На 83-м году жизни умер академик Андрей Анатольевич Зализняк — один из величайших ученых в истории науки о русском языке и в отечественном гуманитарном знании последних десятилетий.
Лингвист Андрей Зализняк
Фото: Григорий Сысоев / ТАСС
Итог почти каждой уже прожитой жизни может быть подведен современниками. Это не самое воодушевляющее наблюдение, но тем в большей степени оно оправдывается немногочисленными исключениями. Скончавшийся сегодня Андрей Анатольевич Зализняк в этом ряду. Итог этой жизни будет подведен еще не скоро и, видимо, не в наше время — поэтому объяснить, что сегодня закончилось, а что будет продолжаться, для меня невозможно. Прошу просто поверить, что это так — иногда мы сталкиваемся со сложно оценимым счастьем жить во временном отрезке, в котором ученый может своими работами изменить представление и нынешнего, и будущих поколений о предмете своих занятий, имеющем очень большое значение. Предметом исследований Зализняка был русский язык — и то, что с ним происходит сейчас и будет происходить еще многие годы, в большой степени является — нет, не научным — скорее личным, личностным достижением Андрея Анатольевича. Общество, средой для которого является язык, меняется действиями в нем отдельных людей, их самореализацией — но лишь самореализация немногих, отдельная авторская графема, различима ясно.
По масштабам вклад Зализняка в устройство общества сравним с вкладом крупнейшего поэта, писателя или автора музыки, и вклад этот по своей природе ближе скорее к ним, чем к коллегам ученого.
Для людей, не имеющих отношения к лингвистике и филологии — хотя, конечно, смешно, да кто ж могут быть эти люди, вообще не имеющие отношения к языку,— в списке достижений Андрея Зализняка неизбежно останутся его работы, посвященные «Слову о полку Игореве» и обоснованию подлинности этого текста. Воссоздание новгородского диалекта древнерусского языка на первый взгляд выглядит чем-то более отвлеченным, тонкостями, затрагивающими общество в меньшей степени; работы по древнерусским энклитикам, несколько словарей, составленных Зализняком, а уж тем более работы по берестяным грамотам, по «Новгородскому кодексу», по «Мерилу праведному», статьи и книги по акцентологии — тем более. Просветительская деятельность Андрея Анатольевича была также важной, но никогда не позволяла говорить о нем как о профессиональном популяризаторе науки в том смысле, в котором это занятие стало в последние десятилетия нам привычно. Он относился к ней как к необременительному и необходимому долгу крупного ученого, но сама идея посвятить этому занятию время, которое повлияло бы на основной круг занятий, для него была неприемлема — а Зализняк был в высшей степени принципиальный и божественно дисциплинированный в отношении себя и других человек.
Мне кажется, что во многом именно эта способность к рационализации окружающей реальности по много более сложному, чем обычно представляется, плану в итоге и будет наследием Зализняка.
Главное, что следует извлекать из его книг и статей,— это именно это понимание не сверхъестественного, но естественно сложного устройства реальности, превосходящего по сложности обыденное понимание сложности. Дело не только в том, что в «Слове о полку Игореве» можно обнаружить математически достоверно вычисляемые отклонения от определенных норм правописания XII века, которые можно считать папиллярными рисунками этого времени. Дело в конструкции языка, который обладает такими свойствами и так упорядочен. Живи Зализняк в XIV веке, в нем бы видели ученого, давшего обоснованное подтверждение божественному происхождению языка. Как это будет называться в XXI веке, я не знаю, но знаю, что во всех прочитанных мной трудах Андрея Анатольевича это было основой, невидимой сеткой, на которой крепились более частные истины. Поэзия делает это немного иначе, но делает практически то же самое; большего не может никто.
Не надо горевать. Мы уже сейчас стараниями Зализняка живем в мире, в котором русский язык XI, XVI, XX и XXI веков является неоспоримым континуумом, наш язык имеет достоверную и сложнейшую историю, не обращаться к которой более невозможно, поскольку она есть. Нужен был Андрей Анатольевич для того, чтобы это было не только научной истиной, но и истиной для общества, истиной в самом языке, на котором мы говорим и пишем.
Человек, который это делал, уже неподвластен порокам памяти и забвению — а ведь мы пока еще не знаем, что последует из нашей обретенной языковой целостности, это явление, нередко изменяющее судьбы сотен миллионов людей.
Язык вообще более значительная вещь, чем мы представляем его себе, а тем более в России, где он, судя по всему, главное, чем мы обладаем. Думаю, Зализняк все это исчерпывающе себе представлял, поэтому умирать ему было хотя бы немного легче, чем предстоит всем нам.
До свидания, Андрей Анатольевич, и спасибо за все.