектов, связанных с распределением рисков, с рейтингованием инфраструктурных проектов. По сути, все те вопросы, которые помогут найти ответ, что нужно сделать, чтобы привлечь долгосрочные инвестиции в развитие российской инфраструктуры.
— Какие сделки, на ваш взгляд, были наиболее знаковыми в этом году?
— Я, наверное, опять же без лишней скромности буду говорить о Газпромбанке. У нас год получился достаточно интересным, с одной стороны, и непростым, очень интенсивным – с другой. В этом году у нас в массе тех проектов, которые мы финансируем и в которых участвуем, наверное, как всегда основной была транспортная отрасль. В сентябре мы осуществили финансовое закрытие по проекту дороги «Обход Хабаровска». Буквально только что подписали концессионное соглашение по строительству четвертого моста в Новосибирске. В сентябре была введена первая часть автомобильной дороги в республике Коми, Сыктывкар-Нарьян-Мар, которую мы финансируем также на принципах концессии. И в качестве анонса, который я уже сделал на «Транспортной неделе» — у нас среди прочего должно состояться до конца года финансовое закрытие по проекту М4 «Дон», это долгосрочное инвестиционное соглашение, подписанное с государственной компанией «Автодор». Среди других событий, конечно, резонансным год выдался в части истории с проектом, который называется «Башкирское дело». Сейчас мы по результатам судебного решения полностью приступили к обсуждению концессионного соглашения. Все-таки думаем, мы его уже подпишем в 2018 году, но, тем не менее, это тоже один из проектов транспортной инфраструктуры, который мы намерены реализовать в данном случае в республике Башкортостан. Мы также получили акты о готовности строительства двух концессионных объектов в Московской области – в том числе онкологических центров и ряда других. Поэтому можно сказать, что год выдался очень насыщенным и по-хорошему рабочим. Есть, наверное, чем гордиться.
— Поскольку вы затронули уже деятельность Газпромбанка, поделитесь, как видите развитие инфраструктурного бизнеса на ближайшие годы? Какой портфель проектов представлен, что, может быть, громкого планируется реализовать или начать реализовывать в 2018-м и далее?
— Мы, конечно, планируем укреплять свои позиции на рынке. В настоящий момент по суммарной стоимости капитальных затрат объем проектов, которыми мы занимаемся, которые финансируем, превышает где-то 400-450 млрд. руб. Это весьма серьезная цифра, но и она, вероятно, недостаточная для такой страны, как наша. Потребности очень большие. Мы видим наше развитие в нескольких направлениях. Среди прочего это, конечно же, и вопрос секьюритизации выданных кредитов. Мы активно этим занимаемся и планируем в ближайшее время секьюритизировать объекты социальной инфраструктуры, детские садики и школы в ряде регионов, которые мы финансируем, и вывести на рынок облигаций, обеспеченных правами требований по этим кредитам. Мы разрабатываем для себя методологию расчета инфляционного трансферта для того, чтобы найти правильное место и конкурировать с другими игроками по проектам, которые носят в себе инфляционную экономику. Мы также смотрим на ряд сделок за рубежом в части российского контента и в части использования механизмов экспортно-кредитного финансирования. Кроме того смотрим на сделки в обратную сторону, когда проект реализуется на территории России, но экспортно-кредитные агентства той страны, откуда идет импорт или инвестиции, страхуют такие кредиты на принципах проектного финансирования.
— Тему инфраструктуры поднимал на последней большой пресс-конференции Владимир Путин. Он заявил, что развитие этого направления станет одним из основных в работе власти на ближайшие годы. Где, на ваш взгляд, государство должно приложить наибольшие усилия в этом смысле?
— Мне кажется, для государства важно определить правила игры и всячески способствовать не только привлечению инвестиций, как сказал один из участников нашей пленарной дискуссии, но и отвечать вместе, конечно же, с частным партнером за возврат этих инвестиций. Часто государство говорит о том, что необходимо привлекать инвестиции, но никогда не говорит о том, что эти инвестиции нужно возвращать. Я думаю, что то, что озвучил в прошлый четверг президент, не является, наверное, новым для рынка, поскольку эта необходимость давно назрела, но очень важно, что этот момент — развитие инфраструктуры — стал одним из основных пунктов его программы при выдвижении на новый срок. Поэтому мы, конечно же, считаем это позитивным моментом. Фокус на инфраструктуру позволит нам участвовать во всех основных проектах в России в качестве финансирующей организации.
— По каким направлениям сейчас ситуация лучше всего обстоит — автомобильные дороги, железные дороги? Вообще есть такое направление сейчас, которое активно развивается, у которого нет никаких проблем с финансированием, с тем, чтобы реализовывать эти самые инфраструктурные проекты?
— Я не могу сказать, что проблем с финансированием нет в принципе. В конечном итоге мы, как банк, отвечаем требованиям и нормативам Центрального банка в том числе. У нас есть свои ограничения, как и у любого другого банка, но, отвечая на ваш вопрос, конечно, можно сказать, что транспортная отрасль всегда выступает локомотивом. Это отрасль, которая начала реализовывать проекты в сфере ГЧП и концессионные проекты 10-15 лет назад, и, собственно, первый вариант закона о концессиях — это закон, который был написан и основан на потребностях транспортной отрасли. Впрочем, я не считаю, что это единственная отрасль, которая может выстрелить в новом году. В конце концов, есть очень капиталоемкая отрасль ЖКХ с ориентирами также на концессионные соглашения. Возможно, мы увидим ряд интересных проектов в этой области в 2018 году.
— А в 2017 году они были?
— Если говорить о ЖКХ, к сожалению, в настоящий момент проекты в этой области, по сравнению опять же с той же транспортной отраслью, являются проектами с невысокой стоимостью, где размер инвестиций варьируется, условно говоря, от 500 млн руб. до 2-3 млрд руб. Проблема заключается в том, что концессионные соглашения и ГЧП-соглашения — это достаточно трудоемкие соглашения, их нужно отрабатывать, нужно вырабатывать соответствующие коммерческие, юридические структуры, они долгосрочные. И нам, как банкам, конечно, очень сложно заниматься крупными транспортными проектами и одновременно ровно столько же времени уделять проектам маленьким. Но рынок, надо сказать, есть и здесь. Например, Сбербанк предлагает различные варианты, своего рода коробочные решения. Есть свои «за» и «против», но, тем не менее, я считаю, что рынок движется к каким-то элементам стандартизации и, может быть, не в следующем году, но через какое-то время мы уже будем для подобных проектов иметь свои стандарты, чтобы реализовывались их быстро и качественно.
— Как, кстати, меняется отношение инвесторов к инфраструктурным проектам? Это все-таки остается делом государственных и квазигосударственных структур, и что отпугивает частные компании от подобного рода проектов?
— Я не могу сказать, что частников что-то отпугивает. Я бы сказал, есть очевидный тренд, заключающийся в том, что банки и пенсионные фонды в целом готовы финансировать такие проекты, но одним из важнейших элементов в любой инфраструктурной сделке является наличие собственных средств. Источником таких средств в последнее время стали строительные подрядчики. Банки тоже выступают в качестве прямых инвесторов, но у банков есть, как я уже сказал, ограничения в виде нагрузки на капитал. Есть также Российский фонд прямых инвестиций как еще один источник прямых инвестиций для подобных проектов. Наверное, и все. Поэтому нужно думать о том, как увеличить привлекательность таких проектов для других инвесторов. Это, наверное, одна из тех задач, которую нужно решать.
— Пожалуйста, Ваш прогноз на 2018 год — чего стоит ждать от отрасли инфраструктуры и что на этом рынке может измениться уже в ближайшие 365 дней?
— Мы ждем новых конкурсов концессионных, ГЧП-конкурсов. Прежде всего, ориентируемся на основных поставщиков таких конкурсов — государственную компанию «Автодор», если говорить о транспортной сфере, и Росавтодор — федеральное дорожное агентство и, конечно, региональные конкурсы. Но я думаю, что основной акцент будет в следующем году на проекты, которые реализуются через частную инициативу: либо частную концессионную, либо частную ГЧП-инициативу, поскольку этот механизм приобрел уже в 2017 году достаточно широкую популярность, он комфортен и для инвесторов, и для государства с разных точек зрения. Я бы так сказал, что, наверное, мы увидим тренд увеличивающегося числа частных инициатив. А не это ли является показателем интереса инвесторов к инфраструктуре, которую мы в России в любом случае должны планомерно модернизировать?